точно не Савкины – идущий куда тяжелее, скрипят половицы, стучат каблуки, тяжелое дыхание. Незнакомец остановился позади в трех шагах. Завадский почувствовал запах имбиря – в прошлую встречу он тоже его излучал.
– Яко мочно сделати, еже сказывал? – раздался за спиной голос воеводы.
– Удивляешь, Иван Иванович. – Улыбнулся Завадский, водружая свечку на кандило.
Воевода подошел к нему, встал вровень перед иконостасом, перекрестился на Спасителя, затем на икону Казанской Божией Матери, поклонился.
Завадский обратил внимание, что вместо снега, шубу воеводы покрывает какой-то песок.
«Подземные ходы», – догадался он и обернулся. Позади у ступеней амвона переминался с ноги на ногу коренастый мужик в коротком тулупе – тоже весь в песке. Завадский узнал в нем посланца воеводы на Волацкую ярмарку.
– Уговаривались один на один. – Сказал он.
– Поэтому приволок с собою разбойника?
– Это брат мой, а не разбойник.
– Еже мне до того?
– Я не против, но скажи своему человеку, чтобы отошел.
– Овый мой человек верный. Почитай он мне тоже брати.
– Ладно. Но больше без сюрпризов. Идет?
– Яко звать тебя?
Завадский посмотрел на воеводу.
– Филипп.
– Наперво, скажи мне, Филипп, еже колитву сию ты зришь?
– Ты назначишь ему встречу в субботу днем. Придумай убедительный повод….
– Охолони! Ин сказывал ты поминаю еже деяние сие обойдется без моего участия.
– Грязную работу выполнят другие люди, но только к тебе его можно выманить без охраны.
– Не годе. – Покачал головой воевода.
– Я не пойму, чего ты боишься? В отличие от других, ты единственный кто ничем не рискует. Кроме того, это часть плана. Дело будет обставлено так, будто спятивший Карамацкий напал на тебя, а убивший его тебя защитил.
– Овые то люди?
– Надежные. Они прибудут загодя, и сядут в соседней от твоей коморе, сделают дыру в стене, будут слушать. Как явится к тебе Карамацкий, будь готов. Все произойдет быстро.
– Обаче с ним рындари. Двое присно дожидаючи ево за дверью.
– Я знаю. Двое это не проблема.
Воевода почесал бороду.
– Иде буде ты? С ними?
– Я приду как только все закончится.
– Стало быть то не твои люди?
– Конечно нет! Мои привлекли бы внимание.
– Ин кто они?
Завадский внимательно посмотрел на воеводу. Тот в ответ глядел спокойно, ожидая ответа.
– Тебя «спасет» Артемьев. Взамен ты назначишь его новым полковником.
Воевода вскинул брови.
– Во-ся… Ну и ну! Артемьев! И не подумал бы.
Завадскому показалось, что этот вариант воеводе понравился. Впрочем удивление на лице Ивана Ивановича сменилось какой-то мрачностью.
– Ин ов его стольник! Ты уверен, еже тебя не водят за нос?
– Уверен. За право стать твоим псом он согласился участвовать в этом. Но это его условие. А теперь о моих. В твоем разряде есть приказчик Причулымского острога Мартемьян Захарович, смещенный человеком Карамацкого Пафнутием Шелкопером. Указом своим назначишь Мартемьяна Захаровича воеводой Красноярского уезда.
– Уезда?!
– Именно. Отдашь в управление ему четыре острога – Кузнецкий, Ачинский, Причулымский и Красноярский с правом назначать приказчиков. Ясак с них будет поставляться в Томск по верной переписи. К этому – право торговать без откупов и сборщиков моим людям в уезде. В ответ получишь защиту юго-восточных границ разряда от киргизов и кочевников.
– Целый уезд, – усмехнулся, цыкнув воевода, – тебе палец в рот не клади.
– Ты хотел сказать Карамацкому.
Воевода поджал губы, кивнул.
– Чаю размен гожий, я согласен.
– Значит, договорились?
– Яко он сдохнет? – неожиданно спросил Иван Иванович.
– Не знаю. А что, это важно?
– Пущай хочь бо еже не быстро. Хочу чтобы он видел меня, донележ [пока] подыхает.
– Понимаю, но лучше все сделать быстро.
Воевода вздохнул и мелко понимающе закивал.
– Так… по рукам? – спросил Завадский.
Воевода как-то неприятно скривился.
– Ин еже бо… смущение одно имеется.
– Что еще?
– Складно сказано, токмо едино не достает, обаче ведаю как решить сие. Довесок надобен.
– Какой довесок? – недовольно спросил Завадский.
Иван Иванович махнул Савке, сидевшему в глубине церкви.
– Эй ты! Поди-тко сюды!
Савка сверкнул глазами в сторону Завадского, тот неохотно кивнул.
– Во-ся, – сказал воевода, беря подошедшего Савку под руку, – дивно расписал ты все, Филипп, и допускаю аз, еже такожде бо еже и станется, обаче не таи обиду, ин еже опасность имеется и для меня, посему сице не уразумел я – кто же ты таков.
Завадский начал сердиться.
– Да какая разница!
Иван Иванович цыкнул.
– Большо не важно, а негли бо есть. Ты сказывал овый братец твой? – воевода тряхнул Савку за руку. – Я возьму его с собой в острог, яко аманата.
– Зачем это?
– Да токмо ради моего покою. Ты не пужайся, с братца твово и волосок не спадет, спрячем ево в тайной коморе. Кормить-поить будем вдосталь. А егда в субботу ты явишься вот и заберешь братца своего.
– Хреновая идея.
– Чаво?
– Так не пойдет.
– Ну, Филиппушка, – елейно заговорил воевода, крепче вцепляясь в руку перепуганного Савки, – ежели так не пойдет, стало быть не все убо гладко, яко ты расписал, из чего следует, еже покамест и я откажусь.
– Просто… мой брат тут вообще не причем, он просто конюх.
– Яко ведаешь.
Иван Иванович хитро прищурился, глядя в откровенно растерянное лицо Филиппа и отпустив Савку, крикнул:
– Афанасий! Пора нам!
– Я пойду, братец! – сказал вдруг Савка, уверенно глянув в лицо Филиппа. – Кольми спрячут меня, так и добре, а в субботу же встретимся.
– Во-то! – подтвердил воевода.
Завадский посмотрел на Савку.
– Пойду, Филипп, – повторил он уверенно и обратившись к воеводе, добавил, – а ну показывай идеже зде тайные лазы!
Воевода расплылся в улыбке.
– Хорошо! – сердито согласился Завадский. – Это твоя гарантия, но пусть будет и моя – как будет сделано дело пускай брат мой встречает меня на дозорной башне острога!
Воевода протянул ему сжатую в кулак руку. Завадский, впервые увидевший здесь этот жест, ничего не придумал лучше, чем стукнуть по ней своим кулаком.
Иван Иванович засмеялся.
– Во-то сегда уговорилися, братец. – Сказал он напоследок и вместе с помощником своим и Савкой направился в пономарную.
Глава 26
С трудом без
