века. Тиндел, в отличие от итальянского гуманиста, не подвергает «Константинов дар» тщательнейшему историческому и филологическому анализу, он просто убеждает читателей в том, что в результате этих инсинуаций некогда могущественная империя была разделена на две части: одна стала принадлежать папе, другая — королю франков. «И по мере того, как император истощался, папа рос. В то время, когда папа рос, возвышался и престол Магометов, ибо император (ведь половина его империи была утрачена) не смог защищаться против безбожников, — с досадой констатирует Тиндел[1059].
Далее реформатор повествует о том, как папа Адриан I[1060] и король франков Карл Великий, который «не признавал Бога, кроме папы»[1061], свергли последнего лангобардского короля Дезидерия, а его королевство поделили пополам[1062]. Понтифик и король, как уверяет Тиндел, «принесли присягу, что если кто-то станет врагом одному, будет врагом и другому»[1063].
«После того, как умер сын и преемник Карла Великого Людовик[1064], — продолжает Тиндел, — империя франков и всей Германии была поделена между тремя его сыновьями, которые враждовали друг с другом и расточили всю силу императора франков. С того времени и доныне, что составляет семьсот лет, ты мало найдешь таких пап, которые бы не проживали свои жизни в кровопролитии, сколь ни ройся в историях; ты узнаешь, что ради их дела было убито более миллиона ста тысяч человек, и мало было с тех пор христианских правителей, которые бы не занимались и не суетились большую часть своей жизни насчет дел пап. То было либо в войнах при выборе пап и утверждении их на престоле, либо при подавлении ересей и расУ. Тиндел о папстве: протестантский взгляд на «Святой Престол» колов среди клира по поводу того, кому быть очередным папой, или в распрях епископов, кто главнее»[1065].
Возрождение державы Карла Великого произошло, по мнению Тиндела, при Оттоне I[1066]. Когда империя была переведена в Германию, «император пал и облобызал папские стопы и сделался его присяжным слугою»[1067]. Оттон, опираясь на помощь римского понтифика Иоанна XII[1068], сверг короля Италии Берингария II и стал императором[1069]. Вот какую присягу, он, по сведениям Тиндела, принес:
«Я, Оттон, обещаю и клянусь его святейшеству Иоанну Отцом, Сыном и Святым Духом, и сим крестным древом, что дарует жизнь, и этими мощами святых, что если я с Божьей помощью приду в Рим, то воздвигну святую церковь Рима и ее управителя своей властью. Не потеряешь ты ни жизнь, ни члены тела твоего, ни честь <…> И что от земель святого Петра ни попадет в наши руки — я передам тебе. И кому бы я не передал правление в Италии, я заставлю его присягнуть, чтобы он содействовал тебе, дабы защитить земли Святого Петра, насколько в его силах»[1070].
Материал, который использует английский реформатор, дает основания предполагать, что Тиндел достаточно хорошо знал историю Европы, особенно в той ее части, которая касалась международной политики. Действительно, Оттон I был торжественно провозглашен императором в «Вечном городе» и так же, как и Карл Великий, в своей политике опирался не на светскую власть, а на церковную организацию во главе с папой. Он щедро раздавал земли церкви в противовес светскому крупному землевладению[1071].
Спустя столетие после событий, о которых повествует Тиндел в рассматриваемом нами трактате, начнется один из важнейших этапов в истории папства и всей европейской цивилизации — крестовые походы. Однако эта длительная серия религиозных военных конфликтов практически не подвергается сколь-нибудь подробному анализу в сочинениях английского реформатора, отмечающего лишь то, что крестовые походы были выгодны папству по причине подчинения некоторых стран во время отсутствия в них первых лиц государства, участвующих в войнах против мусульман[1072]. Результатом такого «бдительного» контроля папства над миропорядком стал, согласно Тинделу, духовный распад христианского мира, не позволивший в дальнейшем противостоять туркам[1073]. Тиндел, безусловно, имеет в виду падение Византийской империи и последовавшие за тем массовые убийства христиан.
Гораздо больше занимает внимание реформатора история своей страны. Он утверждает, что, как и на континенте, так и в его родной Англии, под внешней политикой государства следует, прежде всего, понимать политику, осуществляемую римским первосвященником. «Прежде, чем Англия была объединена, она стала жертвой папской политики», — уверенно заявляет реформатор[1074]. Так, например, он делает папство, как указывалось выше, ответственным за датское вторжение в Англию[1075]. Но в некоторых хрониках нет и намека на то, что светская власть (включая короля) в свою очередь защищала страну от набегов чужеземцев. Вместо этого летописцы отмечают, что датчане захватили эту страну как результат наказания Богом злых дел англичан[1076]. Хотя не стоит забывать, что средневековые хронисты не были историками, чаще всего ими являлись представители духовенства, входившие в монашеские общины, их главной задачей являлась чистая фиксация событий. По мнению отечественного исследователя М.М. Горелова, «двухсотлетняя скандинавская экспансия с “последним аккордом” в виде завоевания Англии Кнутом Великим привела, по сути, к становлению англо-скандинавского этнокультурного поля»[1077]. Однако процесс этот не успел завершиться, как последовало новое, на этот раз нормандское завоевание туманного Альбиона.
Английский реформатор также останавливает внимание на этом переломном событии в жизни английского общества, повлекшем за собой гибель большого числа людей, массовые земельные конфискации, вытеснение родного языка из официального обращения и замену его французским. По справедливому замечанию М.М. Горелова, «датское завоевание с исторической точки зрения было менее болезненным для Англии, чем нормандское, т. к. не ломало местные социальные, политические, культурные традиции»[1078]. Тиндел считает, что Вильгельм Завоеватель тоже был поддержан римским папой:
«Король Гарольд изгнал в ссылку Роберта, архиепископа Кентерберийского, по какой причине, летописи умалчивают <…> Этот Роберт тотчас направился к королю Вильгельму Завоевателю, в то время герцогу Нормандскому. И папа Александр[1079] послал герцогу Вильгельму знамя, чтобы пойти и завоевать Англию и полное отпущение грехов любому, кто пойдет с королем Вильгельмом под этим знаменем <…> Какую бы другую причину не имел герцог Вильгельм против короля Гарольда, можете быть уверены, что папа не вмешался бы, если бы Гарольд не затрагивал его светской власти, да и Вильгельм не смог бы завоевать другое королевство по тем порам, если бы духовенство не встало на его сторону. Сколько пролилось крови в этой войне в Англии, в которой были перебиты почти все лорды английской крови, и нормандцы стали хозяевами, и все законы поменялись на
