Пилот удовлетворенно усмехнулся. Впрочем, он не расслаблялся – от этих ублюдков никогда не знаешь, чего ждать.
Глеб выдохнул, подумал: сейчас… сейчас все кончится. В лицо летел дождь и бил прожектор. Даже сквозь закрытые веки Глеб ощущал его свет… Сейчас все кончится. Не будет больше дождя, бьющего в лицо. Не будет косо летящих осенних листьев. Ничего не будет… Ни-че-го.
– Сохраните мне жизнь! – закричал Глеб, бывший инок из карельского монастыря. Раньше он верил в Бога и в загробную жизнь. Но реальная жизнь обернулась так, что уже не осталось места для веры в загробную.
– Лови! – крикнул Битый. Глеб выбросил в сторону руку и через секунду в его руке был автомат. Он вздернул ствол в направлении «Джедая», дал очередь.
Одновременно распахнулись две дверцы «шевроле». Битый побежал в сторону кладбища, Джон – в сторону промзоны. Михаил зарычал, воткнул передачу и утопил педаль газа в пол.
Пилот оператор дал очередь – три выстрела – террорист уронил вниз руки с автоматом. Упал на колени, потом медленно повалился на бок.
Михаил стискивал руль. «Шевроле» мчался на машину с опергруппой «Промгаза», на свет слепящих фар. Сверху по нему работал пулемет «Джедая». Пули вспороли крышу, одна из них прошила спинку сиденья и вошла в спину водителя. Михаил не почувствовал боли. «Шевроле» мчался в черный тоннель между двумя слепящами фарами. Из под широких колес летели струи воды и грязи. Михаил положил руку на рычаг ручняка. К рычагу была привязана чека гранаты. А к гранате скотчем прибинтована четырехсотграммовая тротиловая шашка.
Пилот-оператор дал еще одну очередь. Еще одна пуля попала в Михаила – прошила легкое, задела сердце. Конвульсивно дернулись мышцы, машина резко вильнула, подпрыгнула на поребрике и влетела в столб. Захрустел сминаемый металл. Ударила вверх струя пара из разорванного радиатора. Сработали подушки безопасности. Михаил оскалил рот с железными зубами – он был уверен, что протаранил «гестаповский» «форд». Он рванул рычаг ручного тормоза, выдернул чеку гранаты. Уже теряя сознание – улыбнулся… Через три с половиной секунды сработала граната, сдетонировал тротил. Взрыв разбросал «шевроле» и человеческое тело на сотни фрагментов, оставив на месте изувеченный остов автомобиля.
Кот сказал:
– Он по траншее ушел. Вот след – здесь он слез.
– А в какую сторону ушел?
– А вот этого не скажу. Саша, в этом лабиринте мы можем искать его всю ночь… и все равно не найти.
– Найдем, – ответил Студент. – Я – направо, ты – налево.
Он спрыгнул в траншею, пошел по ней. Под ногами чавкало. Студент прошел метров пятьдесят, дошел до места, где траншея круто поворачивала к югу. Заглянул за угол, никого не увидел, пошел дальше.
Кот шепотом матюгнулся, двинулся в противоположном направлении. Он дошел до конца траншеи, остановился, решая про себя, что делать… и услышал голос «Джедая»: «…выбросить наружу оружие, выйти всем из машины с поднятыми руками. Вам будет сохранена жизнь».
Через несколько секунд Кот услышал голос Глеба: не стреляйте. Мы сдаемся.
У Кота оборвалось сердце – он не узнал, чей это голос, но решил, что это голос Ганса. И от этого Коту стало горько. Он беспомощно оглянулся назад – туда, куда ушел Студент. Потом зло матюгнулся и быстро, почти бегом двинулся на голос, повернул за угол и увидел этот проклятый «Джедай». Точнее – луч прожектора. До него было не более трехсот метров.
Потом Кот услышал: сохраните мне жизнь! Кот скрипнул зубами.
И – началась стрельба.
Кот еще раз оглянулся в ту сторону, куда ушел Студент, сказал: извини, Саша, – и побежал. Срезая путь, он пробежал через длинный пустой ангар, выскочил на дорогу, едва не упал, поскользнувшись. Там, где стреляли, грохнул взрыв.
Кот добежал до забора, выглянул в щель. Метрах в сорока от него, в ярком круге прожектора, дымился изувеченный джип. Неподалеку стоял «форд». Рядом топтались двое. Один что-то говорил в рацию. Негромко стрекотал «Джедай»… А потом Кот увидел Глеба. Глеб лежал на боку, сжимал автомат. Лицо было спокойным, как будто он просто уснул… Кот сказал: вот оно как, Глебушка. Что же ты, сынок, не поберегся?
Кот поднял руку со «Стечкиным», вкатил пулю в рыбий бок «Джедая». Вертолет вздрогнул. Секунду он продолжал висеть на месте, потом боком, боком, теряя высоту пошел вниз над улицей… Испуганно присели двое у «форда». Двумя выстрелами Кот положил обоих. «Джедай» прошел полсотни метров, врезался в асфальт, перевернулся, ломая лопасти и мгновенно вспыхнул. Кот перелез через забор и подошел к Глебу. Остановился напротив.
Кот совершил непростительную для профессионала ошибку – он не подумал о том, что в «форде» может быть третий.
Когда Кот наклонился над телом Глеба, боковое стекло «форда» бесшумно опустилось вниз и оттуда вылез черный ствол автомата. Прозвучала очередь. Как подкошенный Кот рухнул рядом с Глебом. «Промгазовский» опер выругался и вылез из машины, осторожно двинулся к террористу.
Кот умирал… Сквозь пелену, опустившуюся глаза, он увидел силуэт человека. Кот попытался поднять пистолет, но сил уже не было.
– Не люблю тринадцатое, – прошептал Виктор Котов и умер.
Траншея уперлась в бетонную перемычку. Маклауд выбрался наружу, осмотрелся. Вдали догорал «Джедай». Отблески пламени были видны в узкий просвет между строений. Слева маслянисто блестела черная вода Охты. Впрочем, в оптике ПНВ все выглядело слегка желтоватым. Прямо перед Маклаудом была стена – кирпичная, старого, темного кирпича. По стене уходила вверх ржавая стальная лестница. Ее нижняя перекладина была на уровне головы Маклауда. А верхняя у оконного проема в шести метрах над землей. Маклауд повесил «Хеклер-Кох» на плечо, подпрыгнул и ухватился сразу за вторую ступеньку. Лестница угрожающе заскрежетала. Маклауд подтянулся, забросил ногу на нижнюю ступеньку и через секунду был на лестнице.
Студент шел по траншее, думал: Кот прав. Маклауда уже не достать… В этот момент раздался скрежет – металлический, ржавый.
Маклауд был уже метрах в шести над землей, почти у самого проема, когда лестница заскрежетала. Он замер. А потом почувствовал, что лестница начинает отделяться от стены. Маклауддауд понял, что сейчас она упадет. И тогда, возможно, накроет его своей немалой массой. Он оттолкнулся ногой от стены и спрыгнул вниз.
Студент вылез из траншеи, пошел на звук. Он выглянул из-за угла здания и сразу увидел человека. Это мог быть только Маклауд. До него было меньше сорока метров.
Маклауд приземлился, как учили в САС, перекатился. Обрывая проржавевшие крепления, выкорчевывая их корешки из стены, лестница рухнула. Она упала всего в полуметре от Маклауда. Маклауд поднялся на четвереньки, потянулся за своим пистолетом-пулеметом, который уронил при падении.
Студент дал очередь. Пули хлестнули по грязи между рукой и оружием. Маклауд отдернул руку. Студент быстро двинулся вперед. Сейчас нужно давить, давить, не давать врагу опомниться… Их разделяло меньше двадцати метров. Маклауд вновь потянулся за оружием. Студент снова дал очередь. Маклауд снова отдернул руку.
Хлестал дождь. Расстояние между противниками было уже менее десяти метров и Студент приближался. Маклауд понял, что это конец. Он с тоской посмотрел на свой пистолет-пулемет. Студент перехватил взгляд, вновь нажал на спуск. «Стечкин» произвел выстрел… и затвор замер в заднем положении – кончились патроны.
Маклауд оскалился, не отводя взгляда от Студента, протянул руку за оружием.
В кармане у Студента лежал магазин, в котором еще было несколько патронов. Но он понимал, что перезарядить «Стечкин» не успеет. Он швырнул пистолет в Маклауда – тот легко уклонился.
Маклауд поднял ствол, направил его на Студента.
– Что – взял Маклауда, щенок?
Студент молчал. Он понимал, что проиграл. Проиграл бездарно и глупо. Просто потому, что не считал выстрелы. Кот учил: ты всегда обязан знать, сколько патронов в твоем пистолете… А он поддался эмоциям – не считал. Кот никогда не совершил бы такой ошибки.
– Ну и зачем ты меня искал, щенок? – спросил Маклауд.
– Да пошел ты.
– В героя хочешь поиграть? Бывает, видел таких. Но это очень просто лечится. Сейчас я прострелю тебе ногу… или руку. И желание выделываться пропадет. Не доводи до этого, православный.
– Да пошел ты!
Маклауд усмехнулся, включил лазерный целеуказатель. Красная точка остановилась на лбу Студента. Потом переползла на грудь. Потом сместилась на правое плечо.
– Ложись, – приказал Маклауд. Студент демонстративно сплюнул.
– Идейный, – криво ухмыльнулся Маклауд и нажал на спуск… Выстрела не последовало. Маклауд удивленно посмотрел на «машинку», попробовал передернуть затвор. Затвор отошел назад на треть своего хода и остановился. Маклауд снова дернул затвор. И снова ничего не получилось – мешала попавшая в механизм грязь.
Студент двинулся на Маклауда.
