– Ничего, ничего… Могло быть хуже.
– Я знаю.
Ксения отвернулась. Их любовь друг к другу была столь очевидной, что заставила ее ревновать. К тому же на вид этой женщине было не больше сорока лет – фактически ровесница Илоны. Чуть больше, чуть меньше… но в матери она ему в любом случае не годилась. Это было ясно как божий день.
– Я говорила с лечащим врачом, – сообщила Каталина, подбирая с пола свою упавшую сумочку и вешая ее на спинку стула. – Он считает…
Пробормотав, что ей нужно позвонить, Ксения вышла из палаты и уселась на диван в просторном, светлом, заставленном комнатными растениями холле. Позвонить… А что сказать? Правду? Вот тут-то и начнется шоу! Ложь? Но за последние месяцы она так увязла во лжи, что, наполовину выбравшись, уже не хотела обратно.
Просидев в ступоре целых полчаса, она так никому и не позвонила. Теперь, когда Ник в безопасности (во всяком случае, временно), нужно не ломать голову над тем, как объяснить родителям свое исчезновение, а постараться как можно быстрее попасть домой. Цветы давным-давно следует полить. И Матильда со вчерашнего вечера сидит голодная… О том, что еще вчера она была озабочена главным образом собственной безопасностью, а не безопасностью Ника, она почему-то забыла.
Зато Ник не забыл. Это выяснилось минуту спустя, когда Ксения вошла в палату и посмотрела на них – на него и Каталину, – безмолвно спрашивая: ну что, наворковались?
– Ксюша, – начал Ник, – думаю, сегодня тебе не стоит ехать домой.
Она заморгала.
– Но я…
– Знаю, знаю: мама, Матильда… Но прошу тебя, пожалуйста, один-единственный раз прислушайся к моим словам.
– А разве я никогда…
– Пожалуйста, – повторил он с нажимом. – Без вопросов. Без возражений. Просто сделай, как я скажу. – Он перевел дыхание и, видя, что она молчит, продолжил: – Поезжай к Каталине и поживи у нее… ну хотя бы пару дней. Пусть мама накормит Матильду. Пусть Ольга поработает вместо тебя. До тех пор, пока…
– Пока – что?
– Мне нужно время, чтобы решить проблему. И делая это, я должен быть спокоен за тебя.
– Ты надеешься, лежа на больничной койке, за пару дней решить проблему, которую до этого не смог решить за год?
Ник переглянулся с Каталиной. Та сидела с невозмутимым видом и не обнаруживала ни малейшего желания вмешиваться.
Но Ксения уже знала, что придется ответить согласием. Присутствие Каталины само по себе делало отказ невозможным. Начни она сейчас показывать характер, и что подумает о ней эта женщина?
– Ну? Что не так? – настойчиво вопрошал Ник. – Каталина не возражает. Более того, она сама внесла это предложение. Места у нас предостаточно. Книги, компьютер… ну, словом, не соскучишься. Что тебе нужно? Зубная щетка и смена белья? Я дам тебе денег, и ты все купишь в соседнем магазине.
– Там все шкафы забиты Ладкиной одеждой, – улыбнулась ему Каталина. – Я все почистила, перестирала. Ты ведь не будешь возражать, если Ксения выберет себе по вкусу кофточку или платье?.. – Еще одна улыбка, теперь уже предназначенная Ксении: – В этом нет ничего плохого, поверьте. У моей дочери всегда была чудесная аура. Такая же, как и у вас.
Ксения несмело подняла глаза. Красивая женщина. На редкость красивая. Очень смуглая, оливкового цвета кожа. Густые черные волосы, собранные на затылке. Когда она говорила, уголки ее губ слегка приподнимались, как будто она собиралась улыбнуться. Слушать ее было приятно, хотя что-то все-таки настораживало. Акцент или какой-то неявный дефект речи… Откуда она? Из Румынии? Но это же было чуть ли не двадцать лет назад!
– Ладно, – сказала Ксения. – Но сначала я позвоню маме.
Обшаривая сумку в поисках телефона, она обдумывала предстоящий разговор. Ник в больнице… ничего страшного, но мы решили перестраховаться… говядина для Матильды в коричневой кастрюле, сухарики «Purina Special Care» на полочке рядом с гречневой крупой… Каталина немного нервничает, так что я решила погостить у нее день или два… Полный бред! Ладно. Ничего лучшего ты все равно не придумаешь. Набрать номер, услышать длинный гудок…
Но стоило ей припомнить, в каком виде, уходя, они оставили квартиру (пропитанные кровью полотенца на кровати, пятна крови на бортике ванны, пятна крови на полу), как вся ее решимость улетучилась как дым. Нажатием кнопки она отменила вызов и в отчаянии прошептала:
– Черт…
– В чем дело? – спросил Ник, приподнимаясь на постели.
Она объяснила.
– Знаешь что? Я сам с ней поговорю. Номер у меня есть. Да-да, и не спорь, так будет лучше всего. Поезжайте домой, обедайте, отдыхайте… вечером созвонимся.
Так она попала в эту таинственную квартиру в Несвижском переулке. В таинственную квартиру таинственной женщины, матери еще более таинственной девочки, которая подобно комете пронеслась через галактику под названием Ник, а затем угасла.
* * *
– Еще чаю? Нет? – Каталина откинулась на спинку стула и закурила сигарету. Ее бездонные глаза внимательно изучали лицо сидящей напротив Ксении. – Тебе не обязательно сидеть все время взаперти. Главное, не поддавайся соблазну мотнуться по-быстрому домой, проверить, как там дела.
Да уж, с учетом всех обстоятельств это было бы, мягко говоря, неразумно. К тому же она и так знала, как там дела. Мать перезвонила ей сразу же после разговора с Ником, а потом еще раз, уже с места событий. С замиранием сердца Ксения ждала ее первых слов, однако вместо кажущихся неизбежными воплей ужаса, услышала довольно бодрый отчет: квартира убрана, Матильда накормлена, цветы политы. После этого ей несколько полегчало, и она смогла сосредоточиться на вопросах, которыми засыпала ее Каталина.
Вопросы были самые разные. Как выяснилось, Каталина почти ничего не знала о характере взаимоотношений, связывающих Ника с Илоной Бельской. Пришлось рассказывать все с самого начала. Чаепитие растянулось на два часа, и когда Ксения наконец умолкла, Каталина дотянулась до ее руки и шепнула, проникновенно глядя ей в глаза: «Достань мне ее фотографию. Сможешь?» Та обессиленно кивнула. Ссадины, оставленные наручниками… порванные связки… изрезанное лицо… Все, что угодно, лишь бы оставить это в прошлом. Воздвигнуть между ним и этой тварью каменную стену. Уничтожить ее. Растоптать. Стереть с лица земли.
Здесь же, на подоконнике, расположились кошки Каталины. Три восхитительных сиамских чудовища классического окраса с хриплыми, гортанными голосами и гибкими, стройными, мускулистыми телами. Их изящные вытянутые мордочки в темно-коричневых масках были обращены в одну и ту же сторону – в сторону хозяйки и ее гостьи, острые уши плотно прижаты к головам. Все трое бешено колотили по подоконнику длинными, тонкими коричневыми хвостами и дружно щурили свои голубые миндалевидные глаза – казалось, этими глазами на Ксению смотрит все зло мира.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
