class="empty-line"/>
Пользуясь отсутствием Стивена, она перерыла его вещи, стараясь отыскать ключи или что-то подобное.
Но ничего не нашла.
Но если сам он сейчас находился в Нью-Йорке, то ключи были, разумеется, при нем.
Чтобы иметь возможность попасть в нью-йоркскую квартиру: вторую.
Ту самую, которой у него не было и которой он владел уже шесть лет.
Когда Стивен вернулся, Анжела, воспользовавшись возможностью, осмотрела его вещи, с которыми он был в Нью-Йорке.
Однако ключей снова не обнаружила.
Выходит, или он их где-то прятал, или вообще не брал с собой в Лос-Анджелес, оставляя где-то в Нью-Йорке.
Например, в квартире: первой.
Внепланово приехав в Нью-Йорк (и ничего не сказав об этом мужу), Анжела методично, не переворачивая все вверх дном, но от этого не менее тщательно, обыскала их квартиру.
И, опять же, ничего не нашла.
Сидя на кухне и попивая кофе, она не знала, как поступить. У Стивена имелась вторая квартира, и она хотела знать, что же в ней располагалось.
И кого он там принимал.
Может, обратиться к представителям преступного мира, чтобы те помогли вскрыть квартиру? Только вот как – дать объявление в интернете, что ей нужен вор-домушник?
Не исключено, что могла помочь веселая детективша, которая собрала для нее досье о квартире номер два Стивена.
Своими мыслями Анжела не гордилась, но поделать с собой ничего не могла.
Продолжая обдумывать проблему, она обнаружила, что кофе в жестяной банке закончился. А ведь ей так хотелось хлебнуть обжигающего черного напитка – без сахара.
Ну да, Стивен весь кофе выпил, когда в очередной раз наведывался в Нью-Йорк.
Надо бы купить новый.
Или сходить вниз и взять уже готовый, в стаканчике, только вот готовили тут кофе из рук вон плохо. А то заведение, в котором продавали лучший в Нью-Йорке кофе и где Стивен когда-то купил «нектар богов» для нее и для себя, закрылось.
Отчего-то если что-то закрывается, то всегда то, что лучше.
Ставя банку на кухонную полку, Анжела заметила в глубине вторую, похожую, жестянку, только с несколько иным рисунком.
Может, там что-то имеется?
Оказалось, что да: однако не кофе, а связка ключей, а также электронная карточка для лифта и подземного гаража.
И хотя не было никакой бирки или указания на то, от чего это ключи, Анжела сразу поняла: от второй нью-йоркской квартиры.
Уже вечерело, а завтра утром она вообще-то намеревалась вылететь обратно в Лос-Анджелес.
Она подавила в себе желание немедленно отправиться в небоскреб и позвонила Стивену.
– Я задержусь по делам на день в Нью-Йорке, – сказала она ему, и муж сообщил, что и сам вернется в Лос-Анджелес со своего заказа на день или два позднее.
Ну что же, тем лучше!
Смешно будет, если они там столкнутся: что же, будет о чем поговорить.
Ночь она провела тревожную, то и дело просыпалась и еле дождалась утра.
А с утра первым делом отправилась к небоскребу.
Нет, через парадный вход проникать не стала – тогда о ее визите, не исключено, доложат Стивену.
А вместо этого, воспользовавшись имевшейся электронной карточкой, попала в здание через подземный гараж.
А оттуда поднялась на искомый шестьдесят седьмой этаж.
Причем пешком – и не потому что не хотела пользоваться лифтом, а потому что пыталась совладать с волнением, которое ее охватывало по мере приближения к цели.
Когда наконец она подошла к двери, решение уже созрело окончательно.
Она могла в любой момент, на каком угодно этаже, развернуться и уйти – и специально дала себе такую возможность.
Однако она ею не воспользовалась, зная, что должна побывать в квартире.
И, вынув ключи, попыталась вставить один из них в замочную скважину.
Подошел первый же.
Состояние квартиры мало чем отличалось от того, в котором она видела ее в последний раз. Все тот же гигантский желтый дизайнерский диван, на котором тогда проходил шутинг. Ну да, немного мебели прибавилось, однако она была расставлена кое-как и создавалось упорное впечатление, что никто в этой квартире не жил.
И уж точно не было оно тем самым пресловутым любовным гнездышком.
У Анжелы даже отлегло от сердца, но любопытство только усилилось. Если квартира практически необитаема, то зачем она Стивену?
В одной из комнат стоял большой кожаный диван, на котором валялся плед, а также пара носков.
Точно такие же носки были у Стивена – в Лос-Анджелесе.
На кухне стояли два бокала, имелась жестянка с кофе и кофейная машина, мусора в мусорном ведре не было, а в холодильнике нашлись только напитки, а также замороженные пиццы.
Если и гнездо, то не любовное, а, скорее, заядлого холостяка.
Он что, приезжает сюда, чтобы побыть в одиночестве, потому что ему так опостылела их семейная жизнь?
Тогда развестись было бы проще.
И вообще, мог бы отдыхать от нее в другой нью-йоркской квартире: даже такой состоятельный человек, как Стивен, не стал бы приобретать вторую квартиру за энное количество миллионов, чтобы иметь возможность пожить немного без супруги.
Но, выходит, стал.
Анжела прошлась по пустынным комнатам еще раз, ничего не понимая. Ну что же, выходило, что у Стивена есть миллионная недвижимость в Нью-Йорке, и упрекнуть его в этом было как-то не с руки.
Была и была, но она так и не приблизилась ни на шаг к разгадке того, зачем.
И только во время третьего круга ей в глаза бросилась несуразица. Имелся большой желтый диван, оставшийся от фотосессии, диван кожаный, всего один (что опровергало теорию о встрече с кем-то!) стул, вешалка на колесиках, на которой висели несколько черных маек и черный же свитер.
Причем все эти предметы располагались в разных комнатах.
И в самой дальней находился массивный шкаф с зеркальной раздвижной дверью.
В шкаф Анжела заглядывала – там ровным счетом ничего не было.
Только вот зачем тут вообще шкаф, если одежды как таковой нет? А если и есть, то висит она на вешалке на колесиках в другой комнате?
Вряд ли Стивен исходил из того, что ему понадобится этот зеркальный колосс, занимающий целую стену: одна его установка была муторным занятием.
Или он рассчитывал, что заполнит его с годами вещами? Но прошло семь лет, и если исходить из того, что шкаф тут появился вскоре после покупки квартиры, то он семь лет или около того стоял пустой.
Но, черт побери, почему?
Распахнув зеркальную дверцу во второй раз, Анжела снова убедилась, что в шкафу ровным счетом ничего нет.
Нет же, что-то все же было, она просто не
