«Надо завтра попробовать разговорить леди Ольху. Какие экзамены, что за разрешение на работу?» — на миг Эмма засомневалась, а знает ли жена посла обо всех этих мелочах? Но раз она уже не один год исполняет обязанности мужа, то что-то должна знать!
Так ни до чего толком не додумавшись, запутавшись в том, что она хочет и чего не хочет, Эмма легла спать. Начал действовать успокаивающий чай, и она уснула, едва коснулась подушки головой.
Она не слышала, как Ратмир раздражённо выпихивал Ольху из своих покоев. Леди хотела, чтобы у неё с судьёй всё было как прежде. Она унижено предлагала себя; просила, чтобы он приказал ей угодить ему… Но чем больше она настаивала, чем чаще пошло облизывалась, тем сильнее злила его.
Леди цеплялась за мебель, не верила, что их игры в красавицу и чудовище закончены, и ею не воспользуются. Но хозяин замка продемонстрировал неприкрытую брезгливость и, не выдержав, она бросилась на него с ножом.
Глупая затея, но в тот момент отвергнутой герцогине захотелось покончить с этим животным сразу. Если кто-то узнает, что она ему позволяла делать, догадается, какие у неё специфические предпочтения в постели, то вся её жизнь рухнет.
Вместо драгоценностей, мехов, духов и цветов её будет ожидать унижение, а не от каждого она готова принять это. Невозможно чувствовать себя сексуально раскрепощённой рядом с пузатым или высохшим от старости мужчиной; это они должны ползать на коленях перед нею, вымаливать её ласку, терпеливо ждать её настроения.
Страх и обида затмили холодный разум. Она знала, что судья ни с кем не обсуждает то, что происходит в его постели, иначе бы Ольха изначально не решилась раскрыться перед ним, не выдала бы свои потаённые желания, но сейчас все её силы были направлены на уничтожение того, кто обидел, и тех, кто стал свидетелем её боли. Вот на что она направит свой разум и связи!
Если бы не Арлетт, то можно было бы между делом ненароком презрительно сообщить при дворе, что она не желает больше смотреть в сторону судьи оборотней, но подруженька не преминет запустить злую сплетню.
Ну что ж, эта голодранка напортачила у перевёртышей, и это ли не повод услать её поближе к орочьим степям? Пусть там теперь исполняет свой служебный долг! Ольха даже похвалит её и даст соответствующую рекомендацию. Нечего сильным опытным магам прохлаждаться в столице! Бережливость по отношению к лучшим очень дорого обходится королю. Слабые и средней силы маги не выживают на территории орков, так сколько можно вести печальную статистику?
Леди криво улыбнулась. Ей доставит радость наказание Арлетт. Та сполна расплатится за плохую весть.
Лорд Палех не решился предложить помощь Ольхе, когда судья выволок её в коридор и бросил там. Он знал, что дама не простит свидетеля её унижения и поэтому тихо прикрыл дверь. Сам судья ещё поплатится за свою свободу от признанной несколькими королевствами красавицы. Вряд ли его возможно убить, но Ольха приложит все усилия, чтобы он больше не появился при дворе, как и все оборотни. Дамочка любит мстить с размахом так, чтобы все долго шептались потом по углам!
И, к его сожалению, самой уязвимой оказалась юная госпожа, хозяйничающая здесь.
Ему жаль её, он раскаивается, что согласился приехать и соблазнить её. Арлетт описала её дурой, но дура уже томно потягивалась бы в его кровати и тем самым, между прочим, уберегла бы себя от более изощренного преследования герцогиней.
Девочка совсем не глупа и не из глухих мест, хотя чувствуется, что прибыла издалека. Интересная, цельная, переживающая и настроенная на благоприятный фон. Её напрягают козни, ей явно не по душе действовать, причиняя неудобство другим. Она не станет возвышать себя за счёт кого-либо, она из созидателей. Редкая нынче птица.
И тем более подло поступать с ней так, как задумала Ольха! Когда-то он тоже причислял себя к созидателям, гордился этим, избегал сомнительных развлечений, не участвовал в травле более слабых, споткнувшихся сильных, любил женщин, баловал их и… возможно из-за чрезмерного расточительства, жизнь сложилась такая, что всё время приходилось чуточку уступать своим убеждениям.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
И всё же он до сих пор любил поговорить о своей жизненной позиции! Он всё ещё ценил её.
Но лицемерная дрянь обещала замолвить за него словечко королю! А Палеху крайне необходимо повышение, чтобы не лишиться имения за долги. Став бездомным, он не сможет сохранить свои пусть изрядно потёртые, но всё же высокие жизненные позиции, это будет полный крах!
Вот если бы его поставили возглавлять коллегию пожарных в столице, то он бы озолотился на одних только разрешениях использовать различные помещения в коммерческих целях! Подпись коллегии пожарных необходима в любых начинаниях, а ответственности минимум! Вот тогда можно позволить себе быть самым лучшим и благородным!
Рано утром в его комнату постучала Ольха и велела:
— Действуй!
— Драгоценнейшая, ну причём тут эта девочка? На что она вам сдалась? — лениво возразил он, надеясь увидеть тень сомнения на лице спутницы.
— Не разочаровывай меня, — угрожающе протянула леди, — а то ведь можешь потерять вообще всё, что имеешь, включая родовое имя!
Она развернулась, взмахнув полами пеньюара, и ушла, совершенно точно зная, что Палех догонит её. Так и вышло.
«Гадина! Мерзкая блудливая гадина!» — в бешенстве повторял он раз за разом, но, тем не менее, вошёл в её покои и соблазнительно улыбнулся.
— Прекраснейшая, я к вашим услугам! Не хотите развлечься? Я умею разжигать ледяных королев!
— Размечтался! Будь благодарен за то, что пускаю на порог, — фыркнула Ольха.
— Моё сердце разбито, — сложив руки на груди, Палех скомкал рубаху, удерживая себя от того, чтобы не прихватить белую шею красавицы и не свернуть её. Сколько людей с облегчением вздохнули бы!
Она подошла к нему, расстегнула смятую рубашку, взлохматила ему волосы, вытащила ремень из брюк и сунула его ему в руки.
— Если уложишь её, то получишь от меня дополнительно хороший подарок. И мне неважно, как ты этого добьёшься — силой или лаской.
— Моя нежная леди, я никогда никого не принуждал и начинать не буду.
— Ну и дурак! Как знать, может, она бы спасибо тебе сказала, — хмыкнула Ольха. — Иди, действуй.
Палех выскользнул из её покоев, прислушался у дверей госпожи Горчаковой и осторожно прокрался к ней. Она уже проснулась и совершала утренние необходимые процедуры в соседней комнатке. Его это устраивало. На кровати ночной рубашки не было, это означало, что девушка ещё в ней. Палех кинул на скомканное одеяло свой ремень, как символ того, что его штаны тут на свободном положении, и плюхнулся на кровать.
Эмма проснулась рано и приводила себя в порядок исключительно для того, чтобы добежать до мыльни. В замке достаточно народа, чтобы невзначай натолкнуться на кого-либо и потом испытывать неловкость из-за непрезентабельного вида. Почистила зубы, на скорую руку заколола волосы, и оставалось только переодеться. Вернувшись в спальню, Эмма обомлела. На её кровати возлежал лорд Палех.
— Лорд? — опешила она. — Я надеюсь, вы всего лишь перепутали свои покои с моими?
— Нисколечко. Я здесь, чтобы соблазнить вас, — при этом он провёл рукою по груди, выдохнул со стоном и будто бы без сил упал головой на подушку.
— Вы издеваетесь?!
Он приоткрыл один глаз, осмотрел Эмму и обиженно оттопырил нижнюю губу.
— Когда так делают женщины, то это выглядит весьма соблазнительно!
— Но вы не женщина! — сердито воскликнула Эмма.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Она злилась на наглого лорда, на себя, что стоит тут и ведёт с ним идиотский разговор, но не вопить же во всё горло, что у неё в спальне мужчина?
— Иногда я жалею об этом! Представляете, был бы я женщиной, то мог бы ласкать себя в любое время и не смотрел бы на других! — пафосно протянул лорд.
— Вы извращенец!
— Увы, лишь в малой степени. Ну что вы смотрите? Любите меня, ласкайте меня, я весь ваш!
