– Ваша работа? – зло спросил Птаха.
– О чем ты?
– Вы этих козлов на меня натравили?
– Ты что, гонишь, да? Они сами тебя захотели…
Птаха Диане не верил. Догадывался, что это она подставила его. На пару с Никой обслужила Чарли. А вместо платы попросила его устроить весь этот спектакль… Птаха мог бы жестоко наказать ее. Но где гарантия, что такая история больше не повторится?..
Птаха чуть не плакал. Сутенером быть он больше не хотел…
Он был злой на весь мир. И готов был убить сейчас любого… А ведь можно убивать за деньги. Почему бы ему не стать киллером? Пусть его научат…
Птаха привез девочек на базу. Но кофе попить снова не смог. В большой комнате его ждал Шрам, правая рука Вильяма. Птаха оторопел от такой встречи, забыл и про кофе, и про все на свете.
Шрам выгнал из квартиры всех. Остался только Птаха.
– Ты в курсе, что твоего кореша грохнули? – спросил Шрам.
– Кого?
– Тюльпана.
– Тюльпана?! Грохнули?! – ошалело переспросил Птаха. – Какая падла?!
– Круча его грохнул. Слыхал про такого?
– Слыхал… Так это он Тюльпана?..
– Он. И Глюка он сделал. И Щавеля. И Борза…
– Да про них я слышал… А вот Тюльпан…
– И до Тюльпана Круча добрался… И до тебя может добраться.
– До меня?! – Птахе стало не по себе.
Он знал, насколько крут битовский Волчара.
– Круча – беспредельщик, – нагнетал обстановку Шрам. – Объявил войну преступности. И мочит теперь всех подряд. За команду Глюка взялся. Пока всех не замочит, не успокоится…
– Так я же отошел от Глюка.
– Для него это не имеет значения. Боюсь, что ты приговорен.
– А вы… Вы что, не можете избавить меня от этого гада?
Птаху уже лихорадило от страха.
– Как раз этим мы и собираемся заняться…
– Гасить этого козла надо! Гасить!..
– Я слышал, тебя чуть не опетушили…
– Где? Когда?
– В Битове. В КПЗ, куда тебя Круча сунул.
– Было дело. Это он тех козлов подговорил… И сегодня козлы были. Их соски наши подговорили, я знаю…
Птаху понесло. Он не должен был этого делать. Умом он это понимал, но язык его не слушался. Он рассказал Шраму, как его только что чуть не опустили три каких-то урода.
– Это все Диана с Никой, я знаю, – на истерической ноте закончил он.
– Несладкая у тебя жизнь, – сделал вывод Шрам. – Несладкая, скажу я тебе… Но что поделаешь, такой у сутенера хлеб… Мы, конечно, примем меры. Найдем тех уродов. Но ты все равно готовься. Рано или поздно тебя распакуют…
– А если я этого не хочу?
– Тогда надо менять профиль… Киллером быть хочешь?
Этим вопросом Шрам вогнал его в транс. Ведь именно об этом думал недавно Птаха.
– Хочу! – недолго думая, выпалил он.
И тут же мысленно добавил: «Хочу, но не очень. Потому что боюсь…»
– Тогда у тебя есть шанс. Есть один заказ. Есть один человек. И его надо исполнить. Ты понимаешь, о чем я говорю?
– Понимаю.
– Вот и отлично… Человека этого зовут Степан. Фамилия Круча…
– Круча?! – потрясенно завопил Птаха.
– Ты чего колотишься, пацан? – В голосе Шрама звучало презрение. – Ты же сам сказал, что Кручу надо гасить. Пока он не загасил тебя…
– Но… Но я не думал…
– Не думал, что исполнять его будешь ты… Ладно, не кипишуй. Кручу убивать ты не будешь.
– А кто… Кто его будет убивать?
– Никто… Вернее, его убьют. Но не физически, а морально.
– Это как?
– Очень просто… Мы уже подставили Кручу под его начальство. Его уже отстранили от дела. Осталось добить его. Еще немного – и его упрячут за решетку. Это я тебе обещаю…
– А за решеткой он будет не опасен?
– За решеткой он станет петухом. Тебя не распаковали, а его распакуют. Понял?
Птаха гнусно хихикнул. Было бы классно, если бы Волчару опустили.
– А что делать-то надо?
– Почти ничего… Сегодня будут хоронить Тюльпана. Сейчас тебя отвезут в Битово, прямо на кладбище. Ты подойдешь к гробу и начнешь стучать себя в грудь кулаком. Ты должен заявить, что Тюльпана грохнул Круча. Кричи, что ненавидишь этого гада. Что отомстишь ему.
– А это обязательно?
– Обязательно.
– Зачем?
– Чтобы Круча разозлился.
– Но он же меня с говном сожрет.
– Подавится… На нас несколько журналистов работают. Они уже на стреме. Как только Круча подойдет к тебе, пресса тут как тут будет…
– А если он не станет подходить ко мне? Если он меня просто грохнет?
– На глазах у толпы? Он же не совсем дебил!
– А если он меня закроет? Я не хочу в КПЗ…
– А вот там ты скорее всего побываешь. Так что придется потерпеть… Но ты не ссы, тебя обязательно вытащат… Зато потом всем будешь рассказывать, что ты на киче чалился, пацаны тебя уважать будут. Ну и бабок, само собой, получишь. Пять «штук» баксов. И путевка на Канары. И девочку тебе для этого случая организуем… Ты ведь теперь уже не сутик. Ты теперь киллер – уважаемый человек… Когда с Канар вернешься, мы тебя в один лагерь отправим. Там тебя всему научат. За полгода из тебя суперспеца сделают. Большие бабки получать будешь. По пятьдесят тысяч за каждый выстрел. За десять выстрелов – пол-«лимона».
– За двадцать – «лимон»!
Перед глазами Птахи запрыгали зеленые цифры с шестью нулями.
– Нет, больше десяти раз нельзя. Десять заказов – и ты уже пенсионер. Мы тебя на Сейшельские острова отправим. Виллу тебе подберем. Яхту себе купишь. Будешь всю жизнь как сыр в масле кататься… Только ради этих светлых дней придется поработать…
Сейшелы, вилла, синее море-океан, белоснежная яхта, красавица-аборигенка. Он будет жить как белый человек… Действительно, ради этого стоит потрудиться… Да и всего лишь десять заказов. По человеку в месяц. Глядишь, уже через два года он будет оттягиваться в земном раю…
Тюльпана хоронили в закрытом гробу. Тело почти две недели пролежало в морге, в плохом холодильнике. Плюс пулевое отверстие во лбу. Словом, зрелище было бы не для слабонервных.
Над гробом рыдали мать, сестра. Кто-то из родных пытался толкнуть речь – только вышел какой-то птичий лепет. Зато Птаха оказался на высоте. Положение обязывает. Ведь он уже не какой-то там дешевый сутик. Он суперкиллер, профессионал высочайшего класса. И он доказал это на деле.
– Серега был моим лучшим другом! – со слезами на глазах громко сказал он над гробом. – Мы с ним были не разлей вода. А его убили… Да, убили! Я знаю, как все было! Я знаю, кто его убил!..
Птаха вошел в раж. И вылил на Кручу огромный ушат грязи. Был бы этот урод сейчас рядом, он бы захлебнулся.
– Я не прощу ему этого! – заключил он. – Никогда не прощу! Я отомщу этому подлому менту! Я очень жестоко отомщу!
Птаха думал, что на выходе с кладбища его будут ждать менты. Возьмут его под белы рученьки и под вспышки журналистских фотокамер поведут к своей машине. Он уже подготовил себя к этой мысли, поэтому страха не было. Почти не было…
Но за воротами кладбища его никто не ждал. Вместе со всеми он беспрепятственно сел в автобус, который повез всех в столовую. И там Птаху никто не ждал. Никто не помешал ему сесть за стол, выпить за упокой души Тюльпана.
Толпа смотрела на него как на героя. Еще бы, он не боялся тирана Кручу, посмел обличить его, пообещать ему страшную кару…
С поминок он выходил в вечерних сумерках. С ним пытались увязаться два его давних кореша. Но Птаха прогнал их. У него важное задание. Он суперагент два ноля… нет, три ноля семь. Сам Джеймс Бонд рядом с ним не стоял. Он суперпрофи. Знаменитый Леон-киллер по сравнению с ним жалкое ничтожество… Он выполняет архиважную миссию. И никто не должен мешать ему…
Плевать, что он под градусом. Плевать, что ноги подкашиваются, а его самого относит в сторону… Это так надо. Это так задумано…
– Извините, а вы не подскажете, который час? – услышал он девичий голос.
Птаха остановился, поднял голову и увидел рядом с собой красивую девчонку. Аманда по сравнению с ней была крокодилом.
– Сколько времени? – пробормотал он и поднес к глазам руку с часами.
Стоп! Кажется, он пьян. Вернее, девчонка может так подумать. А он суперпрофи. И должен доказать это.
– Вам какое время? Московское или по Гринвичу?
– А как это, по Гринвичу?
Девчонка, похоже, пришла в полный восторг от его ума… Ничего удивительного. Он же суперпрофи…
– По Гринвичу – это по Гринвичу, а по Цельсию – это по Цельсию…
Блин, сколько он умных слов знает… Ну да, он же супер…
– А вы бы не могли проводить меня домой? – многообещающе посмотрела на него девчонка.
Она просит проводить ее. Все правильно. Вокруг столько врагов. И только он, супер-пупер, в состоянии ее защитить…
– Я могу, – пьяно кивнул Птаха. – И телом своим закрыть могу. Хотите, всю ночь буду закрывать?
– Вы такой остроумный! – Девчонка смотрела на него с восхищением.
Еще бы. Ведь он такой крутой!
– Ну, так ты хочешь? – гордо выпятил он грудь.
– Хочу!
– А меня хочешь?
– Не знаю, у мамы надо спросить. Только мамы сейчас нет. Она завтра будет. Я сегодня без нее ночую…
