стремится Да и потом, это — Люсино дело, пусть сама и решает. А вот Ромала… Выжигала она сердце красавцу-ингушу. Медленно, не спеша, капля за каплей оголяла нервы и сводила с ума. Черт, ведь не может он выбросить ее из головы вот уже сколько лет! Все романы, что были, на одну неделю. Тянуло парня к первой, единственной любви, будто марионетку к кукловоду, связанной с ним нитями.
Как-то им довелось заниматься в читальном зале библиотеки. И он был на седьмом небе от счастья, что девушка просто сидела рядом и даже два раза о чем-то спросила… Измаил никому и никогда не говорил о своей любви к Ромале, всячески стараясь скрывать этот факт. Да, видать, шила в мешке не утаишь. Сегодня Люся с таким видом смотрела на брата, что ему стало не по себе. По лицу сестры мелькнула ухмылка, а парень даже взмок. Может, девчонки действительно видят дальше парней? Как бы там ни было, он все никак не мог забыть, что едва не поцеловал девушку своей мечты. Может, у него и правда есть шанс? Может, стоит более откровенно ухаживать за ней? Не спугнуть бы…
Глава 43.
Люся стала встречаться с Павлом. Они вдвоем ездили в Новосибирск на семинар. Вернулись очень довольные поездкой. Когда Ромала спросила, как же прошел семинар, подруга покраснела и ответила, что за четыре дня они так ни разу и не вышли из своего номера. Но в квартире девушек Павел на ночь не оставался. Это была Люсина инициатива, Ромала не возражала. Часто влюбленные звали Ромалу сходить куда-нибудь, и Милославская звонила брату. Измаил никогда не отказывался от приглашения. Сам же всё еще не отваживался на более решительные действия. В итоге сестра не выдержала.
— И долго ты еще будешь думать? До тех пор, пока Ромала не состарится или ее не уведет кто-нибудь у тебя из-под носа? — заявила она, заскочив в контору, где подрабатывал брат. Расположилась в мягком кресле и закинула ногу на ногу. — Учти, она девочка красивая, жутко одинокая, а соискателей — голыми руками можно ловить! Ей даже пальцами щелкать не нужно, сами сбегутся. Так вот и спрашивается: какого дьявола ты тянешь кота за хвост? Мы с Павлом уже со свадьбой вопрос решили, а ты всё ждешь непонятно чего!
— А что я, по-твоему, должен сделать? Перекинуть ее через плечо — и в горы?! — с досадой спросил Измаил.
Люся возмутилась:
— Нет, ну всему учить надо! Купи цветы, позови в кино, если хочешь, мы с тобой для подстраховки сходим, а потом ретируемся, оставив всё в твоих руках?
Мамедов покачал черной головой.
— Нет. Не могу.
— Чего не могу? Поднять ногу́? Ты ее любишь? — не отступала Люся.
Мамедов вздохнул и промолчал.
— Дурак. Ну и сиди дальше, только судьба твоя… она не сама по себе делается, а вот этими ручками и вот этой вот головой! Всё от тебя зависит. В конце концов, что ты теряешь?
— Возможность, как тогда пробежаться под дождем, стоять рядом с ней и чувствовать аромат ее духов. По-твоему, этого мало?
— Это ничто, по сравнению с тем, что она действительно может тебе дать.
Парень вперил тяжелый взгляд карих глаз в веснушчатое лицо сестры.
— Вы говорили обо мне?
— А то! Каждый день с утра до ночи только и делаем, что о тебе говорим! При чем тут говорили — не говорили? Ты первый должен что-то сделать, чтоб нам с ней было, о чем говорить. Понял? И давай уже приступай к более решительным действиям!
Измаил подал сестре пальто и, когда та уже взялась за ручку двери, спросил:
— А о нем она говорит?
Людмила оглянулась и вгляделась в лицо брата. Тот с какой-то мукой смотрел на нее, что ей стало его жаль. Извелся бедняга из-за безответной любви.
— Нет, — ответила девушка, по лицу брата мелькнула улыбка. — Но это не значит, что она не думает о нем. Измаил, если ты ее любишь, ты сможешь… жить с этим. Она никогда и никого не будет любить так, как любила его. Этим не переболеешь. С этим нужно свыкнуться и смириться. Мужчина, который хочет быть рядом с Ромалой, должен это понимать.
Людмила улетела по делам, а Измаил остался наедине со своими мыслями. Он думал весь день, работа валилась из рук, а ведь еще нужно было готовиться к дипломной работе. Да какая тут дипломная! Может, и права Люся. Ведь не убрала Ромала рук парня, когда он ее обнял, и даже танцевала с ним один раз медленный танец. Ведь неспроста!
И чем больше он думал об этом, тем больше верил словам сестры. Как бы там ни было, близился Новый год. Те отношения, что сложились между Измаилом и Ромалой, позволяли парню выбрать подарок подороже, и он долго стоял в ювелирном отделе. Кольца, браслеты, цепочки, заманчиво переливались светом драгоценного металла. Он вспотел в своей дубленке, но так ничего и не выбрал. Заметил лишь, как продавщица подошла и указала на него охраннику. Тот даже как-то подобрался и деловито посмотрел на нерешительного покупателя, повертев дубинку в руке. Так, на всякий случай. Измаилу стало смешно. Взгляд уже не реагировал на блеск дорогих украшений, и тут парень заметил задвинутую в дальний угол шкатулку из какого-то зеленого камня. Он подозвал ту самую продавщицу и указал на шкатулку.
— Это малахит, — ответила та любезно, сверкнув белоснежными зубами. Мамедов ухмыльнулся – и не скажешь по ней, что еще пять минут назад она подозревала в нем вора. Еще раз окинув взглядом витрину, не слушая щебета девушки, он попросил оформить подарок. А потом, положив покупку в портфель, ушел.
Паша предложил своей царевне — так он называл Люсю — поездку на Северный полюс, чтобы там, находясь поближе к Деду Морозу, встретить праздник. Людмила, услышав это, расхохоталась. А Павел почему-то проявил настойчивость и даже заставил ее написать расписку, где девушка дает слово поехать на Новый год в Заполярье. Вот так, играючи, Милославская поставила под распиской автограф и благополучно забыла об этом. Ну, еще бы! Соглашение-то составили в октябре. И вот, когда до Нового года оставалось всего три недели, Паша положил перед любимой два авиабилета… в Лапландию. Людмила потеряла дар
