– Хорошо. Во время передачи последней партии даров эллины нарушили законы гостеприимства.
Нижайший из слуг нахмурился.
– Что это значит?
– Они умертвили сопровождающих груз посланниц и захоронили их во славу своей богини Артемиды на острове Делос.
– Там, где мы выстроили храм во имя якобы нашего солнцебога – Феба?
– Да. Они называют его Аполлоном Гиперборейским.
– Я не слышал, что эллины совершают человеческие жертвоприношения.
– Этого никто не слышал, Олен.
– Значит, им понадобилось другое. Например – крылья девушек. Невежды полагают, что секрет полета – в хитроумном каркасе и перепонках.
– Возможно. Но что нам предпринять в ответ? Собрание Общин помнит твои слова о том, что южные народы – ключ к спасению, если наступит непоправимое. Однако после таких деяний…
– Все очень скоро разрешится, Богомысл. Так или иначе. Пока же я бы посоветовал и дальше приносить дары, которые эллины так ценят. Только не стоит доставлять их в тот самый храм. Лучше заворачивать груз в простую солому, чтобы не вызывать лишнюю зависть, и отдавать тюки у наших южных границ аримаспам. А они, в свою очередь, – исседонам или аргиппеям. И так далее – до самого Делоса.
– Но… – старший слуга помедлил секунду, подсчитывая, – это составит цепочку из семи племен.
– Верно. Ближайшие к нам уважают или боятся Гиперборею. Они подчинятся. А дальние – уважают эллинов.
– Я понял твой совет. Мы поступим именно так. Есть у меня еще одна весть.
Нижайший из слуг приблизился к ограждению площадки, взглянул вниз, насколько это позволяла кривизна огромного шарообразного здания. Он догадывался, о чем пойдет речь.
– Говори.
– Камнетесы извещают, что не успеют закончить все сейды к назначенному творцами сроку.
Все верно. Именно этого Олен ждал и боялся больше всего. Если к последнему сполоху заката даже самый малый сейд не будет включен в великое кольцо, охватывающее Арктиду Гиперборейскую через земли Европы и Противолежащего континента, как звали его сгинувшие в гордыне своей атланты, труды не только этого лета, но вообще всех уходящих в века поколений могут оказаться напрасными. Великая страна предстанет пред ликом ледяного бедствия… Или не предстанет.
Олен сдержал вздох. Тяжелее всего сознавать необходимость такого выбора и цену возможной ошибки. Еще на прошлом закате творцы почувствовали волнение ткани мироздания, но всегда находились какие-то мелкие неурядицы, которыми можно было объяснить тревогу предсказателей. То мор в соседних племенах, то война на юге, то новое извержение Везувия…
– Уверены ли теперь творцы в своих предчувствиях? – осведомился задумчиво нижайший из слуг.
– Так же, как и раньше, – нет. Слуга общины Творцов извещает, что лишь треть из них предсказывают катастрофу. Остальные считают, что Фаэтон минует Землю на слишком большом расстоянии.
При последних словах Богомысла Олен невольно оторвал взгляд от горизонта и устремил его в зенит. В землях гипербореев свет солнца слабел, но, не встречая преград на просторах вселенной, он охотно освещал новую планету из свиты живительного светила. Ветреную, непостоянную спутницу, которая явилась из темных глубин мироздания несколько лет назад и вскоре исчезнет там же… Возможно, принеся пред этим неисчислимые бедствия племенам и народам Земли.
– Чем объясняют камнетесы свое промедление?
– Они говорят – слишком много работы. После того как творцы снова уточнили положение сейдов и перенесли некоторые из них на новые места, у камнетесов просто не хватает рук.
– Сколько человек им нужно еще?
– Говорят: самое малое – две сотни.
– Я понял, Богомысл. Благодарю тебя за вести и прошу времени, чтобы обдумать последнюю.
– Конечно. Но не медли с ответом слишком долго – время раздумий истекло.
– Кому, как не мне знать об этом?
Старший слуга расправил крылья и снова затянул ремни.
– Дай сигнал, когда приме-ешь реше-ени-ие.
Последние слова Богомысла были уже плохо различимы. Гиперборей подстегнул свое тело, мышцы вошли в резонансные колебания, раскачивая закрепленную на плечах конструкцию, заставляя трепетать ее со скоростью крыльев пчелы… Слуга перешагнул через перила и, огибая сферическую поверхность здания, канул в сорокаметровую пропасть.
Олен проводил его взглядом. Досадовать или предаваться унынию не имело смысла – он сам принял эту ношу, согласившись на предложение собрания Общин поступить в нижайшее услужение семь лет назад, и с тех пор исправно служил своей земле и ее народу. Его советы и начинания способствовали расцвету Гипербореи – эти заслуги признавали слуги всех Общин, из года в год повторяя свое предложение. Значит, придется выдержать и это, может быть, последнее испытание мудрости или удачи нижайшего.
Вопреки представлениям южан, люди Арктиды не жили в праздности, происходящей от природного изобилия полярного континента, однако число их было слишком малым, чтобы допустить вольный выбор занятий. Великая численность ни к чему, если век гиперборея составлял четыре-пять сотен лет, отчего эллины считали их бессмертными. Без жесткого планирования грядущих работ четкая структура цивилизации выродилась бы в хаос, в котором пребывают прочие племена Земли. На рассвете, когда творцы вычислили, наконец, количество и расположение всех необходимых сейдов, уже пришлось вносить исправления в записанные на каменных таблицах планы. Невеликая числом община камнетесов была увеличена в десятеро, и более свободных людей не было. Чтобы найти еще две сотни рабочих рук, потребуется окончательно разрушить структуру Общин. Это очень плохо. Традиции – одна из тех сил, что превращают население в народ. Но более опасно другое.
Согласие на требования камнетесов означало бы, что придется прекратить сбор урожая, где заняты в нынешнее предзакатное время даже многие из горожан, и тогда к восходу гипербореям придется туго затянуть пояса. Голод придет как раз в то время, когда силы нужны больше всего, – на заре нового лета. Если же оставить сборщиков в покое, потребуется отвлечь многих воинов от пограничной службы, тогда как соседние заморские племена в изобилии начали строить большие морские лодки. Они едва ли пойдут на Арктиду, но и межплеменная прибрежная война грозит разрывом связей с южными народами.
Все это – близкие и понятные заботы, а в гибельном влиянии Фаэтона не уверены даже сами творцы. Решение, которого так ждало собрание, пришло само собой: во все времена процветанию Гипербореи способствовала точность планов и трезвость расчетов, основанных на достоверных предсказаниях, с которыми согласны не меньше двух третей творцов.
Олен не заметил, как ткань мироздания разошлась по шву. Он не ведал еще, что едва только бесконечная северная ночь повернет к рассвету, творцы со скорбью известят его о неизбежном – Фаэтон пересечет мировую ось, проходящую через вершину Меру и полярную звезду. Пересечет и зацепит ее, увлекая за собой магнитные полюса Земли, переворачивая магнитосферу планеты с ног на голову…
Первыми отреагируют океанские течения. Быстрый полноводный поток, берущий свое начало в заливе, который гораздо позже люди назовут Мексиканским, и несущий свои теплые воды мимо Бермудского архипелага в Атлантику, к островам Англии и берегам Норвегии, изменит свое направление. Вместо того чтобы стремиться на север и, омывая берега Арктиды, даровать континенту вечную весну, течение повернет в Студеное море, разбиваясь по пути на многочисленные потоки и отдавая тепло мировому океану и землям Европы.
Арктида покроется льдами и перестанет быть обитаемой задолго до того, как разбуженные колебаниями магнитного поля тектонические силы медленно, но верно погрузят материк на дно океана.
В другой же ветви Мирового Древа…
Нижайший из слуг вдруг замер, устрашась своего последнего, еще не произнесенного вслух совета. Да, во все времена процветанию Гипербореи способствовала точность планов и расчетов, основанных на достоверных предсказаниях. Однако, может быть, именно сейчас следует отступить от этого правила?
Сферический храм был воздвигнут высоко на склонах Меру, там, где уже можно было ощутить затрудненность дыхания, а полет требовал вдвое больше усилий. И все же с вершины здания была видна лишь малая часть континента. Взору Олена открывалось побережье, принимавшее основную часть тепла струящегося с юга водного потока. Даже долгой полярной ночью здесь не замерзнут воды в реках, а люди будут ходить лишь в легких тканых одеяниях. Теплая четверть Арктиды – источник почти всех произрастающих плодов и злаков. Двум другим четвертям, омываемым разделившимся пополам течением, достается гораздо меньше тепла, и жизнь здесь сильно зависит от положения солнца. Выпадающие ночью снега тают в течение лета и обильно питают влагой леса и степи. Это края охотников, рыбаков и погонщиков оленей, многие смежные ремесла когда-то потребовали основать здесь поселения, которые теперь выросли в настоящие города. Жители их по ночам носят теплые накидки, подбитые птичьим пухом.
