французские. Но зачем святому отцу заботиться о пролитии крови мирян? Ему было бы лучше, чтобы миллион мирян расстались с жизнью, чем потерять на один вершок от чести святой церкви, или “святому Петру” одну йоту от своих прав»[1080].
В первой половине 1066 г. из Руана в Рим была направлена делегация во главе с епископом Лизье Жильбером, целью которой было убедить папу Александра II в том, что герцог Нормандии является законным наследником английской короны, а Гарольд Годвинсон — узурпатором[1081]. К сожалению, нет никаких источников, позволяющих выяснить, чем закончились переговоры, поэтому сложно дать объективную оценку аргументам, приводимым Тинделом[1082]. В любом случае нормандское завоевание оценивается реформатором исключительно как негативное, отодвинувшее развитие национального языка, культуры и английской народности в целом. Иногда несоответствие между сведениями Тиндела и хроник является результатом его неверного истолкования событий и явлений. Так, например, наличие в войске Вильгельма «бритоголовых»[1083], о которых упоминает английский реформатор, совсем не означает, что эти люди — священники (как считает автор), такой внешний вид был принят и среди нормандских рыцарей[1084]. Тиндел упоминает и о ссоре Вильгельма с епископом Чичестера[1085] Ранфом, из-за того, что король отнял у последнего право собирать дань. Епископ прекратил богослужение и заколотил церковные двери, пока король не вернул ему это право[1086]. Распря, возможно, тоже одна из фантазий Тиндела, поскольку о ней не упоминается в доступных современному историку документах. Однако неизвестно, какими хрониками пользовался Тиндел, ибо он не называет источники, из которых извлекает нужную ему информацию. Говоря слово «хроники», он не указывает ни автора, ни названия.
Отдельное внимание Тиндел уделяет длительному конфликту короля Иоанна Безземельного[1087] с папой Иннокентием III[1088] из-за того, что последний без согласия государя назначил архиепископом Кентерберийским Стефана Лэнгтона[1089].
«Иоанн не согласился, — пишет Тиндел, — чтобы папский наместник в одиночку вознесся над всем духовенством и теми, кто подчинялся ему, дабы они могли грешить и злодействовать невозбранно; тогда папа послал отпущение грехов королю Франции, чтобы тот пошел и завоевал его (Иоанна — Т.Ч.) страну. Вот этого король Иоанн столь испугался, что положил свою корону к ногам папы и поклялся править своей страной во имя его»[1090].
Речь идет о булле, изданной Иннокентием III в 1212 г., где говорилось о лишении Иоанна трона и передачи прав на английскую корону французскому королю Филиппу II. Папа, несмотря на свои обязательства перед Филиппом, готов был даровать английскому королю прощение при условии полного смирения. Иоанн вынужден был капитулировать перед римским понтификом, признать себя его вассалом, и согласился выплачивать святому престолу ежегодную дань в тысячу марок в стерлингах[1091]. Английские историки А. Диккенс и Дж. Тонкин отмечают, что из весьма сомнительного образа короля Иоанна Тиндел нарисовал портрет «квази-протестантского мученика», преследуемого и униженного папством[1092]. Что касается такого пристального внимания Тиндела к личности папы Иннокентия III, то оно, на наш взгляд, не случайно. В период его понтификата многие регионы Европы были охвачены ересью, у людей возникала потребность в чтении Священного Писания на родном, а не латинском языке. Всю свою энергию римский первосвященник направил на подавление ереси катаров (в пер. с греч. — «чистые»), объявивших католическую церковь деянием Дьявола и противопоставивших ей свою «чистую церковь», основанную на началах любви, нестяжательства и служения Богу[1093]. Папство в этот период, по сведениям С.Г. Лозинского, «тратило огромные суммы на борьбу за “чистоту веры”, а также для искоренения императорского влияния в Италии»[1094]. Преследования катаров, вероятно, ассоциировались у Тиндела с гонениями на современных реформаторов, также желавших очистить церковь от тех пороков, в которых она погрязла, и построить новую на приципах, изложенных в Священном Писании.
В «Практике паписких прелатов» Тиндел упоминает не обо всех английских королях, а лишь о тех из них, в период правления которых папство особенно усилилилось, и духовенство во главе с римским первосвященником оказывало наибольшее давление на внутреннюю и внешнюю политику государства. Реформатор повествует о том, какую отрицательную роль сыграло папство в период правления Ричарда II[1095].
«В дни короля Ричарда II Томас Эрунделл, архиепископ Кентерберийский и канцлер, был изгнан в ссылку с графом Дэрби. Внешним поводом для вражды между королем и его лордами был вопрос о сдаче города Бреста (ВгезГе) в Бретани. Но у наших прелатов было наготове другое тайное дело. Они не могли своими силами расправиться с теми несчастными, которых в то время привел к раскаянию и к истинной вере — вере в кровь и смерть Христову, пролитыми во искупление их грехов, своими проповедями Джон Виклиф. Как только архиепископ покинул королевство, ирландцы возмутились против короля Ричарда, как и в свое время против короля Иоанна. И это не без видимого вдохновения тех, что правят при дворе и в сознании всех людей <…> Как только король Ричард отбыл в Ирландию подавить этих бунтовщиков, епископ вернулся обратно, поднял всех против короля, пленил и низверг его, и предал жесточайшей смерти, и короновал графа Дэрби[1096]. Смилуйся Христос, сколько же крови стоила Англии эта коронация! Но что им — ведь их обиды должны быть отмщены. Тот недостоин быть королем, кто не может отомстить своим врагам», — пишет реформатор в «Практике папистских прелатов»[1097].
Тиндел не совсем объективен в анализе рассматриваемых событий. Многие влиятельные английские аристократы приняли сторону Генриха, поскольку давно негодовали на деспотизм Ричарда II. Далее реформатор отмечает, что, «когда “преемник” Ричарда II, граф Дэрби, был коронован под именем Генриха IV, прелаты взяли его меч и меч его сына Генриха V (как и мечи всех королей после них) и осквернили их пролитием христианской крови в свое удовольствие»[1098]. Духовенство, как считает Тиндел, отвлекло внимание Генриха V от внутренних государственных дел и обратило его к иностранным войнам[1099]. Речь идет о продолжении Столетней войны с Францией, с которой у Англии длительное время сохранялось перемирие, пока Генрих V вновь не заявил о своих правах на французскую корону[1100]. Военные экспедиции во Францию оказались удачными для английского короля, после захвата ряда городов он в 1421 г. подписал с французским королем Карлом VI мирный договор[1101]. Тиндел считает, что Генрих V целиком и полностью находился под давлением английского духовенства, однако, на наш взгляд, этот правитель отличался собственным видением международной политики и был достаточно самостоятелен в своих действиях. Автор «Маленькой
