Стихотворение крестьянского поэта было созвучно представлениям самой царицы о роли ее семьи в годы войны, оно воспринималось как должное восхищение образцового представителя простого русского народа в солдатской форме патриотической деятельностью молодых царевен.
Образ царицы, августейшей сестры русских солдат и матери/сестры России, был очень важен для репрезентации императорской семьи и в официальной пропаганде. Во время грандиозной войны она, подавая пример миллионам русских женщин, стоит рядом со своим мужем – Отцом и Хозяином России. В официальном издании, посвященном деятельности царя, писалось:
Царская Семья воплотила в себе всю ширь русской души и сердца. Воины сделались чем-то близким, родственным попечению ЦАРИЦ, ИХ Детей и Августейшей Семьи. Утешая вдов и сирот, ОНИ, не щадя Своих сил, посвящают Себя тяжелому служению многотысячной рати наших бойцов.
Разве высокий пример ГОСУДАРЯ, ЦАРИЦ и Членов Императорского Дома не мог увлечь за собою на путь тяжелого служения общим нуждам и тяготам весь народ России?… И смотрите, чем ответил он на призыв Хозяина: не было уголка, в котором не думали бы о войне, ее лишениях и нуждах664.
Иллюстрированные издания продолжали популяризировать новый образ царицы и ее дочерей.
В номере за 5 января 1915 года журнала «Столица и усадьба» был напечатан групповой портрет императрицы и двух великих княжон в форме сестер милосердия. Снимок, сделанный известным фотографом Я.В. Штейнбергом, стал наиболее популярным образом царицы в годы войны, впоследствии он многократно воспроизводился. Публикация сопровождалась примечанием: «Собственная фотография журнала “Столица и усадьба”. Перепечатка воспрещается». Указание на авторские права издания печаталось и на почтовых открытках665.
Однако в том же месяце этот снимок был опубликован и в официальной «Летописи войны», была перепечатана и предостерегающая надпись (очевидно, в данном случае было получено разрешение собственника). В августе этот снимок появился и в «Ниве», опять же с указанием на собственность «Столицы и усадьбы»666.
Можно с уверенностью предположить, что тиражирование и этого образа было санкционировано самой императрицей.
Не позднее 5 февраля 1915 года в издательстве петроградской газеты Б.А. Суворина вышло новое издание «Августейшая сестра милосердия государыня императрица Александра Федоровна» с фотографией уже упоминавшегося П.И. Волкова. Издание представляло собой набор открыток («фотографических писем») по 15 копеек за экземпляр. Специально отмечалось, что «часть чистой прибыли отчисляется в пользу лазарета Царскосельского района, состоящего под Особо Милостивым покровительством Ее Величества». В пользу этих лазаретов отчислялась и прибыль от продажи новой серии открыток с фотографиями Волкова, на которых изображались уже все три «августейшие сестры милосердия», их стоимость составляла 5 и 10 копеек за экземпляр. Специально указывалось, что царица и царевны работают ежедневно в Царскосельском дворцовом лазарете. «Вечернее время» продавало и портреты императрицы издания художника (т.е. мастера художественной фотографии) П.И. Волкова, «в трех увеличенных размерах на паспарту и в рамках». На этих портретах царица также была изображена в форме сестры милосердия. Реклама открыток и портретов и позже размещалась в изданиях Сувориных667.
Очевидно, что сами фотографии и фотопортреты, а также заголовок серии – «Августейшая сестра милосердия» – были одобрены цензурой Министерства императорского двора. Показательно, что «Вечернее время» на данном этапе занималось издательской деятельностью такого рода. Можно предположить, что издательство надеялось получить какую-то прибыль. Очевидно, считалось, что такой образ царицы будет «продаваться», пользоваться популярностью в широких слоях населения. Действительно, во всеподданнейшем докладе главного уполномоченного Царскосельского отделения Российского общества Красного Креста, который был датирован декабрем 1915 года, указывалось, что библиотекой издания «Вечернее время» Б.А. Суворина через художника П.И. Волкова была перечислена чистая прибыль от продажи открытых писем с изображением августейших сестер милосердия в размере одной тысячи рублей668. Косвенно это свидетельствует о востребованности нового образа царицы и царевен современным общественным мнением.
В 1915 году и община Св. Евгении Красного Креста выпустила серию открытых писем «Августейшие сестры милосердия». При этом использовались фотографии царицы и двух ее старших дочерей, сделанные придворным фотографом А. Ягельским-Ганом669.
В марте 1915 года фотография «августейших сестер милосердия» (императрицы и двух старших великих княжон) была вновь опубликована в журнале «Огонек». Она сопровождалась рядом снимков, освещавших разные стороны деятельности лазарета, в котором трудились царица и ее дочери670.
Возможно, не случайно, что этот снимок появился через неделю после публикации в этом же издании обширного репортажа о псковском госпитале великой княгини Марии Павловны младшей. Журналист «Огонька» не жалел слов для описания патриотической деятельности миловидной великой княгини:
Душою, «красным солнышком», как здесь называют, этого госпиталя является одна из cамых юных и деятельных «сестер» – Великая Княгиня Мария Павловна Младшая, именем Которой на днях госпиталь назван. Еще в июле месяце, тотчас по объявлении войны Ее Высочество прошла практический курс работ сестры милосердия в Рождественской городской больнице Петрограда, у доктора Вальтера, затем 16-го августа с передвижным отрядом Мраморного дворца проследовала в Истенбург; по возвращении до 22-го сентября работала в Евгениевской общине, сестрой которой Ее Высочество состоит. С конца же сентября и до настоящего времени Великая Княгиня находится в Пскове, при госпитале, работая в нем с утра до ночи. …
Здесь, в Пскове, день Великой Княгини складывается так: с раннего утра до обеда работа в лазарете. Ее высочество присутствует не только при всех операциях, но и помогает при всех наиболее трудных случаях перевязок. В два часа – скромный обед за общим столом со всем персоналом лазарета; после обеда – занятия фотографией, или прогулка на коньках, на лыжах; по возвращении опять больные, операции, перевязки… И так изо дня в день уже несколько месяцев671.
Репортеру журнала жизнь великой княгини Марии Павловны в провинциальном госпитале напоминала подвиг инокини: «Да и сама юная Великая Княгиня в своем монашеском костюме сестры, прилежно вышивающая, – точно живое изображение из полузабытого жития какой-то легендарной княжны-подвижницы». Репортаж сопровождался публикацией фотографий. На одной из них изображалось, как великая княгиня Мария Павловна младшая перевязывает больного георгиевского кавалера, «рядового Н.». Очевидно, и в данном случае выбор пациента для снимка не был случайным, и в данном случае именно простой фронтовик, рядовой солдат, скромный герой великой войны, должен был стать идеальным символическим объектом целительного воздействия прекрасной представительницы царского дома.
Возможно, появление в «Огоньке» упоминавшегося выше фоторепортажа о деятельности императрицы вскоре после публикации данного очерка о великой княгине не было случайностью. Весьма вероятно, что среди представительниц императорской семьи уже в это время существовало какое-то соперничество в осуществлении благотворительной и медицинской деятельности.
Примерно в то же время, 21 марта 1915 года, художественный портрет императрицы в форме сестры милосердия был опубликован и в официальной «Летописи войны»672.
На одной пасхальной открытке 1915 года изображена царица в форме сестры милосердия, которая вручает лежащему на госпитальной койке раненому красное яичко, рядом с ней изображен наследник, который держит корзинку, наполненную красными яйцами673. Образ медицинской сестры, поздравляющей раненого с великим христианским праздником, – постоянный сюжет пасхальных почтовых открыток и фотоэтюдов эпохи Первой мировой войны. Но в отличие от радостных и кокетливых, порой эротичных красоток в форме Красного Креста, целующих перевязанных воинов в день светлого праздника, императрица серьезна и печальна, губы ее крепко сжаты, без улыбки протягивает она свой дар раненому. Очевидно, художник не хотел, чтобы высокий образ императрицы как-то смешивался с несколько легкомысленными сюжетами, представленными на других пасхальных открытках.
Летом 1915 года в «Летописи войны» были напечатаны и художественные фотографические портреты великих княжон Татьяны Николаевны и Ольги Николаевны в форме сестер милосердия, они также были выполнены П.И. Волковым674. Это романтические изображения сестер милосердия, прекрасных, но в то же время скромных. Царские дочери выглядят печально, их глаза опущены. Очевидно, перед фотографом ставилась задача создать портрет красивых молодых девушек, которые, однако, не должны были пробуждать никаких эротических чувств (последнее было присуще многим образам медицинских сестер в годы Первой мировой войны).
