— Том нанял меня работать, это доказывает, что он мне доверяет.
— Возможно. Он доверяет многим, но это вовсе не значит, что я должна выбалтывать этим людям семейные тайны.
— И все же, мне кажется, лучше рассказать. Потому что это может иметь какую-то связь с тем, что произошло с Лорел.
— А что с ней?
— Пока еще я не знаю. Мать Тома убили?
— Да, ее застрелили.
Глаза молодой женщины потемнели от нахлынувших чувств.
— По-моему, Том ничего толком не помнит, вспоминает только во сне, когда его душат подобные кошмары.
— Часто ли они повторяются?
— Не знаю, я ведь раньше не проводила здесь столько времени. Но мне кажется, они повторяются у него циклами, если вы понимаете, что я имею в виду. После сильных переживаний на него находит...
— Вроде ухода Лорел?
Глория кивнула.
— А может, на этот раз другое вызвало кошмары: моя мать снова подняла вопрос об убийстве.
— В присутствии Тома?
— Да, и я не могла ее остановить. Иной раз мама становится просто невыносимой, с ней не бывает никакого слада, ее чувства пересиливают разум. Ведь она до сих пор считает, что, если Том вспомнит стрельбу, постарается как следует все вспомнить, ей удастся узнать, кто ее убил. Да, она не утратила надежду изобличить преступника, хотя прошло столько лет!
— А сколько?
— Больше двадцати пяти. Это случилось, когда я была совсем крошкой..
— Почему вы не рассказали мне этого вчера вечером?
— Не смогла. Мы не говорим об этом даже в семейном кругу, а уж с посторонними-то...
— Кто ее застрелил?
— Никто не знает. Убийцу так и не разыскали. Сама не знаю, почему я вам это рассказала. Мама убила бы меня, если бы узнала.— Она усмехнулась и покачала головой.— Вообще-то это только так говорится. В действительности, мама никого не может обидеть, тем более меня. Зато самой себе она злейший враг, а самого отпетого озорника она бы и пальцем не тронула.
Глория с рассеянным видом потрогала свои все еще влажные волосы.
— Каковы были ее отношения с матерью Тома?
— Они же были сестрами, почти одногодками, и одно время были очень близки. Знаете, в детстве я всегда удивлялась, почему мама такая грустная, пока не выяснила, что у нее есть веские на то причины.
— Как вы считаете, станет ли она говорить со мной на эту тему?
— Сомневаюсь. И я даже не буду ее об этом просить.
— Где ваша мать?
— Не намерена вам это сообщать.
В ее голосе слышалось такое упрямство, что я с любопытством подумал, какую тайну Глория хочет от меня скрыть.
— Неужели лично вас не интересует судьба вашей тетушки? Кстати, как ее звали?
— Тетя Элли. Элисон Руссо. Конечно, интересует. Но я не хочу, чтобы моя мать снова переживала весь этот кошмар. У нее достаточно других забот.
— Вы забываете Тома. Возможно, именно так удалось бы сбросить камень с его души. Он обрел бы утраченный покой и перестал бы горевать.
Глория покачала головой:
— Ничего из этого не выйдет. Я то же самое сказала своему приятелю, мы даже из-за этого немного повздорили. В нашей семье единственный способ справиться со всеми неприятностями — это предоставить времени делать свое дело, ничего не ворошить и не оживлять.
— Но это же неправильно. Вы же не страусы. Посмотрите на Тома, его до сих пор по ночам мучают кошмары о смерти матери.
— Это лучше дневных кошмаров.
— Откуда вы знаете?
— Потому что я испытала и то и другое.
— Том когда-нибудь обращался к врачу, к психиатру?
— Нет, конечно. Чего ради ему ходить к врачу? Он совершенно здоров.
Я был другого мнения, но предпочел этого не говорить.
Взглянув на часы, я с сожалением подумал, что утро было потеряно, а к полудню мне надо было попасть в Сихорс Лейн.
Поблагодарив Глорию, я пошел к выходу. Она проводила меня до парадной двери.
— Надеюсь, вы не в обиде на меня за то, что я не рассказала некоторые вещи?
— Какие могут быть обиды? Все в порядке. Берегите Тома,— сказал я.
И, только отъехав на порядочное расстояние от дома, я сообразил, что забыл спросить у него доплату за работу. Впрочем, возможно, мне просто не хотелось брать с него деньги.
Глава 18
Топанга Корт, где жила Марта Манган, находился далеко от Экскалибур Армза. Это было нагромождение оштукатуренных зданий, выстроенных между шоссе Пасифик Пойнта и выветрившимися скалами.
Я остановил машину возле центрального здания. В объявлении предлагались семейные квартиры с суточной и недельной оплатой, некоторые с питанием.
Когда я открыл дверь, зазвенел колокольчик. Я очутился в холле: передо мной было бюро, а из затемненной комнаты раздавались звуки телевизора.
На бюро лежала пустая регистрационная 'карточка, и я мысленно ее заполнил: «Лью Арчер, охотник на воров, опытная ищейка, одинаково успешно обнаруживающая мертвые тела и сбежавших родственников, экстренная помощь в самых деликатных операциях»,
Но тут до меня донесся женский голос:
— Кто там?
— Вы знаете Джозефа Сперлинга? — обратился я к женщине.
— Джо? Держу пари на любую сумму, что я его знаю. Как поживает Джо?
Я не ответил, прислушиваясь к медленным шагам, приближавшимся к арке. Появилась женщина в парике, она была в кимоно, по сравнению с которым радуга казалась блеклой. Выйдя на свет, она часто-часто заморгала, как ночная птица.
— Так вы ведь не Джо Сперлинг, кого же вы пытаетесь обмануть?
— Я и не утверждал, что я Джо.— И представился ей.— Просто у нас с Джо сегодня утром была небольшая беседа.
— Ну а как он все-таки поживает? Я его очень давно не видела.
— Выглядит хорошо, но, видимо, стареет,
— Можно подумать, что мы не стареем!
Она посмотрела на меня удивительно ясными глазами, что не сочеталось с ее испитой физиономией.
— Вы сказали, что разговаривали с Джо? Обо мне?
— Да, о вас и вашем муже.
По ее лицу пробежала волна тревоги, оставив за собой множество морщинок.
— У меня нет мужа. Больше нет.— Она шумно вздохнула.— Что, Рольф Манган угодил в скверную историю?
— Может быть.
— Меня это не удивляет. Он так внезапно, так бесследно исчез, что я подумала, не сидит ли он в тюрьме. Или что-то еще?
— Что-то еще,— подтвердил я, чтобы поддержать в ней интерес.
На ее физиономии появилась расплывчатая ухмылка, в то время как опытным взором она изучала меня,
— Вы случайно не из породы сыщиков?
— Из частных.
— И хотите получить информацию о Рольфе?
Я кивнул. В сумеречном мире за аркой телевизионные голоса посвящали зрителей в свои очевидные тайны: «Я бы любил вас, однако вы больны неизлечимой болезнью, с которой никто не справится».— «Я бы тоже любила вас, но вы напоминаете мне моего отца, который тиранил меня в детстве».
— Где Рольф?
— Не знаю,— солгал я.
— Зачем он вам понадобился?
— Ничего серьезного. Во всяком случае, я надеюсь, что ничего.
Она склонилась над бюро, ее огромная грудь вполне могла бы сойти за подушку.
— Играете со мной в прятки? Я хочу точно знать, в чем дело. И какова в этой истории роль Джо Спер-линга?
— Припоминаете твидовый костюм, который когда-то Джо Сперлинг сшил Рольфу ко дню рождения?
Она насторожилась.
— Это было очень давно. Так что в отношении этого костюма?
— Сегодня утром он оказался в океане.
— Да? Ну и что, ведь это старая вещь.
— Вы видели его в последнее время, миссис Мангам?
— Не знаю. После ухода Рольфа я выбросила большинство его вещей. С тех пор я часто переезжала.
— Значит, вы не знаете того мужчину, который его носил?
Вцепившись пальцами в край бюро, она приподнялась. Что-то вроде обручального кольца глубоко, напоминая шрам, врезалось в ее толстый, как сарделька, палец.
— Выходит, его кто-то носил?
— Маленький старичок со шрамами от ожога на лице и голове. Вы знакомы с ним, миссис Манган?
Выражение ее лица стало бессмысленным, словно мой вопрос окончательно отбил у нее способность соображать.
— Не знаю, кто бы это мог быть,— лениво пробормотала она.— Вы же сказали, что костюм находился в океане.
— Точно. Я сам его там нашел.
— Прямо тут? — Она ткнула пальцем в сторону приморского шоссе.
— Нет, в нескольких километрах к югу отсюда, возле Пасифик Пойнта.
Она помолчала, по ее физиономии было видно, как медленно до нее доходит суть разговора.
— А что с этим мужчиной?
— С каким мужчиной?
— С маленьким старичком со следами ожога. Вы же сами только что о нем мне сказали.
— А что вас, собственно, интересует?
