чего немедленно уехал[1079]. Характер инструкций, продиктованных Мюратом, говорил о том, что доводы Макдональда оказались убедительными. Войскам надлежало оставить Эльбинг и двигаться вслед за Мюратом. Части X корпуса, отступавшие от Трунца, оказались в Эльбинге к вечеру. Макдональд дал им несколько часов отдыха и ночью продолжил отступательное движение.
11 января, в четверть пятого вечера, Мюрат вместе с Главной квартирой был уже в Мариенбурге[1080]. Через Монтиона он распорядился отправить сообщения Ожеро и Рейнье, чтобы те отсылали рапорты в Позен, куда должна после Мариенбурга переместиться Главная квартира Великой армии[1081]. Тогда же Мюрат предложил Бертье отдать приказ Нею отправиться 12 января в 10 часов утра в Кюстрин[1082] со всем, что относилось ко II и III корпусам[1083]. В другом письме к Бертье король Неаполитанский подтвердил свое намерение сформировать из войск X корпуса гарнизон Данцига, в то время как сам герцог Тарентский присоединится к Главной квартире[1084].
В 10 часов вечера король Неаполитанский подготовил рапорт для императора. Кратко остановившись на событиях 9 и 10 января и миссии подполковника Нацмера, он констатировал, что его силы сократились до императорской гвардии и примерно 2 тыс. человек неаполитанских войск. Более того, «не имея коммуникаций с Данцигом и не имея возможности получить какую-либо помощь», он вынужден принять решение перейти Вислу и эвакуировать Мариенвердер и Мариенбург. Маршал Ней должен обосноваться в Кюстрине, вице-король – в Позене и Глогау. I корпус будет переведен из Торна в Штеттин. Баварцы сформируют гарнизон Торна. Свою Главную квартиру Мюрат послезавтра (т. е. 13 января) намерен переместить в Штаргард[1085]. Госпитали и другие армейские структуры, расположенные между Вислой и Одером, будут переведены на Одер. То же касается и ремонтных депо, за исключением того, которое находится в Позене, и того, которое в Варшаве. Местом Главной квартиры, по мнению Мюрата, должен быть Позен, находящийся между Варшавой и Берлином и являющийся вообще центром всех коммуникаций. Подобное решение, как явствовало из текста депеши, король Неаполитанский принял, будучи уверен в том, что армия все-таки сможет занять зимние квартиры.
И все же текст депеши завершался отнюдь не в оптимистичном духе. Король Неаполитанский сообщал, что Бертье серьезно болен, да и сам он опасается, что «должен будет оставить работу на несколько дней». Наконец, отметил, что численность войск, способных защитить Главную квартиру, сократилась до 4 тыс. человек[1086].
В течение 11 января командование Великой армии продолжало решать текущие вопросы, связанные с отправкой во Францию, Вестфалию и на другие территории наполеоновской Европы кадров для формирования новых частей и переформирования прежних[1087], передвижениями оставшихся в боевой линии и в ближнем тылу частей, эвакуацией различных объектов и т. д.
Особенно энергично собирал силы своего I корпуса Даву Солдатам 4-й пехотной дивизии, которые оказались в Бромберге, Кульме[1088] и Влоцлавеке (Wrocdaweck) (всего от 1200 до 1400 человек), Даву приказал прибыть в Торн. Часть войск корпуса концентрировалась в Мариенбурге. Однако маршал был явно недоволен решением Мюрата отправить офицеров и унтер-офицеров во Францию, ибо теперь его войска оказывались почти без офицерского и сержантского состава. В своем послании к Бертье Даву информировал Главный штаб, что, согласно рапортам из Варшавы и других ближайших к ней мест, русские войска на этом направлении находятся в движении и это весьма тревожит, ибо замерзшая Висла не представляет для них водной преграды[1089].
В ночь на 12 января Макдональд оставил Эльбинг. Русским, согласно рапорту Д. Д. Шепелева, в городе удалось захватить 16 офицеров и до 700 солдат[1090].
Макдональд отходил двумя колоннами – на Робах[1091] (Robach) и Зоммерау[1092]. Обе дивизии (Эделе и Гранжана; напомним, что дивизия Маршана, двигаясь к Данцигу по побережью, уже шла самостоятельно) переправились через р. Ногат и вслед за дивизией Маршана взяли курс на Данциг[1093]. Ф. Ребуль сообщает, что при переходе Вислы встретились трудности. Наиболее прямая дорога на Данциг шла из Робаха. Но рекогносцировка показала, что по этой дороге артиллерия и экипажи пройти не смогут и им следует переходить реку в районе Зоммерау. Поэтому пришлось войска разделить на две колонны. По более южному пути направили 7-ю дивизию – эшелонами вдоль дороги из Фишау[1094] (Fischau) в Зоммерау; артиллерия должна была идти здесь; в качестве арьергарда следовала бригада Башлю. Севернее двигалась дивизия Эделе совместно с кавалерией Кавеньяка по дороге на Робах. В последующие дни марш на Данциг продолжался в том же порядке – в двух колоннах[1095].
Вечером 12-го или утром 13-го казаки Платова вступили в Мариенбург на реке Ногат. В плен было взято до 300 человек, не считая 40 больных офицеров и 726 больных солдат. После чего казаки Платова преследовали неприятеля до Диршау[1096], освободив множество русских военнопленных[1097].
Одновременно с отходом Макдональда от Эльбинга дерзкому нападению русских войск подвергся Мариенвердер. Это стало возможным благодаря действиям генерал-майора Ф. Бюлова, управляющего провинциями Восточная и Западная Пруссия и занимавшегося формированием и концентрацией прусских войск в районе Грауденца. Адъютант Бюлова лейтенант Филипп фон Калль уведомил русское командование в лице А. И. Чернышева о расположении в Мариенвердере и состоянии войск Богарне и Виктора. Причем Бюлов одновременно, уведя свои войска (до 7 тыс. человек), оголил французские IV и II армейские корпуса, подставив их под удар русских[1098].
В ночь на 12 января войска Чернышева напали на Мариенвердер, выбив оттуда Богарне и отбросив его к Нойенбургу[1099]. В плен попали бригадный генерал Ф. Пьерр де Вьянте, 4 офицера и 200 солдат. 15 пушек стали трофеями русских. Богарне и Виктору, судя по всему, чудом удалось спастись[1100]. Судя по переписке самого Богарне, еще до подхода войск Чернышева он, получив приказ Мюрата, готовился покинуть Мариенвердер и двинуться в Позен. Однако под утро 12-го произошел набег казаков, «которые имели наглость прорваться и погибнуть прямо перед моей квартирой»: «Вечером, когда заняли позиции перед Нойенбургом (Neumburg), они вновь попытались потревожить нас, но я немедленно атаковал их, и всего одного взвода оказалось достаточно, чтобы отбросить их за Вислу». По словам Богарне, многие казаки были убиты, и французы захватили дюжину их лошадей[1101].
Несмотря на бравурный тон письма, отправленного супруге, которое мы процитировали, вице-королю пришлось несладко. Он вынужден был срочно оставить Мариенвердер, спешно отступать на юго-запад и в районе Нойенбурга по льду переходить Вислу. К вечеру он смог остановиться в Шветце[1102] (Schwetz), городке в
