Ассамблейщики уже знали, куда ехать, снять показания с датчиков GPS бойцов группы было делом нескольких секунд. Гиперборей лишь на мгновение притормозил у шлагбаума, поджидая, пока Павел вывернет со стоянки, и тут же снова резко сорвал машину с места, свернув в переулок за воротами фабрики… А Павел едва успел нажать на тормоз, и визг покрышек по заиндивевшему асфальту известил, что еще более интенсивное торможение было бы невозможно.
– Идиотка! – рявкнул он во все горло. – Прочь с дороги!
Не исключено, что его было слышно снаружи даже через плотно закрытые окна, потому что Тамара-младшая, распахнув пассажирскую дверцу, первым делом разгоряченно сообщила:
– Сами вы такой! Всегда носитесь, как бешеный?!
– Только по праздникам! Дверь закрой!
– Сейчас… – она нырнула на сиденье и действительно закрыла за собой дверь.
– Какого черта?.. – от неожиданности Павел на миг потерял дар речи, но она восприняла вопрос всерьез.
– Поговорить хочу. До метро подбросите?
Спорить было бесполезно, а на то, чтобы вышвырнуть девчонку из кабины, просто не хватало времени. Павел проводил глазами корму «Мерседеса», исчезавшую за поворотом на Полковую, и молча надавил на газ. В конце концов, Савеловская по дороге, а до тех пор можно попробовать втолковать неразумной, в чем ее ошибка. Вот сейчас и начать – только вклиниться в неожиданно оживленный поток…
Однако Тома и сама не собиралась терять время.
– Почему вы отобрали у меня пропуск?
Павел бросил на нее косой взгляд. Хороший вопрос – прямо в точку. Отвечать правду было, конечно, нельзя, и на язык сама собой выпрыгнула банальщина:
– Чтобы ты не прошла на фабрику.
– Почему? – повторила Тома. – Я устроилась в «Стройтрест» совершенно официально…
– Зря, – уведомил Павел. – Нечего тебе там делать.
«Мерседес» ассамблейщиков мелькнул у следующего перекрестка, и, заметив просвет впереди, Павел рывком обошел несколько машин. Приблизиться, правда, удалось ненамного – гиперборей тоже торопился. Зато Тома заподозрила неладное, забыв до поры про кадровые вопросы.
– Это что, погоня?
– С чего ты взяла? – спросил Павел, взгромоздясь правыми колесами на бордюр. – Просто тороплюсь…
– За той черной машиной?
Попытка объехать поток по обочине оказалась ошибкой – миновав перекресток, «Мерседес» подался влево и ринулся вперед, объезжая пробку перед Сущевкой по встречной полосе.
– Да, – слишком правдивый ответ выскочил машинально – внимание Павла было занято протискиванием в левый ряд. – Черт возьми: нет!.. И послушай меня: не суйся больше на фабрику. Твоя мамаша и так многим помешала. Возвращайся лучше в Театральный и доучивайся…
– Из Театрального меня отчислили.
– Прямо в середине семестра?
– Ну да. По собственному желанию… Нам с мамой сейчас деньги очень нужны. А театральный, так – баловство.
– Опять во что-то вляпалась? Впрочем, твои проблемы. А сейчас приготовься очень быстро выйти!
– Но мы не закончили…
– Закончили! Подожди, сейчас приторможу… И запомни: подойдешь еще раз к проходной, лично башку сверну.
– Ой, как страшно-то! Только я ведь могу и через суд! Документы у меня все на руках…
На треугольнике у развилки стоял милицейский «Форд», немолодой дэпээсовец лениво мусолил в руках документы водителя выдернутого из пробки «Москвича». Гиперборей нагло объехал милицейскую машину слева и устремился наперерез плотному автомобильному потоку на третьем транспортном кольце.
– Ну все, – пробормотал Павел. Намерения ассамблейщика стали слишком очевидны и высаживать пассажирку было больше некогда. – Вот теперь ты правда вляпалась.
Тома так и не успела задать очевидный, но бессмысленный вопрос – гиперборей включил «паузу». Не сбавляя скорости, «Мерседес» врезался в застывшее шоссе. Брызнули в воздух и замерли веером осколки фары задетой краем бампера «десятки», но в целом череда машин оказалась не настолько плотной, какой виделась в движении. Избегая новых столкновений, ассамблейщик проложил траекторию поперек шоссе и углубился в переулок на другой стороне.
– Ой… – тихо произнесла Тома, вытаращившись на окаменевшего со свистком в зубах постового. – Это что?..
Павел не ответил, он изо всех сил старался не отставать. Старший группы включил «Фольксваген» в контур «паузы», но радиус действия прибора был не бесконечен – превысить его означало безнадежно отстать.
– Павел, что это?!. – в голосе пассажирки прорезались визгливые нотки. Она окончательно поняла, что происходит нечто невозможное.
– То, чего тебе нельзя видеть! Закрой глаза… – он почти догнал «Мерседес», когда тот снова свернул, перепрыгнув через трамвайные пути. В этом районе Павел ориентировался плохо. Одно дело проехать по прямой до Олимпийского и совсем другое – крутиться вокруг Трифоновской в проездах и переулках. Если бы ассамблейщики надолго скрылись из вида, Павел потерялся бы, не выходя из радиуса «паузы».
– Я так и знала… – проговорила Тома. – Вы кто? Куда мы едем?
– Вот теперь уже никуда, – процедил Павел и надавил на тормоз прямо перед пылающими стопсигналами «Мерседеса». – Значит, так: у тебя есть последняя возможность остаться непричастной – ложись на сиденье и молись, чтобы не заметили.
– Кто?
– Дед Пихто! – он силой пригнул ее голову к коленям. – Сказал, держись ниже!
Вовремя. Дверцы «Мерседеса» синхронно распахнулись, и ассамблейщики выпали из них, словно десант из люков БТР. Автомобиль Павла их интересовал мало, внимание бойцов было занято синим микроавтобусом с тонированными стеклами в противоположном конце двора. Между ним и ассамблейщиками лежала неведомо как затесавшаяся в деловой район детская площадка. Замершие на «паузе» мамаши качали коляски, ловили на горках детвору постарше, крутили карусели… Если здесь произойдет катастрофа, в реальном мире она займет слишком мало времени, чтобы они успели испугаться наступающей гибели.
Павел распахнул дверцу и так же, как остальные, вывалился на асфальт.
– Стоять! Все назад!
Ассамблейщики еще не успели далеко уйти. Они не собирались подчиняться землянину, но его окрик мог привлечь нежелательное внимание, и гиперборей поднял руку.
– Объясни, Головин, – приказал он.
– Сейчас… Тебя как звать, коллега?
Гиперборей помедлил, но все-таки ответил:
– Гаруда, меченосец третьей ступени.
– Послушай, меченосец, пусти меня первым. Со мной «гости» были ласковы, если они еще здесь, я могу поговорить, отвлечь внимание…
– Это не потребуется, – гиперборей постучал пальцем по коробочке «паузы». – Они недееспособны.
– У первой группы тоже была «пауза», – напомнил Павел. – И она все еще может работать. Проверь-ка, никто с тобой не синхронизирован?
Гиперборей перевернул коробочку индикатором вверх, и проклятие вырвалось у него помимо воли.
– Летняя тьма! Внимание, всем рассредоточиться! Использовать укрытия!..
– Ну, так я пошел? – осведомился Павел, поднимаясь во весь рост, и меченосцу ничего не осталось, как кивнуть в ответ.
– Просто открой дверь и посмотри, что там, – проговорил он. – Остальное – мы сами…
Таиться не было никакого смысла – Павел шагнул прямо на площадку, осторожно обходя коляски и детвору.
Первая группа, скорее всего, погибла, иначе автобус не застрял бы в этом дворе в пяти минутах от фабрики. Значит, удар мог последовать в любую секунду. Каким он будет – телепатической атакой или струей плазмы? Не важно. Единственный шанс предотвратить немедленное нападение – не представлять видимой угрозы.
Павел остановился в двадцати шагах от автобуса. Медленно распахнул полы куртки и так же медленно извлек из кобуры сначала «гюрзу», потом лучемет. Положил оружие на бревно у ног застывшей с раскинутыми в стороны руками девчушки и двинулся дальше. Десять шагов… Пять… Если контактеры решатся атаковать, то сделают это сейчас. Три.. Два… Один… Рука Павла замерла над рукояткой двери.
В салоне ведь может оказаться все что угодно, вплоть до адского демона. Гости из утопии? Как же?! Держи карман шире!.. Холодный металл обжег ладонь. Замок мягко щелкнул, и дверца поехала в сторону. От собственной беспомощности хотелось зажмуриться, но вместо этого Павел нашел в себе силы выдавить на лицо улыбку. Так, на всякий случай. Ведь с этой троицей они расстались почти друзьями…
Увиденное в первую секунду шокировало его не меньше, чем огнедышащий демон. Стоя перед открытой дверью, Павел снова и снова обшаривал взглядом тесное пространство. На самом деле только параноидальная осторожность ассамблейщиков помешала им предположить этот самый очевидный вариант: после расправы над мобильной группой у контактеров не было никакого повода оставаться на месте преступления.
Автобус был пуст.
Павел повернулся и махнул рукой, но бойцы уже все поняли сами. Они быстро двигались через площадку, еще настороженно, с оружием на изготовку, но уже не таясь. Дождавшись их, землянин отступил на шаг, предоставив коллегам возможность удовлетворить любопытство.
