Нет, я не завидовал этому двоеженцу!
Глава 17
Экскалибур Армз находился чуть в стороне от бульвара Сансет, неподалеку от моей собственной конторы. Он был здесь с тех пор, как я себя помнил. Его четырехэтажный фасад в призрачном закатном освещении чем-то напоминал пожилую особу с наштукатуренным лицом, удивленную наступившим утром.
Я нашел квартиру управляющего, как положено, под номером один на первом этаже и нажал на звонок. К двери подошел мужчина средних лет в пестрой рубашке. Он что-то жевал.
— Свободных квартир у нас нет,-— объявил он, не дожидаясь моего вопроса.
По выражению его лица нетрудно было догадаться, что он жует что-то малосъедобное.
— Спасибо за информацию, но я разыскиваю миссис Манган.
Он проглотил свою жвачку.
— Она давным-давно отсюда уехала.
— Знаете ли вы ее нынешний адрес?
— Может быть, он у меня и есть...
Обернувшись назад, он крикнул:
— Есть у нас адрес Марты Манган?
Женщина ответила:
— Сейчас посмотрю.
Мужчина оперся о дверной косяк.
— Вы, случайно, не судебный исполнитель?
— Нет, я просто хочу с ней поговорить.
Он подозрительно посмотрел на меня. Очевидно, он вообще принадлежал к категории недоверчивых людей, Через минуту он снова крикнул:
— Ну что ты там копаешься, а?!
— Неужели ты не можешь подождать несколько секунд? Мне же надо разыскать адресную книгу.
Наконец за его спиной появилась женщина, похожая на него: те же усталые глаза и скорбные складки, протянувшиеся вниз от носа.
— Вот наши последние о ней сведения. Она работала управляющей в месте, называемом Топанга Корт.
Женщина продиктовала мне адрес на прибрежном шоссе.
— Но не могу утверждать, что она там еще работает. Она же пьяница, понимаете?
— Только не говорите ей, кто дал вам ее адрес,— предупредил мужчина.— У нас и без вас хватает неприятностей.
Я не поехал сразу в Топанга Корт, а сначала позвонил Тому Руссо.
Мне ответила его кузина:
— Дом мистера Руссо.
— Говорит Арчер.
Она сразу же оставила свой официальный тон.
— Хелло, мистер Арчер. Вам хоть немного повезло?
— Кажется, я потихоньку продвигаюсь вперед. Как вы поживаете, Глория? '
— Я-то хорошо. Полагаю, вы хотите поговорить с Томом?
— Совершенно верно.
— Мне очень жалко его будить. Вчера после работы он несколько часов колесил по улицам. Вернулся домой почти на рассвете, усталый как собака. И главное, в ужасном состоянии. Говорил о нежелании жить, о смерти.
— Что именно он говорил?
— Мне бы не хотелось повторять это по телефону. Теперь никогда не бываешь уверен, что тебя не подслушивают. А потом и смысла в его словах было маловато.
Я подумал, что впервые судьба столкнула меня с очень богатыми людьми, но иметь их своими клиентами мне бы не хотелось. Уж лучше и впредь иметь дело с такими людьми, как Том Руссо. Так что мне пора нанести ему визит.
Дверь открыла Глория. Ее темные волосы были мокрые, она распустила их по плечам, на которые набросила махровое полотенце.
— Если бы вы предупредили меня о приезде, я бы не стала мыть голову.
— Я решил, что разумнее лично потолковать с Томом.
— Он все еще спит. Желаете, чтобы я разбудила его?
— Я сам его разбужу.
Мне хотелось увидеть его в интимной обстановке.
Глория провела меня в его комнату и даже распахнула передо мной дверь. Старинные венецианские деревянные жалюзи были закрыты, так что Том посапывал в полумраке. Я открыл их, и в комнату ворвался свет, но он не разбудил спящего.
Задний двор, куда выходило окно, напоминал настоящие джунгли с какими-то широколистными растениями, там и здесь прорезанными красной геранью, тянущейся к солнцу.
Том зашевелился под яркими лучами солнца, одна рука его была прижата к груди, вторая сунута под щеку, лицо его обросло щетиной. Подушка, смятая под его головой, была единственной на кровати, на наволочке не было видно следов губной помады.
Я оглянулся на Глорию, остановившуюся у двери. Она словно прочла мои мысли и сказала мне:
— Я с ним не спала, если это вас интересует.
Голос ее звучал деловито.
— Лорел — единственная женщина, с которой он чувствует себя мужчиной, да и то... А у меня есть свой друг.
— Где вы спите?
— Прошлой ночью? В свободной комнате. Домой идти было слишком поздно. Но у моего друга есть машина.
Том застонал и повернулся на спину, закрыв руками глаза от света. Я взял его за руку и легонько потряс. Его сонное лицо было искажено горем, под глазами виднелись следы слез. Он громко всхлипнул, пробормотав:
— Я пытался ее отогреть, но она была совсем холодная. Мама была холодная.
Глория вздохнула:
— Опять на него нашло... Подождите немного, пройдет.
— Оставьте нас одних и закройте дверь, прошу вас.
Она обиженно посмотрела на меня, но повиновалась, и я остался наедине с Томом.
— Почему мамочка стала холодная? — спросил я вкрадчивым голосом.
— Я толкнул ее, и она упала.— Мне показалось, он старается отвечать детским голоском.— Когда -я толкал ее, то не подумал, что она может упасть. Разве я мог думать о ее смерти? Но у нее весь затылок был липкий.— Он в ужасе уставился на свои чистые руки.— И она была холодная, я так и не смог ее отогреть.
— Люди не сразу становятся холодными, когда умирают, Том.
— А мамочка...— Он покачал головой из стороны в сторону.— Она не разрешала мне ложиться вместе с ними в кровать. Говорила, что я должен оставаться в комнате с маленькой девочкой... Пригрозила меня отшлепать. Мужчина сказал, что не надо, посоветовал просто выставить меня. Но она непременно хотела наказать и отшлепала меня. Ну я и рассердился, толкнул ее, она упала на пол, и мне не удалось разбудить ее даже песней.
— Что же ты пел?
— «Джингл бэлла», звоните колокольчики. Кровать под ними скрипела совсем как колокольчики. Иногда она называла этого мужчину «Джингл бэлла» и весело над этим смеялась.
— Как он выглядел?
— Просто мужчина.
— Старый или молодой?
— Не знаю.
— Как он был одет?
— Не знаю.
Том в испуге посмотрел на меня, вцепившись руками в простыню, как будто над ним осыпался потолок, грозя похоронить его под обломками.
— Он пригрозил вернуться и разделаться со мной, если я буду о нем говорить.
— Не бойся, Том, он не вернется... Все это было много лет назад.
Он слышал мои слова и, казалось, их понимал. Я ждал, когда он выйдет из полусонного состояния. На его глазах снова появились слезы, окончательно затуманив взор, но вот они высохли, и Том узнал меня.
— Арчер! Лорел умерла? Я видел во сне, что ее нет в живых.
— Насколько мне известно, она жива, Том.
— Тогда где же она?
— Похоже, что ее похитили.
— Что вы имеете в виду?
— Позвонили ее родителям и потребовали заплатить выкуп. И они готовы это сделать. Но кое-какие данные говорят о том, что похищение инсценировано и Лорел может участвовать в обмане, чтобы раздобыть таким путем деньги. Вы считаете это возможным?
— Но у Лорел куча денег!
— У ее родных, а не у нее самой. Она с ними не очень-то ладит. И, как мне стало известно, в пятнадцатилетием возрасте она вытянула у них порядочную сумму, тоже инсценировав похищение.
Том посмотрел на меня с таким отвращением, что я мгновенно замолчал. Глаза его превратились в узкие щелки, нижняя губа выпятилась. Я заметил в его щетине седые волосы, что было сигналом преждевременно наступающей старости. По сути дела, он годился мне в сыновья, в его возрасте я потерял свою жену.
Том уселся на кровати, свесив дрожащие ноги. Да, борьба с ночными кошмарами вывела его из равновесия. В таком состоянии он был для меня никчемным источником информации. И я невольно подумал, что права была Элизабет, считавшая его неподходящим спутником для Лорел.
Глория ожидала меня в узеньком коридорчике. При взгляде на нее в моей голове промелькнуло, а не рассчитывает ли она унаследовать этот дом после Тома или не отдает себе отчета в собственных ожиданиях? И тут же я придирчиво спросил себя, нет ли у меня тайного желания унаследовать Лорел.
Мы направились на кухню, где нам так легко болталось накануне вечером.
— Что случилось с матерью Тома, Глория?
Она обхватила руками плечи и принялась тихо раскачиваться, как будто желая согреться.
— Мне не хочется об этом говорить. Тома безумно расстраивают подобные разговоры.
— Ему не обязательно знать.
— Неужели вы воображаете, что я стану сплетничать у него за спиной?
— Том нанял меня работать, это доказывает, что он мне доверяет.
