Ухватившись за корень, Миша подтянулся, и, наконец, достал рукой тонкий осиновый ствол… только бы не сломался, только бы…
Стройненькая молодая осинка, конечно, треснула… но уже после того, как Миша выбрался на берег. Возмущенно чавкнув, мерзкая болотина с неохотой выпустила несостоявшуюся добычу, забрав себе сапоги, меч и пояс. Браслетик на руке — и тот разбился, разлетелся осколками, видать, в запарке Миша таки хряснул его о дерево. Ну и черт с ним! Потом думать будем. Сейчас главное — выбрался.
Выбрался!
И сразу показалось — ярче засияло солнце! Ярче и даже как-то теплее. Переведя дух, Михаил упорно зашагал дальше, теперь уж, по всем прикидкам, совсем ничего оставалось. Вот только как теперь без меча-то?
Ладно, что-нибудь придумается… лишь бы с собакой решить. Сейчас стемнеет, вряд ли они пса в чащу отпустят — пусть хоть излается. А вдруг медведь? Лось? А уж как соберутся в атаку, тут и напасть… Вот и камень вполне подходящий, таким милое дело вражину по башке угостить.
Поободрав камень, Михаил осторожно зашагал дальше и, завидев за кустами дорогу, затаился, прислушиваясь. Собачьего лая слышно не было. Вышел не там? Да, скорее всего. Значит, сейчас надобно пойти по дороге в обратную сторону, к луже… Только осторожненько, чтоб не пропустить засаду…
Так и пошел, почти что на цыпочках, а вражин все не было, не лаял пес, не хрипели кони. Словно сгинули все. Господи!
И вот, зайдя за очередной поворот, Михаил увидал лужу. Ту самую — узкую, длинную, одна здесь такая… Ни баррикады, ни вражин, ни своих нигде видно не было. Мало того — было кое-что другое. Миша сперва глазам своим не поверил, но…
Словно огромная ленивая жаба, прямо посреди лужи, по самые крылья в воде, стояла серая «тридцать первая» «Волга».
Глава 14
Наши дни. Октябрь. Долгое озеро
Старый знакомый
На востоке Ленинградской области, на стыке Подпорожского, Лодейнопольского, Тихвинского и Бокситогорского районов находятся фрагменты уникальных девственных лесов.
И. В. Горлова. Краеведение
Из-под капота «Волги» шел пар — то ли радиатор пробило, то ли — гидроудар. И то и другое — хреново.
Хотя… что же такое получилось — он, Михаил, вот буквально только что был там, в тринадцатом веке, а сейчас… сейчас, выходит, вернулся обратно? Ну да — судя по «Волге», куда же еще-то? Браслет, в нем все и дело. Сломался и… Надо было самому сломать, попробовать… да не до этого тогда было, и подумать-то времени не имелось. Ратники на реке, побег, погоня, схватка… Не до браслета. Честно говоря, Миша в последние часы и думать-то про него забыл, а вот сейчас только и вспомнил, когда «Волгу» увидел. Интересно, где шоферюга? Наверное, за помощью пошел, в ближайший населенный пункт или…
Кстати, а машина-то стояла мордой туда… к починку, к усадебке.
А буквально через пару минут обнаружился и водитель — коренастый мужичок лет пятидесяти, в сапогах и потертой джинсовой куртке. Вышел из-за кусточков:
– Слышь, закурить не найдется?
Миша покачал головой:
– Не. Твоя, что ль, машина-то?
– Ну, — мужичок смачно сплюнул. — Санитарную комиссию на турбазу вез… и вот, сам видишь! Теперь только «уазиком» вытащить.
– Комиссию, говоришь? — тут же переспросил Михаил. — На турбазу?
Очень хотелось спросить — что здесь за турбаза и далеко ли, но, с другой стороны, не хотелось вызывать подозрения — видок-то у Миши был тот еще.
– В болотину, вот, провалился, — предваряя вопросы, он с улыбкой развел руками. — Хотел путь срезать — и на тебе! Едва не утоп.
– А! — Шоферюга внимательно осмотрел путника с головы до ног и хмыкнул. — Так ты из этих, как их… реконструкторы или ролевики. В райцентре сказали — как раз на Долгое и уехали. И много вас там?
– Да хватает, — уклончиво отозвался молодой человек.
И задумался: вот как, оказывается — тут где-то рядом и турбаза, и реконструкторы-ролевики — родные, можно сказать, люди. Интересно, кого они здесь изображают? И чего ради потащились в такую глушь? Хотя, с другой стороны — безлюдье, кругом один лес да озеро, делай себе, что хочешь — никому не помешаешь. Но без зрителей тоже не ахти, скучно.
– Постой-ка, — сняв сапоги, водила закатал брюки. — Сейчас посмотрю в багажнике. Была там у меня запасная обувка.
Войдя в лужу, он подошел к машине, открыв багажник, вытащил оттуда трос и пару резиновых сапог. Трос положил рядом с лужей, а сапоги протянул Мише:
– На, надевай. Хоть и дырявые, а все же не босиком. Ты ведь на турбазу сейчас?
– Ну да.
– И я туда же. Там, говорят, «уазик» имеется, и еще джип. Оттащили б мою ласточку в Пашозеро, там бы и починили. Тетки, кстати, проверяльщицы, тоже бы должны уже до Пашозеро добраться — самолично их на шоссе вывел. На попутный лесовоз посадил. Парень-то, лесовозник, сказал — был бы пустой, вытащил бы, а так… С лесом ехал, — водила вздохнул и снова сплюнул. — Эх, жаль у тебя закурить нет, свои-то кончились — маловато взял. Меня Иваном зовут.
– Миша.
Пожав друг другу руки, переглянулись и, форсировав лужу, зашагали к усадьбе… Вернее сказать, к турбазе. Как раз в ту сторону, к озеру.
Шли недолго — чего тут идти-то, километров с десяток — и всю дорогу Михаил слушал шоферские байки, водила Иван, как видно, оказался не дурак поболтать, из тех, кто любит сам лясы точить, а не других слушать. Ну, Мише то было на руку. Уж в подробностях наслушался — и про теток, и про турбазу, и про дорогу, конечно.
– А говорили, слышь, будто тут на старых «Жигулях» проезжают! Ничего себе, на «Жигулях»!
Михаил, естественно, всю дорогу помалкивал — думал. С одной стороны, вот вроде бы и радоваться сейчас — все наконец-то закончилось! Еще немного — и дома! Дома! Рассказать кому — не поверят, точнее даже, не воспримут всерьез, примут за очередную реконструкторскую байку, каких много ходит.
Дома!!! Черт побери, дома! Радоваться бы надо — да все не отойти никак, не поверить. Это ж надо! С самим Александром Невским шведов рубал! Потом в рядовичи скатился, в закупы… Умереть — не встать. Господи, кажется, в прошлом теперь все, в прошлом…
И там же — Марьюшка, парни… Интересно, выберутся ли они? Вряд ли. Без Мишиной помощи — вряд ли. Ну, Василий хоть от раны оправился, да и Мокша вроде ничего себя чувствовал, несмотря на пробитое плечо, а вот Авдей… Нет, Авдей не жилец, явно не жилец — вражины с ним возиться не будут, в крайнем случае — прибьют, чтоб не мучился, как говорится — и на том спасибо.
Очень нехорошее, неприятное чувство захлестнуло вдруг Мишу, он внезапно почувствовал себя предателем, словно бы специально предал своих, сбежал, скрылся… И теперь вот он — здесь, в полнейшей безопасности, дома, а они — Василий, Авдей, Мокша — там, на болотине, в окруженьи врагов. И что там будет? Да ничего хорошего.
