Подобные поступки известных и знатных женщин описывались как пример для подражания. Иллюстрированные издания сообщали о великой княгине Ольге Александровне, сестре царя, отправившейся в действующую армию уже 1 августа с госпиталем общины Святой Евгении, о великой княгине Марии Павловне младшей, дочери великого князя Павла Александровича, также поступившей в госпиталь в качестве сестры милосердия. В иллюстрированном журнале «Солнце России» были опубликованы фотографии четырех представительниц императорской семьи. Под портретами двух старших дочерей царя, великих княжон Ольги Николаевны и Татьяны Николаевны, указывались их новые должности (соответственно Почетная Председательница особого Петроградского Комитета по оказанию помощи семьям лиц, призванных на войну, и Почетная Председательница Комитета для оказания помощи пострадавшим от военных действий). Под снимками же великих княгинь Ольги Александровны и Марии Павловны младшей имелись подписи: «Ныне сестра милосердия»625.
Фотографию Марии Павловны младшей в полный рост в краснокрестной форме сестры милосердия опубликовал элитарный журнал «Столица и усадьба»626. Этот эффектный фотопортрет был переделан в погрудный, и в таком виде он был опубликован и в иных изданиях627.
Печатались соответствующие фотографии великих княгинь Ольги Александровны и Марии Павловны младшей и в журнале «Огонек». Было показано, в частности, как обе великие княгини ассистируют при проведении медицинских операций628.
Снимки великих княгинь в форме сестер милосердия печатались и в других иллюстрированных изданиях629. Бульварный «Синий журнал», например, опубликовал в ноябре 1914 года статью «Война родит героев», посвященную сестре императора. Подпись к снимку гласила: «Одною из таких светлых героинь является Великая Княгиня Ольга Александровна. Нам приходилось со многих сторон слышать о ее изумительной энергии и самоотверженной работе в действующей армии в качестве сестры милосердия. Удивительно веселая и жизнерадостная по натуре, чрезвычайно простая в общении, Великая Княгиня вносит всюду, где только ни появляется, атмосферу настоящей русской ласки и чарующей сердечной теплоты». Одновременно публиковалась и фотография великой княгини в форме сестры милосердия630. Показательно, что подобная публикация появилась в издании, которое в иных случаях не спешило проявить особое почтение к членам царской семьи.
В том же месяце и официальная «Летопись войны» поместила репортаж о деятельности сестры императора: «Ее императорское высочество великая княгиня Ольга Александровна с первых дней войны посвятила себя всецело уходу за ранеными. В городе Ровно ее высочество работает наравне с сестрами милосердия с 7 часов утра до позднего вечера. В особенно трудные дни, когда в госпиталь Красного Креста имени Ее высочества в город Ровно прибывали сотни раненых, великая княгиня спала, не раздеваясь, по несколько ночей. Очень часто ее высочество лично раздевает и омывает раненых солдат. Без всякого преувеличения можно сказать, что великая княгиня Ольга Александровна является образцовой сердечной сестрой милосердия». Текст сопровождали фотографии великой княгини, на одной из них она была изображена рядом с обнаженным, перевязанным солдатом631. Подразумевалось, что она его лично только что перевязала, весьма вероятно, что так оно и было на самом деле.
Возможно, еще большее внимание общественного мнения к деятельности великой княгини Ольги Александровны было привлечено и тем обстоятельством, что 24 сентября 1914 года ее госпиталь в Ровно посетил император во время своей поездки на фронт, и в последующие месяцы Николай II приезжал в лазарет своей сестры. Соответствующие фотографии, изображавшие царя и его сестру в госпитальной палате, появились в иллюстрированных изданиях, распространялись они и в виде почтовых открыток.
В описании официального издания, освещавшего визиты императора на фронт, сестра царя изображалась как олицетворение патриотизма, присущего «чудной русской женщине»: «Образ женщины – самоотверженной, сострадающей, утешающей, ободряющей и даже исцеляющей, нашел в лице Великой Княгини Ольги Александровны самое наилучшее выражение»632.
Генерал В.Ф. Джунковский, организовывавший поездки императора, впоследствии вспоминал:
Великая княгиня ничем не выделялась среди сестер, она имела так же, как и другие, своих больных и раненых, наблюдая за ними, делая все необходимое по указанию врача, жила она вместе с сестрами, помещаясь в комнате с одной из них, вместе с ними она и пила чай, и обедала согласно распорядку госпитальной жизни. Соединяя в себе необыкновенную простоту и скромность с удивительной лаской и любовью к ближнему, великая княгиня своей общительностью, проявленными заботами и интересом к личной жизни больных приобрела огромную любовь и популярность среди всех многочисленных раненых и больных633.
Следует относиться осторожно и к пропагандистским изданиям эпохи войны, и к позднему свидетельству пристрастного мемуариста-монархиста. Разумеется, положение сестры императора было совершенно особым, отличавшим ее от других сестер милосердия, однако, по-видимому, великая княгиня Ольга Александровна действительно весьма добросовестно относилась к своим профессиональным обязанностям и пользовалась большой популярностью и в 1914 году, и в последующее время. Некий киевлянин писал в июне 1915 года в редакцию либеральной массовой московской газеты «Русское слово»:
Не найдет ли редакция возможным поместить в «Искре» портрет великой княгини Ольги Александровны. Я никогда ее не видел, но, по рассказам многих раненых офицеров, их жен и солдат, это святая женщина. Она самая скромная и трудолюбивая сестра. Сама раздевает раненых, снимая рубахи, полные насекомыми, сама моет раны, присутствует при операциях, моет тазы от гноя и вообще проделывает самую грязную работу уже на протяжении десяти месяцев. Проста она необыкновенно, сама во время прогулок заходит в бакалейные лавочки, выслушивает и удовлетворяет самые разнообразные просьбы бедняков, ходатайствует за них и т.д.634
Показательно, что сразу несколько источников отмечают необыкновенную «простоту» сестры великого царя как ее важнейшее положительное качество. «Простой» сестрой милосердия, как мы увидим, желала предстать перед страной и императрица.
В апреле 1915 года фотографический портрет великой княгини Ольги Александровны в форме с красным крестом напечатал и упоминавшийся уже журнал «Столица и усадьба»635.
Между тем стремление стать сестрой милосердия становилось настоящей великосветской модой. Уже в номере за 1 сентября 1914 года заметка «Петроград во время войны», появившаяся в журнале «Столица и усадьба», сообщала: «Большинство дам нашего общества занято сейчас работой в “Красном Кресте”, в разных обществах и лазаретах, шитьем для раненых дома; ряд барских квартир отведен под лазареты, многие берут раненых на дом. Мы будем печатать серию портретов и групп работающих, помещать снимки этих барских особняков и т.д.»636. Свое обещание журнал выполнил, помещая в последующих номерах множество подобных снимков. Можно представить, сколько дам, отождествлявших себя с высшим светом, надели форму с красным крестом после прочтения этой заметки и последующих публикаций.
В 1914 – начале 1915 года в этом и других иллюстрированных изданиях появилось немало фотографий представительниц высшего общества и популярных актрис, облачившихся в формы различных общин сестер милосердия (некоторые наряды были очень скромными, другие – продуманными, дорогими и элегантными, а порой и весьма кокетливыми). Среди знаменитостей разного рода, носивших форму с красным крестом, были дочь английского посла М. Бьюкенен (различные портреты юной шотландской аристократки появились сразу в трех журналах), актрисы балета А.М. Бакашова и Л. Бараш, графиня Ф.В. Бенигсен, певица С. Беннинг, дочь главы правительства Горемыкина А.И. Овчинникова, С.А. Зубковская (урожденная баронесса Стюарт), баронесса Л.А. Каульбарс, певица Н.В. Плевицкая, писательница Н.И. Потапенко (Савватий), фрейлина княжна А.А. Урусова, графиня Е.В. Шувалова и многие другие известные дамы637. Подпись к эффектному фотопортрету танцовщицы И.Л. Рубинштейн, опубликованному в иллюстрированном журнале, гласила: «Знаменитая танцовщица, проживающая сейчас в Лондоне, посвятила себя всецело уходу за ранеными»638. В обстановке военного энтузиазма к публикациям такого рода читатели относились с доверием, не всегда оправданным. Создавалось обманчивое впечатление, что «весь свет» надел популярную форму с красным крестом и трудится без устали в лазаретах.
