Было принято решение изменить курс и повернуть на север.
«Лишь впоследствии мне стало известно, что если бы мы шли прежним курсом еще пять-шесть минут до того, как повернули на север, то мы оказались бы над германскими батареями в Бресте. Ночью мы слишком отклонились к югу. Кроме того, в результате произведенного нами решительного изменения курса мы подошли к месту посадки не с юго-запада, а с юго-востока, то есть скорее со стороны противника, чем с той, откуда нас ожидали. В результате этого, как мне рассказывали через несколько недель, о нас сообщили как о вражеском самолете, приближающемся со стороны Бреста, и командование истребительной авиации отдало приказ шести „харрикейнам“ сбить нас. Однако они не справились со своим заданием» [580] .
Когда Черчилль выходил из самолета, капитан Роджерс произнес, обращаясь к нему:
– За всю свою жизнь я еще никогда не испытывал такого облегчения, как в тот момент, когда благополучно доставил вас в гавань.
На следующий день капитана Роджерса пригласят на Даунинг-стрит, где переполняемый чувствами Черчилль вручит ему серебряный поднос с дарственной надписью о совместном перелете через Атлантику. О перелете в 5400 километров, который продлился 17 часов 55 минут [581] .
Британский премьер путешествовал не только на комфортабельных «боингах». В августе 1942 года им был совершен еще один длительный перелет продолжительностью в 21 час на бомбардировщике «Коммандо». В самолете были демонтированы держатели бомб и установлено примитивное пассажирское оснащение, включая две полки для Черчилля и его врача. Увидев столь неприхотливое оборудование в отсеке для бомб, один из старших офицеров заметил:
– Надеюсь, пилот не забудет, что везет людей, а не бомбы [582] .
Главная же проблема заключалась в том, что бомбардировщик не был герметизирован, поэтому всем пассажирам выдали кислородные маски. Черчилль попросит модернизировать его маску таким образом, чтобы он смог одновременно наслаждаться не только кислородом, но и любимыми сигарами.
В январе 1943 года Черчилль вновь воспользуется «Коммандо». На этот раз на борту установят отопительные батареи, работающие от бензинового двигателя. Во время ночного перелета премьер проснется от сильного жжения в пальцах ног. Как потом выяснится, одна из стоек, перегревшись, чуть не сожгла ему обувь. Опасаясь пожара, Черчилль разбудил главу штаба ВВС, мирно дремавшего рядом в одном из кресел. Осмотрев неисправный агрегат, они решили отключить отопительную систему. В результате военное командование Соединенного Королевства продолжило свой путь, дрожа от холода на 2,5-километровой высоте.
На обратном пути один из сопровождавших премьера бомбардировщиков разобьется, унеся жизни двух человек. Узнав о трагическом происшествии, Черчилль скажет:
«Было бы очень жаль сойти со сцены в середине столь интересной драмы. Хотя это не такой уж и плохой момент. Мы уже вышли на финишную прямую, и кабинет сам сможет довести дело до конца» [583] .
Полет с Черчиллем станет последним успешным вылетом «Коммандо». Спустя несколько дней он разобьется.
В мае 1943 года перелет из Вашингтона в Ньюфаундленд также не обойдется без сюрпризов. Основная часть полета должна была пройти в ночное время, так что, едва «боинг» набрал высоту, Черчилль отправился спать. Условия для этого были самые подходящие. «Большая двуспальная кровать была очень комфортабельной, и я крепко заснул на несколько часов», – вспоминал Черчилль. Неожиданно во время сна он почувствовал резкий толчок и глухой удар. Премьер открыл глаза. Вроде бы все было спокойно, но на всякий случай он надел комбинезон на молнии и проследовал по винтовой лестнице в кабину, где разместился в кресле второго пилота.
– Что вызвало столь сильный толчок? – спросил Черчилль командира экипажа.
– В нас попала молния, но ничего не повреждено.
«Позже я узнал, что по этому случаю стоило беспокоиться», – напишет Черчилль [584] .
Не все были настолько же удачливы, как британский премьер. В августе 1942 года перед самым назначением на пост командующего 8-й британской армией генерал-лейтенант Уильям Гот сгорел в самолете, который был вынужден совершить аварийную посадку после успешной атаки немецкого аса Эмиля Клэйда. Пост командующего достался генерал-лейтенанту Бернарду Монтгомери.
Примерно в это же время в ходе инспекционной поездки на северо-западе Шотландии разбился герцог Кентский, 39-летний брат короля.
Четвертого июня 1943 года люфтваффе сбило летающую лодку «Боинг Клиппер», на борту которой находился известный британский актер Лесли Ховард. Воздушное судно летело из Лиссабона в Плимут, практически по тому же маршруту, по которому в этот же день на бомбардировщике «Либерейтор» летел британский премьер.
Спустя ровно месяц, 4 июля 1943 года, на «Либерейторе» разбился глава польского правительства в изгнании генерал Владислав Сикорский. Среди других четырнадцати погибших была дочь генерала и два члена британского парламента.
Безусловно, Черчилль рисковал, летая по миру, словно заправский служащий международной авиакомпании. Но британский премьер считал риск оправданным, полагая, что «с риском сопряжены все великие дела» [585] . Аналогичной точки зрения придерживались и коллеги Черчилля, на которых его бесстрашное поведение производило неизгладимый эффект.
...
ЛИДЕРСТВО ПО ЧЕРЧИЛЛЮ: Британский премьер считал риск оправданным, полагая, что «с риском сопряжены все великие дела».
«Если бы в моем распоряжении находились все награды армий союзников, то первым делом я вручил бы Крест Виктории Уинстону Черчиллю, – заявил Верховный командующий союзными войсками в юго-западной части Тихого океана генерал армии Дуглас Макартур. – Ни один человек, который носит эту награду, не заслуживает ее больше, чем он. Пролететь десятки тысяч миль над враждебными территориями может быть обязанностью юных пилотов, но не государственного деятеля, на плечах которого сосредоточены мировые проблемы» [586] .
...
ВОСПОМИНАНИЯ СОВРЕМЕННИКОВ: «Если бы в моем распоряжении находились все награды армий союзников, то первым делом я вручил бы Крест Виктории Уинстону Черчиллю».
Генерал армии Дуглас Макартур
По мнению некоторых исследователей, именно контроль над страхом относится к отличительным признакам смелости лидеров.
«Определяя понятие „смелость“, можно сказать, что это способность двигаться вперед, преодолевая страх, – объясняет профессор Ричард Л. Дафт. – Смелость не значит отсутствие страха – это умение действовать, невзирая на него. Для человека испытывать страх вполне естественно. Многие страхи оставляют в сознании глубокий след, удерживая человека от желаемых действий. Настоящий лидер преодолевает эти страхи и берет на себя ответственность, инициирует изменения, высказывает свои мысли и отстаивает свои убеждения» [587] .
