со скаутами. Джада собиралась рассказать мне об этом перед тем, как исчезла…
Закончить Итале не удалось. Локателли опрокинул стул и лампу и подскочил к ней.
– Где он? Говори, где этот выродок! – заорал он в сантиметре от ее лица.
Итала, не дрогнув, выдержала его взгляд.
– Берегись, я тебе устрою! – снова начал он.
– Санте, я единственный человек в мире на твоей стороне. А ты единственный, с кем я могу поговорить о… об этом. Но если ты не успокоишься, я пошлю тебя на хрен и обойдусь своими силами.
Локателли пнул кровать, и та ударилась о стену.
– Мне нужно выпить.
– С этим тоже притормози. Впрочем, глоток спиртного тебе, пожалуй, не помешает.
Как и всегда, ассортимент в баре не отличался разнообразием, но им удалось заказать в бунгало полбутылки фернета[53], которым приправляли кофе. Санте взял стакан из-под зубной щетки и налил себе половину, после чего Итала отобрала у него ликер.
– Феррари-младший якобы уехал учиться за границу, когда его отец продал гребную команду. Я проверила, он даже загранпаспорт не обновлял. А его удостоверение личности просрочено.
– Может, ему выправили поддельные документы.
– А дальше? Отпустили в надежде, что он никого больше не прикончит? Ясно, что его отец хочет избежать скандала, иначе сдал бы его в полицию.
– Пойдем к этому подонку и послушаем, что он скажет.
– У него есть охрана. Нас даже не подпустят к нему.
– Давай хотя бы попробуем.
– Слушай, упрямец. Я не хочу обвинять невиновного человека. – «Снова», – мысленно добавила Итала. – Если мы выясним, где Феррари-младший, то поймем, действительно ли он убийца. При условии, что он вообще находится в Италии.
Локателли прикончил свой стакан и рыгнул.
– Может, ему купили особняк у моря. Можно как-то проверить недвижимость этого Феррари?
– По кадастру – да, но дом может быть зарегистрирован на имя жены или снят в аренду…
– А посмотреть его счета? Если он покрывает сына, то наверняка потратил кучу денег.
– Необходимо судебное постановление.
– А если проверить, как он платит налоги? – спросил Локателли, еще раз рыгнув.
Нет, для этого постановления не требовалось.
Итала вернулась в Пьяченцу и еще до истечения двухдневного отгула заглянула в участок, где почувствовала на себе всеобщие взгляды. Проблем и предложений было меньше, чем обычно, а ее кабинет опустел от коробок, как будто остальные уже не считали его безопасным.
«Не проблема», – подумала Итала. Если эта история закончится, все вернется на круги своя. Так она убеждала себя, но видела впереди только тьму и не могла представить себе никакого «потом».
Подкупить какого-нибудь финансиста, чтобы получить информацию о Феррари, оказалось нелегко: через их руки проходили деньги всех и каждого, и, если бы они захотели подзаработать, у них не возникло бы никаких трудностей.
Но существовали и те, кто предпочитал не рисковать и отсиживал достаточный стаж, чтобы устроиться налоговым консультантом и зарабатывать в десятки раз больше, чем получали нижние чины. Однако один из них любил нюхнуть; Итала достала из сейфа пакетик с двадцатью граммами кокаина, изъятыми при облаве, и обменяла его в арестованном гараже на две коробки документов.
В коробках содержались налоги всех членов семейства Феррари за последние три года, финансовая отчетность его компаний и счета-фактуры. А поскольку кокаин сделал источника Италы веселым и разговорчивым, тот в подробностях объяснил ей, как их читать. Итала поняла эту муру только наполовину, понадеявшись, что как-нибудь разберется. На обратном пути она заехала к своему врачу, чтобы тот выписал ей больничный на пятнадцать дней, затем отправила листок временной нетрудоспособности в отдел кадров и вернулась к Локателли, купив по дороге еды и вина.
Итала опустошила коробки, покрыв бумагами стол и полы.
– Что нам делать с этим добром? – спросила она.
– По-твоему, Феррари – мафиозо?
– Нет, вряд ли.
– Тогда вот как я это вижу, – заявил Локателли. – История с его ублюдком-сыном свалилась на него как снег на голову. В какой-то момент он узнал, что его младшенький убивает девушек. Феррари этого не предвидел. Может, он скопил деньжат, уклоняясь от налогов, и надавал взяток, чтобы построить свои паршивые виллы, но к такой чрезвычайной ситуации был не готов. Он наверняка намухлевал с цифрами.
– Я даже не знаю, с чего начать поиски.
– Посмотри, продавали ли они что-то крупное. Акции, дома… А потом поглядим, не делали ли они странных покупок.
После получасовых поисков у Италы разболелась голова, но Локателли надел очки для чтения, которые казались смехотворно маленькими на его огромном лице, и до глубокой ночи с видимым удовольствием продолжал перебирать бумаги, делая пометки корявым почерком.
– Возможно, Феррари и в самом деле отправил сына за границу, – сказала Итала ему на прощание, перед тем как уйти спать.
– Я в это не верю, – отозвался Локателли. – Если у тебя проблемный ребенок, ты постараешься держать его рядом. Как я сделал с Марией.
Итала заняла соседнюю комнату. Она спала очень мало и проснулась на рассвете, охваченная тревогой. У нее было такое ощущение, будто она едет в машине без тормозов, несущейся под откос, и может лишь слегка регулировать направление, но не остановиться. А машина разгоняется все быстрее и быстрее. Когда она одевалась, в дверь постучал взбудораженный Локателли.
– Ты принес мне кофе?
– Нет, но, кажется, я кое-что раскопал. Не знаю, это же ты у нас из полиции. – Он помахал у нее перед носом балансовым отчетом. – Ночью я перечитал некоторые документы. И смотри, что нашел.
– Кофе…
– Иисус, Мария и Иосиф! Посмотри, а потом я тебе хоть десять чашек принесу.
– Расскажи на словах.
– В восемьдесят девятом году семья Феррари продает дом в Курмайёре, купленный годом ранее, потеряв треть стоимости. Так?
– Так.
– В том же году Феррари с женой основали небольшую компанию по недвижимости. Компания покупает земельный участок и гостиницу. С восемьдесят девятого года доход гостиницы становится нулевым. Инвестиции в капитальный ремонт отсутствуют, персонал уволен, прибыли нет. Для чего Феррари ее купил?
– А ты хорошо разбираешься в бухгалтерии…
Локателли рассмеялся:
– Все принимают меня за дуболома, но я всегда сам вел свои счета и проверял поставщиков. Вдобавок я знаю, что это за гостиница. Она называется «Квисисана»[54] и находится в двадцати километрах по прямой от Конки, среди лесов на хребте долины Вал-Серина. Туда ведет только одна дорога. Года четыре или пять назад она закрылась, потому что хозяин проиграл все семейные деньги. Давай я ему позвоню?
– Ты его знаешь?
– Да, я постоянно видел его на рынке. Он закупался оптом для гостиницы. Я придумаю какой-нибудь предлог.
– Давай. А
