– Ну-ка, иди сюда… – ионный луч пробил насекомому одну из верхних лап, и та бессильно обвисла.
Но не успела Марта расстроиться по этому поводу, как сбоку по атакующим тварям ударили плазменные пушки и мортиры резервной бригады. Нескольких чудовищ прямым попаданием разорвало на части, других посбивало с ног. В стороны полетели куски камня, части тел.
Через несколько минут от прорвавшегося отряда остались лишь обгорелые трупы.
– Вот так, – сказал Алан сердито. – Теперь будет легче. И все-таки это только животные. И не возражай мне, подруга!
Марта поглядела на его перекошенную рожу и сочла за благо промолчать.
Бойня у логова тем временем подходила к концу. Падали наземь самые упорные насекомые, от лужиц едкой крови поднимался парок. Форсеры, похоже, брали верх, но ценой немалых потерь.
– Что там? – тихонько, чтобы не услышал Алан, поинтересовался Санчес у Тевеса.
– Одолевают, – так же негромко отозвался тот. – Но наших полегло – немеряно. Придется сюда дорогу строить и передвижной унификатор везти.
– Это запросто, – разговор, несмотря не все усилия, не прошел мимо внимания командира Восьмой Свободной. – Вот только сначала выполним боевую задачу, а там и дороги будем строить, и сады разводить.
Голос у него был сердитый, так что Санчес и Тевес поспешно замолчали.
Значительно поредевшие бригады форсеров вновь двинулись к логову, но на этот раз куда медленнее. Но никто их не атаковал, лишь несколько летучих тварей продолжали кружиться в вышине.
– Похоже, что больше никого нет, – сказал Алан.
– Да… – Марта прислушалась к себе, поняла, что не слышит больше шепчущих голосов. А потом голову ее пронзила боль, настолько острая, точно в макушку вбили гвоздь длиной в метр. – Стой! Немедленно останови их! Это ловушка!
– Чего? – одноглазый форсер глянул на нее удивленно, покрутил пальцем у виска.
– Останови! Это ловушка! Я чувствую!
– Ты рехнулась? – заорал Алан. Но приказ, судя по тому, что форсеры остановились, все-таки отдал.
А через мгновение горы затряслись. Конус и торчавший из него цилиндр лопнули, вверх ударил гейзер из валунов, в стороны прянула волна серого дыма. Марта не устояла на ногах, упала.
– Вот зараза! – через грохот катаклизма пробился рев Алана. Вокруг начали падать камни размером с голову, обломки блестящего и твердого материала, похожего на пластик. Стал ощутим запах сероводорода.
А потом наступила тишина.
– Ну что, убедился? – Марта помотала головой, из которой исчезла боль. – Подойди наши чуть ближе, все погибли бы. Нам ни за что не дали бы попасть внутрь этой… штуковины.
– Ладно, на этот раз твоя взяла, – примирительно протянул сидевший на земле Алан. – Но мы их все-таки одолели, правда?
И в этом он был полностью прав.
* * *
Костер посреди диких гор выглядел так же чужеродно, как голый человек на Фрио. Его алые и багровые «лепестки» трепетали, словно крылья, но исправно пожирали плитки испорченного сухого пайка, которые Алан приговорил уничтожить таким вот необычным образом.
Зачем он развел огонь, одноглазый форсер вряд ли смог бы ответить.
Готовить пищу не нужно было, холод не донимал, а во мраке бойцы видели ничуть не хуже чем днем. Тем не менее, почти все из тех, кто пережил бой, подходили и глядели на пламя.
– Странно, но рядом с ним я чувствую себя как-то спокойно… – признался Санчес. – Это, понятное дело, атавизм, доставшийся от предков, что бегали по Земле в шкурах и боялись темноты. Я это понимаю, но… – и он принялся ожесточенно чесать щеку.
– На повторную модификацию тебя, – сказала Марта с улыбкой. – После нее забудешь о всяких глупостях…
Санчес укоризненно на нее покосился, кое-кто из сидевших у костра засмеялся.
Штурм гнезда завершился пять часов назад. Но на нем не закончилась работа для Восьмой Свободной. Штаб и тактическая бригада резерва остались рядом с местом битвы. Прочие разбились на звенья и рассеялись по окрестностям в поисках уцелевших тварей или новых гнезд.
Кто его знает, может быть, уничтоженное не было единственным?
– К счастью, никаких модификаций больше, – проворчал Алан. – Ну, помимо тех, которые ты сам захочешь. Любители насильно уродовать наши тела остались там, под властью… этого, как его… – он неожиданно замолчал и наклонил голову, вслушиваясь, должно быть, в пришедшее через ком-линк сообщение.
Форсеры у костра притихли.
– Вот зараза, – сказал командир Восьмой Свободной после длительной паузы, и поглядел на Марту. – Парни нашли кое-чего интересное. Придется мне отправиться туда, взглянуть. Пойдешь со мной.
– Хорошо, – отказываться, несмотря на усталость и накатывавшуюся волнами сонливость, она и не подумала.
– Тевес – ты за главного, Аарон, выдели мне пару звеньев сопровождения, – принялся командовать Алан.
Марта поднялась, вслед за ней встал Санчес.
Через десять минут небольшой отряд шагал во тьму. Под ногами рокотали камни, уныло выл ветер, на горизонте полыхали зарницы, а небосклон украшал десяток мелких разноцветных лун. Похоже было, что спутники Рахонависа решили показать себя во всей красе.
– Что хоть нашли? – спросила Марта вполголоса, догнав Алана и пристроившись с ним рядом.
– Сооружение какое-то, – отозвался тот. – Ни на что не похоже, ни на гнездо, ни на то, что строят люди.
– Действительно, странно, – вспомнились колоссальные штуковины, виденные некогда на Гекате. Впервые подумала, что они похожи на очищенный от всего остального «цилиндр» из центра гнезда насекомых.
Так что, выходит, твари побывали на планете с ядовитой атмосферой задолго до того, как туда явились люди? Но почему они ушли, что вынудило их к бегству? И когда это случилось?
Идти пришлось долго. Самая большая из лун, перламутрово-розовая, ушла за горизонт, а они все топали и топали. Спуски сменялись подъемами, темнели со всех сторон иззубренные вершины.
– Пришли, – сказал Алан, и тут Марта осознала, что видит неяркое золотистое свечение, столбом поднимавшееся в небо.
Они прошли узким проходом меж двух отвесных скал, и оказались в круглой, будто кастрюля, котловине. Высокими стенками показались окружавшие ее хребты.
– Ничего себе! – удивленно воскликнул один из бойцов сопровождения, у его приятеля отвисла челюсть.
– Здорово, – в голосе Санчеса прозвучало восхищение.
В центре котловины располагался похожий на огромное блестящее украшение комплекс зданий. Его составляли торчавшие из земли кубы, параллелепипеды и шары, оплетенные извивающимися трубками. Все это светилось, каждая часть сооружения – своим цветом: палевым, светло-желтым, золотым или янтарным.
Ровные поверхности были покрыты рядами корявых символов, черных, словно их нарисовали углем.
– И откуда это взялось, лопни мая печень? – поинтересовался Алан. – И почему такую здоровую штуковину не нашли раньше?
– Этот участок Рахонависа не населен, – сказала Марта. – Подробной аэрофотосъемки его не делали. Но вот почему ее прозевали люди, когда начали изучать планету, да и спутники не увидели – даже не знаю…
Около самого большого шара, светло-желтого, почти белого, сидели и лежали на земле бойцы звена, обнаружившего странную постройку. Заметив командира, субтактик вскочил и зашагал навстречу.
– Разрешите доложить, – сказал он, останавливаясь перед Аланом.
– И чего ты будешь докладывать? – хмыкнул тот. – Что вы нашли, мы и сами видим. Трогали чего-нибудь?
– Нет… э, – субтактик отвел взгляд, – в смысле – да. Пытались выстрелить в одну из… этих. Но плазменные разряды не могут причинить им вреда. Сначала все оплавляется, затем восстанавливается.
– Дураки, – ласково проговорил Алан, – да еще и инициативные. Хуже нет ничего во всей Галактике. Еще что?
– Ну, парни слегка полазили тут… и нашли вход. Но внутрь не стали заходить.
– Вот это правильно, – кивнул командир Восьмой Свободной. – За это хвалю, как и за честность. А за стрельбу по объекту всех надо унифицировать прямо тут. Ведь на вас никто не нападал?
– Так точно, – субтактик грустно вздохнул. – Но не сдержались мы…
– Ладно, повинную голову меч не сечет, – не очень ясно высказался Алан. – Пойдем, покажете этот ваш вход.
С близкого расстояния сооружение выглядело еще более странно. Исходивший от него свет почему-то заставлял щуриться, одолевало ощущение, что за тобой наблюдают внимательные глаза. Невероятно гладкие стены матово блестели, от них словно исходил холод.
– Неприятно рядом с ними, – задумчиво проговорил Санчес. – Это не костер. И атавизм тут не при чем.
Открылось то, что субтактик назвал входом – заполненная тьмой овальная дыра в стене одного из параллелепипедов, напоминавшего слиток золота с трехэтажный дом.
