Но, может, так даже лучше. Ещё неизвестно, хватило бы ей смелости смотреть в глаза Ратмиру.
Даже обезумев от страха, она видела, что он потрясён тем, что увидел в её покоях, что интерпретировал всё однозначно, и она со свистом слетела с пьедестала.
— Нет никакого желания задерживаться в этом логове, — заявила леди Ольха и вышла с гордо поднятой головой.
От последовавшего за нею Рока Эмма услышала, как тот даёт указание помочь лорду Палеху. Она стояла и смотрела, как двое мужчин из привезённых слуг поднимают его, поддерживают.
Палеху здорово досталось, и ещё один пропущенный удар был бы смертельным. Когда лорда под руки тащили мимо Эммы, они встретились взглядами.
Ни у него, ни у неё не нашлось слов ни для поддержки, ни для упрёков. Для леди Ольхи произошедшее — игра, а для них новая веха в жизни, пришедшая через боль. Какие уж тут слова?
Эмма укладывала пропитанные сахарным лаком волосы и мысленно оправдывалась перед Ратмиром. Надевала штаны, собирала вещи и продолжала подыскивать слова, которые объяснили бы её отношение к Палеху, чем она руководствовалась и чего никогда не допустила бы.
Всё, что она прокручивала в голове, выглядело жалко и неубедительно. Какая-то одна большая глупость, недоразумение, но какие последствия! Все её слова — жалкий лепет, который не вернёт его уважение.
Нахохлившийся Жар сидел рядом и с тоской следил за сборами. Ему не хотелось уезжать, и Эмма из-за этого ещё больше расстраивалась. Малыш сдружился с Хладом, приятельствовал с другими ребятами, у него появился дом, вожак…
Ей хотелось бы напомнить ему, что они в любом случае тут находились временно, но есть ли смысл спорить с четырёхлетним ребёнком? Он теряет слишком многое, чтобы обращать внимание на разумные доводы.
— Пушистик, даже если я договорюсь с какой-либо семьёй, чтобы оставить тебя на острове, то вряд ли ты сможешь часто видеть Ратмира. Ты же помнишь, что он на службе, а с Хладом всегда занимался Рок?
— Хлад останется один. Я его друг, я хочу быть с ним. Ма, давай возьмём с собой Хлада? Он хороший.
— Лапочка моя, мы отправляемся в неизвестность, и нам бы самим выжить. Но как только мы устроимся, то вышлем ему приглашение, и пусть приезжает к нам в гости. Как ты смотришь на это?
Жар тяжело вздохнул и стал тоже собираться. Через полчаса их уже опускали на подъёмнике, а ещё спустя полчаса везли на небольшой лодочке к большой земле.
Единственное место, куда зашли Эмма с Жаром, так это к Грому и Грозе. Ранее предполагалось, что кто-то из них повезёт подопечных судьи к границе, но теперь это было невозможно. Снег ещё не выпал, да и саней у Эммы не было, а ещё она не представляла, как переправлять животных на берег. Она думала, что Ратмир поможет с этим, а теперь… ну, что уж говорить.
Они с Жаром с грустью смотрели на замок, скрывшийся в тучах, и гадали, что их ждёт впереди.
Часть 2
Глава 1. Не глупость, а подлость
Оборотень, перевозивший на лодке Эмму с Жаром, недоумевал, почему судья не провожает своих дорогих гостей. По мнению всех островитян, он по-особому относился к маленькой госпоже и никак не мог отправить её одну в дальнюю дорогу.
— Так получилось, — грустно улыбаясь, отвечала Эмма на все попытки выведать, что случилось.
На берегу она попыталась уточнить дорогу до ближайшего поселения, и оборотень ещё больше нахмурился, тревожно оглядываясь на остров. Ему не нравилась создавшаяся ситуация.
— Провожу-ка я вас немного, а то заплутаете. В обход идти не стоит, а тропы наши не для человеческого глаза.
Жар, сжав зубы, выступил вперёд, но лодочник покачал головой:
— На своего волчонка не надейтесь. Отсюда пути-дорожки расходятся ко многим кланам.
— Мне бы только до главной дороги добраться, а там я помню, — обрадовалась Эмма неожиданной помощи.
Окружавший озеро лес производил унылое впечатление. За время долгих дождей облетевшие с деревьев листья из живописного яркого ковра превратились в склизкую грязь, а выпадавший за ночь снег днём таял. Хорошо протоптанные тропинки было сложно разглядеть, если только не знать точно, куда смотреть.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Заботливый оборотень проводил Эмму с малышом до дороги и посоветовал никуда не сходить с неё.
— Спасибо, теперь уж мы не потеряемся, — горячо благодарила его девушка при прощании, а островитянин всё больше беспокоился о ней, отмечая и подавленный вид, и то, как девушка запыхалась, пока они шли по лесу, и как тяжек для неё заплечный мешок.
Вот вернётся он домой, скажет жене, что оставил эту пташку на дороге и будет ему взбучка! Как же Ратмир отпустил её? Все видели, как он смотрел на свою гостью, как улыбался, бережно поддерживал за локоток, а каким словоохотливым становился рядом с нею…
Разве что ребятня сплетничала, что старый судья леденеет в её присутствии, заставляя всех дрожать от страха, но это понятно. Судейство — дело его жизни, а если Ратмир уйдёт с поста, то его и заменить будет некому.
— М-да, вот ведь как, — качал головой оборотень, не зная, что думать. Быть может старый судья верно решил и для всех островитян спокойнее, что юную магичку выжили из замка, но ведь подло думать только о себе, закрывая путь к счастью для молодого судьи.
Мужчина с тревогой приглядывался к тоненькой фигурке, мялся, терзаемый сомнениями, но он не мог без предупреждения исчезнуть на пару недель, чтобы проводить гостью судьи. Со дня на день ударят морозы, и пока лёд на озере не покрепчает, сообщение между островом и большой землёй прекратится. Однако предупредить Ратмира о выбранном пичужкой направлении он может и должен.
Эмме тоже было тревожно за себя с Жаром, поэтому они шли без остановки, чтобы малыш успел до темноты хотя бы почуять близость поселения. Через пару часов их обогнал кортеж герцогини, и если бы лужи не прихватило лёгким морозцем, то Эмму знатно окатило бы брызгами из-под колёс.
Она прекрасно видела, что кучер дал знать тем, кто сидел в карете, кого он видит на дороге, даже стала обдумывать, что скажет в ответ на приглашение подвезти, но кортеж не только не замедлился, а наоборот, после нескольких ударов хлыстом разогнался ещё сильнее.
Эмма усмехнулась демонстративному игнорированию и порадовалась, что удары предназначались хотя бы не ей.
Умничка Жар за время, проведенное в замке, не только научился самостоятельно оборачиваться, но и сохранял при этом часть одежды. Благодаря малышу они не потерялись, когда стемнело. Ближе к поселению дорога несколько раз разветвлялась, уводила в сторону, но Эмме необходим был гостевой дом, в котором она уже останавливалась с Ратмиром. Этот дом послужил для неё отправной точкой при составлении маршрута.
К ночи всё больше подмораживало и, стиснув зубы, она прибавляла ходу, следуя за волчонком. Они добрались уже совсем поздно и долго стояли у закрытых ворот, стучали, кричали, чтобы их пустили. Все комнаты, а их всего-то было четыре, оказались заняты герцогиней, больным лордом и их людьми.
Эмме оставалось только вновь подивиться несоответствию внешности леди Ольхи и её поступков. Имея своих лошадей, обвешанных дорогостоящими амулетами, она могла приказать продолжать путь и остановиться в небольшом городке, где было бы комфортнее, но предпочла оставить Эмму на улице, заняв единственный подходящий дом на её пути.
— Так её светлость будет здесь дожидаться лекаря или ведьму для больного лорда? — ради справедливости решила она уточнить.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Ведьма живёт ближе к городу, — поучительно произнёс хозяин гостевого дома, — что ей здесь делать? Она там, где больше народа. К нам только за сбором трав ходит, за ягодами, а так на окраине города живёт. А вам, леди…
— Госпожа.
— А вам, госпожа, могу предложить набитый соломой тюфяк — и устраивайтесь прямо здесь на скамьях. Пришли бы вы пораньше, можно было бы поспрашивать местных насчёт комнаты на ночь, а так…
