документам, вы приходитесь Кассандре Жарр тётей, – продолжил Омар, правильно истолковав молчание Козицкого. – Но насколько я понимаю, не родной?
– Я была замужем за двоюродным братом её отца. – Миссис Стоун слегка порозовела. – Недолго.
– Где он сейчас?
– Умер… утонул на рыбалке.
– Здесь? На озере Мичиган?
– Нет, мы тогда жили в Сиэтле.
– Странно, что социальной службе оказалось достаточно столь дальнего родства для оформления опеки.
– К счастью, сотрудники социальной службы с пониманием отнеслись к тому, что у бедной девочки никого не осталось. – Миссис Стоун смахнула с глаза слезу. – И они учли, что я много общалась с Генрихом. Мы были весьма близки… духовно… на расстоянии. Мы ведь оба любили моего несчастного Гарольда.
Звонков между их номерами действительно было много, но только звонков, которые не записывались АНБ, а значит, информацию об этих звонках можно было просто внести в базу данных – плёвая задача для классного хакера.
– Я даже ездила к ним в гости, – продолжила миссис Стоун. – Когда могла себе это позволить.
– Вы и сейчас можете себе позволить довольно много, – небрежно заметил Омар.
Квартира в Аптауне с видом на озеро, дорогая машина, хорошая одежда, приличный счёт в банке… и полное ощущение того, что миссис Стоун чужда этому богатству. Либо ей очень крупно повезло, либо она занимается чем-то незаконным. Либо и то, и другое – так тоже бывает.
Оставалось выяснить, что за «счастливый билет» достался дальней и не кровной родственнице Кассандры Жарр и когда это случилось.
– Я достаточно зарабатываю, – сообщила миссис Стоун.
– Однако достаток пришёл к вам не так давно, – протянул Козицкий, делая шаг к окну. Теперь его интересовало озеро.
– Достаточно давно. – Женщина очень старалась, чтобы голос звучал твёрдо, но получалось плохо.
– Чем вы занимаетесь на работе, миссис Стоун? Что входит в ваши должностные обязанности?
– Вы сказали, что приехали из-за Сандры.
– Мы приехали, чтобы узнать правду, миссис Стоун, – сказал Козицкий, которому наскучило озеро, и он принялся изучать проезжающие по улице машины. – И мы её узнаем.
– Правда вам известна. – Голос вновь дрогнул, но женщина справилась и мгновенно вернулась к ровному, достаточно уверенному тону. – Мои родственники погибли в автокатастрофе, упокой Господь их души, я, кстати, регулярно хожу в церковь…
– Всё это мило, но не имеет отношения к делу.
Однако миссис Стоун удалось настолько хорошо взять себя в руки, что она пропустила замечание дознавателя мимо ушей.
– Я знаю, что в нынешние времена посещение церкви считается не модным, что это выдаёт мои отсталые консервативные взгляды, но я стараюсь придерживаться тех правил жизни, которые привили мне родители, а им – их родители. И я тверда в своей вере, а вера учит меня быть милосердной и добродетельной. Поэтому я приютила несчастную Сандру и заботилась о ней так, как должна заботиться мать. Вам не в чем меня упрекнуть!
– Или Сандра заботилась о вас всё это время?
– Что вы имеете в виду?
– Ещё два года назад вы жили в не самом благополучном квартале Роджерс-парка, – резко бросил Кардиган.
– Откуда вы знаете?
– Мы из правительства, миссис Стоун, мы знаем всё.
– Не всё, раз задаёте вопросы.
Да, она действительно взяла себя в руки. Спасти это её не спасёт, но Козицкому понравилась проявленная женщиной сила, и он поспешил задать свой вопрос, пока Омар не превратил разговор в допрос.
– В том-то и дело, что мы знаем ответы, миссис Стоун, но готовы договариваться.
– Почему?
– Во-первых, чтобы ускорить расследование, – объяснил Козицкий. – Во-вторых, чтобы прояснить некоторые детали.
Несколько мгновений женщина молчала, глядя на изучающего стоящую на столе вазу дознавателя, после чего спросила:
– Вы никогда не смотрите людям в глаза?
– В исключительных случаях, – ответил Козицкий. – Я не расслышал, где вы работаете.
– У вас есть на меня полное досье.
– Пожалуйста, назовите компанию.
– «Mniszek Lekarski Kor.».
– Этот набор букв что-то означает?
– Никогда не задумывалась.
– В чём заключаются ваши обязанности?
– Я даю советы.
– Занимаетесь консалтингом? – не сдержался Кардиган. Он ожидал услышать любую легенду, объясняющую появление у явной неудачницы серьёзных средств, но то, что вчерашняя обитательница трущоб даёт советы коммерческой компании, пусть даже с диким до нелепости названием, такого агент вынести не смог.
– Что вас удивляет? – нахально осведомилась миссис Стоун.
– Мы ничуть не удивлены, – вернулся в разговор Козицкий. – Просто нам хотелось бы узнать о ваших должностных обязанностях чуть больше.
– «Mniszek Lekarski Kor.» занимается оптовыми поставками парфюмерной и косметической продукции, в том числе – собственного производства. Чтобы получать надёжную обратную связь, компания нанимает простых американцев, таких как я, и присылает нам образцы продукции. Мы ими пользуемся и пишем подробные отзывы.
– И за это вам платят очень неплохие деньги?
– На жизнь хватает.
– На жизнь в весьма хорошем районе, – уточнил Кардиган.
– Мои советы настолько ценные, что «Mniszek Lekarski Kor.» периодически выплачивает мне крупные бонусы.
– Вы очень ловко произносите название фирмы.
– Я с ними давно сотрудничаю. Вы уже уходите?
– Нет, мы только пришли. – Козицкий изобразил улыбку.
– Вы ведь знаете, что «Mniszek Lekarski Kor.» не поставляет продукцию на американский рынок? – с нажимом спросил Кардиган.
– Нет, не знаю, – миссис Стоун мило улыбнулась агенту. – Но я рада, что мои советы полезны компании при её работе в других странах. – Шок, вызванный появлением агентов, окончательно прошёл, и теперь женщина вела себя на удивление смело и даже дерзко. Судя по всему, её хорошо проинструктировали и убедили, что ни одна спецслужба планеты не сможет собрать против неё достаточно доказательств. И миссис Стоун наконец-то об этом вспомнила. – И я до сих пор не понимаю, чего вы от меня хотите? Кто вас интересует: Сандра или моя работа? Если работа, то она абсолютно легальна: ко мне пришли менеджеры «Mniszek Lekarski Kor.» и предложили очень хорошую, высокооплачиваемую работу. Я согласилась. Мы заключили официальный договор, по которому я получаю вознаграждение. С которого, между прочим, правительство удерживает налоги, чтобы платить вам жалованье, агенты. И вы обвиняете меня… – Миссис Стоун мастерски изобразила искреннее непонимание: – В чём вы меня обвиняете, агенты?
– Решим, когда закончим. – В голосе Козицкого – впервые с начала разговора – звякнул такой металл, что женщина вздрогнула и машинально сделала шаг назад. А Кардиган изумлённо хлопнул глазами – он тоже привык к тому, что дознаватель предпочитает действовать мягко. – Где Сандра?
– Она… она уехала.
– Сандра часто уезжает?
– Только во время каникул. – Миссис Стоун изо всех сил старалась вернуть себе уверенность и, чтобы выиграть время, почти скороговоркой продолжила: – Сандра хорошая, очень прилежная девочка, она прекрасно учится в школе и собирается поступать в колледж. Ей некогда заниматься глупостями…
– Где она сейчас? Где именно?
Кардиган подошёл чуть ближе, но на этот раз миссис Стоун не отступила. Вздохнула и ответила:
– Мне она сказала, что они школьной компанией поехали к Ниагарскому водопаду. Зимой он столь же прекрасен, как и летом. И, возможно, заедут в Канаду к друзьям.
– «Она сказала»? То есть вы не знаете точно? – Козицкий услышал оговорку и зацепился за неё.
– Я… не знаю…
– Сандра часто вам лжёт?
– Сандра очень правильная девочка…
– Когда она звонила?
– Несколько дней назад.
– И вас
