обе стороны от себя: одно для меня, другое – для Элизы. Родители учеников стояли в задней части актового зала, в боковых проходах. Я огляделась по сторонам в поисках Джесси, но его нигде не было видно.
Здесь была и миссис Дорси, и в качестве приветствия она тепло меня обняла:
– Твоя мама сказала, что придет и твой отец.
– Он сейчас на парковке, разговаривает с репортером.
Глаза ее расширились.
– Да-а? – протянула она.
Я знаю, женщина хотела сказать это небрежно, но в ее словах я услышала беспокойство. Как только я прошла мимо нее и села в своем ряду, она достала телефон, и я поняла, что она звонит маме.
За кафедрой в середине сцены стояла директриса Банди и ждала, пока все присутствующие успокоятся. Рядом с нею стояла большая часть учителей и других работников школы, и некоторые из них вытирали глаза салфетками. Красный занавес был поднят, обнажив черную дыру сцены. Остатки декораций мюзикла, который ставился на ней всего несколько недель назад, были разобраны.
Морган взяла меня за руку и сжала ее, как будто мы сидели рядом на сиденье американских горок и ждали, когда начнется самый первый крутой спуск.
– А где Элиза? – Я посмотрела по сторонам.
– Мы застряли в пробке, когда она возвращалась из отеля, – ответила Морган. – Она собиралась поспать попозже, чтобы наверстать упущенное прошлой ночью, но ее родители захотели поприсутствовать на собрании.
Банди откашлялась и завела длинную скучную речь об истории эбердинской средней школы, о том, что она-де была организована еще в 1900-х годах прошлого века, а ее первый выпускной класс состоял всего из четырех человек. Потом она перечислила нескольких наших именитых выпускников, которые не показались мне такими уж заслуживающими внимания, если не считать чувака, который работал в киноиндустрии в Голливуде. А затем, глубоко вздохнув и переждав, когда стихнет нетерпеливое бормотание толпы собравшихся, директриса перешла к делу:
– Официально у нас осталось от учебного года семнадцать дней. К счастью, зимой у нас был ненапряженный график, и нам не пришлось задействовать пять запасных дней. Управление по делам штатов департамента образования пересмотрело регламент и в свете нынешних обстоятельств решило, что в следующую пятницу, через неделю, школа прекращает свое существование.
Я резко повернулась к Морган.
Мы должны были учиться еще почти месяц.
Банди между тем продолжала:
– Итоговые экзамены во всех классах отменяются.
Раздался рев, в большинстве своем одобрительный.
Но я к нему не присоединилась. У меня было несколько пропущенных занятий и две плохие отметки за контрольные, полученные в ту неделю, когда я переписывалась по телефону с Джесси перед Весенним балом. На итоговых экзаменах я могла бы все это исправить.
– Вместо экзаменов ваши оценки будут вычислены на основании выполненной каждым учеником работы в классе, при определенных обстоятельствах вам будет также предоставлена возможность заработать дополнительные баллы и…
– Насколько все это законно? – выкрикнул из зала какой-то рассерженный родитель.
Раздался громкий ропот.
– Я заявляю вам, что мы находимся в тесном контакте с губернатором Уордом. Прежде всего, речь сейчас идет о вашей безопасности. Как вы, без сомнения, знаете, прогноз погоды обещает нам новые дожди, и мы обязаны начать приготовления для уборки и текущего ремонта этого здания и утилизации остающегося в нем имущества. Мы также хотим проявить уважение к семьям, которые покинут Эбердин в ближайшие дни; мы не хотим, чтобы они чувствовали, будто должны остаться. Мы предоставим консультационные услуги всем учащимся, которые могут…
– А как насчет церемонии окончания школы? – крикнул кто-то.
– И выпускного бала?
Оба эти вопроса поступили от учащихся, а не от родителей.
Банди нервно посмотрела на стоящих с ней рядом учителей. Мне было приятно смотреть на то, как она пытается вывернуться из неловкого положения.
– К сожалению, выпускной бал также будет отменен. Наш старший консультант объяснит вам, как получить деньги, уже заплаченные за билеты.
Послышался гром неодобрительных возгласов, и если бы я была в выпускном классе, я бы кричала тоже. Ведь нас уже практически лишили доброй половины Весеннего бала.
– Надеюсь, вы понимаете, что сделать такой выбор нам было очень нелегко. Я начала свою преподавательскую карьеру в Эбердине тридцать лет назад, как и многие присутствующие учителя и другие работники школы. Никто из нас не хотел, чтобы так случилось, но мы должны делать то, что является лучшим при сложившихся обстоятельствах. Предстоящая неделя будет трудной, но мы сможем рассчитывать на помощь друг друга. – Некоторые родители начали громко протестовать, так что Банди наклонилась к микрофону и заговорила зычным голосом, призванным перекрыть другие голоса. – Что до церемонии выпуска, то в последний день занятий она состоится по сокращенной программе. В этой связи прошу учеников выпускного класса оставаться на своих местах, и у нас состоится дополнительное обсуждение относительно модифицированной церемонии выпуска. Все остальные могут разойтись. Пожалуйста, пройдите в свои классы.
Морган выглядела совершенно ошарашенной.
– Мне никогда и в голову не приходило, что они отменят занятия в школе и закончат учебный год раньше положенного срока, – пробормотала она. – Насколько же быстро они хотят выгнать нас из города? Твой отец что-нибудь об этом знает?
Я почувствовала себя неуверенно.
– Я точно не знаю.
Мы встретились с Элизой у выхода из актового зала. Она явилась на собрание поздно и слушала из задних рядов. В руке у нее была большая спортивная сумка – видимо, с ее одеждой, которую она держала в доме Морган. Миссис Дорси и родители Элизы стояли в углу, разговаривая. Элиза вдруг резко повернулась и посмотрела поверх моего плеча на стоящих за нашими спинами двух одиннадцатиклассниц, занятых разговором о том, что вся эта история послужит прекрасной темой для эссе личного характера, которое нужно будет написать при подаче заявления в колледж в следующем году.
– Приемные комиссии обожают истории о людях, оказавшихся в трудных жизненных ситуациях, – громко вещала Ребекка. – Это будет для нас блестящая возможность.
Элиза устремила на них обеих испепеляющий взгляд:
– Блестящая возможность? Вы это серьезно? Да я ведь потеряла свой дом!
– Ну, я тоже теряю свой дом. И свою школу тоже, так что…
У Элизы был вид дикой кошки, готовящейся броситься на мышь.
– Пошли отсюда, Элиза, – сказала я, уводя подругу из зала.
Но вместо того, чтобы испытать облегчение, Элиза снова расплакалась.
– Сегодня утром мы подписали договор об аренде и купили билеты на самолет. Мы улетаем в понедельник.
– В этот понедельник? – Морган затрясла головой. – Неужели твоя семья не может подождать до конца следующей недели?
Элиза подняла руку и уронила ее, громко хлопнув себя по боку:
– К понедельнику мы должны
