Смотри, шкура, смотри... Ну не похож я на денежного покупателя, и что? Полюбоваться на витрину нельзя, что ли?
Я отошёл от магазина и остановился, пропуская нахлёстывавшего лошадей извозчика. Сзади звякнул колокольчик двери.
– Привет.
От неожиданности я чуть не свалился под копыта лошади. Потом глубоко вздохнул, мысленно перекрестился и медленно обернулся.
– Здравствуй, – удалось выдавить мне из себя, посмотрев в зелёные глаза Кати. Правду говорят: мир тесен. – Прекрасно выглядишь.
– Твоими устами... Да шучу я, щучу, – рассмеялась моя бывшая подружка. – Я, честно говоря, боялась, что ты за нож схватишься.
– Я? Как ты могла такое подумать? – Беззаботный тон дался мне совсем нелегко – в первый момент рука действительно дёрнулась, только не за ножом, а за пистолетом.
– Чем занимаешься? – Разглядывая меня, Катя прищурилась, отчего на переносице и в уголках глаз залегли знакомые морщинки.
Время никого не красит, да и возраст у нас уже не тот, чтобы с каждым прожитым годом хорошеть, но мне она показалась посвежевшей и отдохнувшей. И ничуть не менее привлекательной, чем прежде. Сшитая из лоскутов серой кожи короткая курточка и узкие джинсы облегали её как вторая кожа. Кроме тоненьких полосок золотых серёг, украшений больше не было.
Тут она поправила выбившуюся прядь волос, и в солнечных лучах на безымянном пальце правой руки вспыхнул крупный брильянт, вправленный в кольцо белого золота. Вот оно как...
– На вольных хлебах, – по вполне понятным причинам не стал откровенничать я.
– Всё строишь из себя одинокого волка?
– Скорее кота, который гуляет сам по себе, – рассмеялся я, с радостью приняв предложенные правила игры. Делаем вид, что ничего не произошло? Вот и замечательно. Она меня не предавала, я не выбрасывал её из окна. Пустяки, дело житейское. В конце концов, мы взрослые люди и должны уже научиться прощать чужие ошибки. Пусть так. Пусть...
– А я, знаешь ли, замуж вышла, – не меняя тона, заявила Катя и достала сигареты из сумочки, висевшей на плече.
– Поздравляю, – несколько заторможенно среагировал я.
– Спасибо. Между прочим, это ты нас познакомил.
– Как это? – обалдел я. Хоть убейте, не помню, чтобы знакомил её с кем-либо даже близко подходящим на роль жениха.
На душе тоскливо заскреблись кошки. Всё, хватит. Прошлого не вернуть. Да и сосуд любви, после того, как мы на нём нехило потоптались, восстановлению уже не подлежит.
– Витя – ассистент профессора Долгоносова. Очень многообещающий молодой специалист.
– Вот как... – промямлил я и поспешил уйти от скользкой темы: – А как сёстры к этому отнеслись?
– Теперь на это смотрят проще. Правда, ни к чему серьёзному всё равно не допускают. – Катя вовсе не казалась расстроенной по этому поводу. – Я в нашем представительстве при Городском совете теперь состою.
– Рад за тебя.
– Правда рад? – задумчиво улыбнулась девушка.
– А то! – совершенно искренне ответил я. Если у человека всё хорошо, есть шанс, что он не начнёт ворошить прошлое. А там много всего неприглядного осталось.
– Катерина! – Рядом с нами остановился запряженный двумя вороными жеребцами экипаж, и из него на тротуар выпрыгнул молодой парень в белых пиджаке и брюках а-ля мечта Остапа Бендера.
– Пока, – бросила мне девушка и, проходя мимо, тихонько добавила: – А тебе идёт.
Экипаж уехал, я стоял и смотрел ему вслед, совсем не сразу сообразив, что она имела в виду. Потом погладил ладонью лысину и перебежал через бульвар. Нечего раскисать. Всё когда-нибудь заканчивается. Наши отношения, если разобраться, закончились не так уж и плохо. Всё могло быть намного хуже, пусть и не так цинично. Только на душе всё равно тоска. А желания напиться нет. Это плохо. Так бы было гораздо проще.
Ладно, пойду ещё одного человечка найду, потом заскочу в «Цаплю» и уже в «Гавань». Заброшу на сегодня записи кондуктора куда-нибудь подальше и спать завалюсь. Давно заметил – после сна жизнь как-то веселее кажется.
Замявшись перед «Толедо», я всё же решил туда не заходить – денег нет, только ещё больше настроение себе испорчу – и пошёл по бульвару в сторону Красного проспекта. Пройдя два квартала, свернул во дворы. Надеюсь, одна весьма интересная лавчонка ещё работает.
Я успел к самому закрытию – худощавый светловолосый парнишка уже заканчивал опускать закрывающие витрину жалюзи.
– Привет, – остановился я рядом с Виктором Цаплиным – хозяином небольшой лавки, торговавшей всякой мелочёвкой. Мы с ним общались всего один раз, когда хорошие знакомые попросили меня разыскать нехороших людей, выхлопнувших их квартиру. Тогда-то Ворон и посоветовал обратиться к Цаплину, который время от времени за бесценок скупал краденые вещи. Толком поговорить с ним не получилось, и тех самых нехороших людей отыскали по другим каналам.
– Привет, – не узнал меня Виктор. – Мы закрылись.
– Я много времени не отниму.
– О'кей, что за вопрос?
– Я Ворона ищу. – Едва открыв рот, я понял, что допустил серьёзный просчёт. Нельзя было так сразу в лоб вопросы задавать. Ворона ищут не первый день, и наверняка этот контакт дружинники уже отработали.
– Зоомагазин дальше по улице, – совершенно серьёзно отвёл Цаплин.
– Мне просто надо с ним поговорить.
– Говорящий ворон? Попробуй в шапито поспрашивать.
– Слушай, просто скажи, где его можно найти, и разойдёмся по-хорошему. – Усталость, отвратительное настроение и появившаяся после обеда изжога сделали меня слишком раздражительным, но пока удалось сдержаться. С трудом, но удалось.
– Да иди ты, – без затей послал меня Виктор куда подальше.
– А вот хамить не надо, – спокойно оглядевшись по сторонам – поблизости никого, я вытащил пистолет, но направлять его на скупщика краденого пока не стал. – Я тебе вот что скажу: к Ворону у меня есть очень серьёзный разговор. И чтобы убедиться, что ты не знаешь, где его можно найти, я тебе что-нибудь прострелю. Думаю, коленная чашечка будет в самый раз.
– Не надо, – сдулся Виктор, уловив что-то нездоровое в моих глазах.
– Тогда последний раз повторяю вопрос: где Ворон?
– Я действительно не знаю. Он заходил на той неделе, от меня в «Кишку» собирался.
– К кому? – Чудак-человек, только блефанул, а он сразу и сломался. Что я себе – враг, на улице шуметь? Вот если бы нож достал, тогда – да, тогда лучше по-хорошему поговорить.
– Не знаю.
– Плохо. – Расколоться-то он раскололся, но полезного ничего не сказал. И как проверить, врёт или нет? Только если прострелить что-нибудь. Ту же коленную чашечку, к примеру.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
