совсем сонный.
Папа повернулся и серьёзно посмотрел на Джилли.
— Я видела ангела, — сказала она. — Я ничего не выдумываю, честно. Он учил Тоби ходить.
Доктор Водри сплёл пальцы вместе и покачался из стороны в сторону в своём чёрном кожаном кресле. Из его окна было видно серую кирпичную стену с полосками снега. На его столе стоял горшок с засохшим растением и фотография троих страшненьких ребятишек в свитерах, которые были им маловаты. Наполовину индус, он носил очки в толстенной чёрной оправе, а его чёрные волосы были зачёсаны назад. Джилли подумала, что нос у него как баклажан. Той же формы. Того же цвета.
— Знаешь что, Джилли, у людей твоего возраста религиозные галлюцинации совсем не редкость. Обрести веру со всеми сопутствующими ей проявлениями — желание, которое испытывают многие молодые девушки.
— Я видела ангела, — сказала Джилли. — Он учил Тоби ходить.
— Откуда ты знаешь, что это был ангел? Он что, сам тебе сказал: «Извини, мол, я ангел, заскочил к вам на пару минут присмотреть, чтобы твой маленький братик не ползал до конца жизни на четвереньках»?
— Ничего он не говорил. Просто я знаю, кто это был.
— Ты говоришь, что поняла это — но как? Об этом я тебя и спрашиваю.
Джилли опустила глаза. Её руки лежали у неё на коленях и выглядели почему-то совершенно чужими.
— Дело в том, что я — монахиня.
Доктор Водри круто повернулся к ней.
— Я не ослышался? Ты сказала, что ты — монахиня?
— Да, тайная.
— Подпольная монахиня, ты это имеешь в виду?
Джилли кивнула.
— Могу я спросить, к какому ордену ты принадлежишь?
— У него нет названия. Это мой собственный орден. Но я посвятила свою жизнь Господу и Пресвятой Деве Марии и страждущему человечеству, даже если оно валяется, пьяное, в подворотнях.
Доктор Водри медленно снял очки и с бесконечной симпатией посмотрел на неё через стол, хотя она сидела, опустив голову, и не могла видеть его взгляд.
— Моя дорогая юная леди, — сказал он, — ваша цель в жизни достойна всяческих похвал; и не мне вам говорить, что вы видели, а чего не видели.
— Я видела ангела.
Доктор Водри отвернулся и стал смотреть в другую сторону.
— Да, моя дорогая. Полагаю, что так оно и было.
Молодой священник ждал её в библиотеке. Он был невысокий, коренастый, лысоватый, с мясистыми ушами, но всё же довольно привлекательный для священника. На нем был жуткий свитер с оленями по всему полю и коричневые вельветовые штаны.
— Садись, — сказал он, показывая на развалины дивана, некогда крытого красной кожей, теперь совсем растрескавшейся. — Хочешь кофе? Или, может, «Айрн Брю»? Хотя я почти уверен, что он загустел. Его купили два рождества назад, и он так и стоит с тех пор на этой полке.
Бледная Джилли робко присела на дальний краешек дивана и едва заметно помотала головой.
Он уселся на стул верхом, а руки сложил поверх спинки.
— И я бы не стал на твоём месте. Кофе тоже барахло.
Настала долгая пауза Часы в библиотеке тикали так устало, что Джилли всё ждала, когда они, наконец, совсем выдохнутся, но они всё не сдавались.
— Полагаю, мне надо представиться, — сказал молодой священник. — Я Дункан Калландер, но ты можешь звать меня просто Дунканом. Большинство моих друзей зовут меня Пончиком Знаешь — Дункан Пончик?
Опять долгая пауза Потом Дункан сказал:
— Значит, ты видела ангела? Так сказать, во плоти? — Джилли кивнула.
— Этот доктор Водри… психиатр… он считает, что ты переживаешь какой-то стресс. Конечно, это отчасти из-за твоего возраста В твоём теле и в твоём мозгу происходят колоссальные перемены.
Нет ничего удивительного в том, что ты ищешь опоры в ком-то, кроме учителей и родителей. Для одних такой опорой становятся поп-группы; для других — Господь. Однако доктор Водри считает твой случай довольно интересным. К нему и раньше приводили девочек с религиозными видениями. Но с другими, чем у тебя. Он говорит, что почти поверил, будто ты и в самом деле видела то, что ты видела.
Он достал носовой платок и принялся долго и обстоятельно сморкаться.
— Поэтому-то он и послал тебя к твоему священнику, а тот — ко мне. Я вроде как специалист по видениям.
— Я видела ангела, — повторила Джилли. Она чувствовала, что должна повторять одно и то же, пока ей не поверят. Если надо, она будет твердить это всю жизнь. — Он помогал Тоби ходить.
Дункан сказал:
— Он был шести с половиной — семи футов росту, ослепительно белый, и ты с трудом смогла разобрать, где у него глаза и рот. Возможно, у него были и крылья, но ты в этом не уверена.
Джилли вытаращила глаза.
— Как вы узнали? Я же никому ничего не рассказывала.
— И не надо. Начиная с 1973 года, ты двадцать восьмая, кто видел ангела, и все были в точности как твой.
Джилли не верила своим ушам.
— Вы хотите сказать… другие их тоже видели… не одна я?
Дункан протянул руку, взял её ладонь, крепко сжал.
— Многие, не только ты. Это вовсе не редкость. Уникальность твоего случая заключается в том, что ты — обыкновенная девочка, прости меня за такое слово. Все остальные видения были людям глубоко религиозным, священникам, миссионерам, тем, кто посвятил свою жизнь церкви.
— Я тоже посвятила, — прошептала Джилли.
Дункан ободряюще улыбнулся ей:
— И ты тоже?
— Я дала обет.
— И где же? У святой Агнесы?
Джилли покачала головой:
— В моей спальне.
Рука Дункана переместилась на её плечо.
— Тогда ты и впрямь необыкновенная послушница. И твоё сердце, наверное, чисто и исполнено любви, раз ты видела то, что ты видела.
— А ангелы опасны? — спросила Джилли. — Тоби ведь не пострадает?
— Как раз наоборот, насколько мне известно. Во всех описанных случаях явления ангелов, которые мне доводилось читать, они, напротив, защищали людей, в особенности детей. Неизвестно, приходят они с небес, или это какая-то видимая энергия, которую излучает человеческий мозг. Самые разные люди годы потратили на то, чтобы найти доказательства их существования. Врачи, епископы, спириты… короче, все подряд. Подумать только, какой поднялся бы шум, если бы Церковь сумела доказать, что они настоящие и что их в самом деле посылает Бог.
Протянув руку к столу, он взял книгу, в которой лежали несколько закладок.
— Видишь эти изображения? Более отчётливого доказательства существования ангелов не получал никто и никогда Сорок лет педиатрических исследований младенцев, едва начинающих ходить, показывают, что они делают это вопреки всем законам физики. Им не хватает сил, они не умеют держать равновесие. И
