...Что директора заводов и комбинатов, конкуренцию которым должно было составить нарожденное кооперативное движение, с помощью тех же кооперативов высосут из своих предприятий оборотные средства, обессилив и омертвив производства. И на "левые" деньги уже за бесценок скупят их же в собственность.
А чуть позже наиболее удачливые и приближенные, прямо на глазах десятков миллионов обнищавших людей, уже ничего не боясь и не стесняясь, примутся рвать друг у друга самые жирные, сочащиеся минералами, шматы земли.
Конечно, в конце восторженных восьмидесятых мало кто мог предвидеть что-то подобное. Напротив, истомившиеся в безвременье люди пребывали в нетерпеливом ожидании решительных и скорых перемен - к свободе и преуспеванию.
Но непоправимое уже свершилось. Оставленная без управления страна на полном ходу врезалась в рынок, как "Титаник" в айсберг.
МОСКВА БЬЕТ С НОСКА
(Книга вторая)
Год 2007. Новое время. Новые люди
- Антон Викторович, я Вам сегодня еще понадоблюсь?
Первый вице-президент корпорации "Юнисти" Антон Негрустуев повернулся к ходикам за спиной, - оказывается, рабочий день уж сорок минут как иссяк. Как всегда, неожиданно и некстати.
Досадливо поморщившись, он размашисто наложил резолюцию на докладную записку, положил ее поверх прочих рассмотренных материалов и пододвинул объемистую пачку мнущейся молоденькой секретарше.
- Да, да, конечно. Свободна.
- Вы бы и сами в кои веки пораньше ушли. А то пашете без продыху, - обрадованная девушка охотно изобразила фигуру сочувствия.
- И рад бы, но - увы! - Негрустуев с сокрушенным видом накрыл рукой стопку слева, - материалы к заседанию правления. Президент компании Вайнштейн с правительственной делегацией укатил в загранкомандировку, и правление предстояло провести Антону. Скорее всего, - последнее правление. Скандальное интервью, данное утром для Би-би-си, на днях опубликуют. Вряд ли после этого он сохранит свое место хотя бы на сутки. Антон потер воспалившиеся от компьютера глаза:
- Ничего! Если никто не помешает, за час управлюсь.
- Как же, ждите, - не помешают. Только и ждут вечера, чтоб к начальству пробиться. Дня им не хватает!
Взгляд секретарши наполнился состраданием: - Мантуров уже полчаса в предбаннике околачивается. А может, турну этого бимбо?
"Хорошо бы, конечно", - возмечтал Антон. Вечер он оставлял, чтобы в уединении просмотреть неотложные документы и уточнить график на следующий день. Удавалось нечасто.
- Строга, мать, не по возрасту. Чуть что - "турнуть", - Антон, скрывая досаду, погрозил пальцем. - А человек, сама говоришь, полчаса дожидается. Не ради ж того, чтоб пробой начальственной двери поцеловать. Минут через пятнадцать пусть заходит. А я пока кофейком разгуляюсь. Он заложил руки замком за голову и сладко потянулся. - На чашку кофе-то мы с тобой за день наработали?
- Хорошенькая чашка. Только то, что я перемыла, - восьмая по счету. С вашим-то давлением. Дома, небось, не нахальничаете?
- Тс-с, - Антон насупился с притворной грозностью. - Кто воевал, имеет право у тихой речки отдохнуть. Пусть это будет маленькое между нами. - Пусть хоть что-то будет, - печально согласилась девушка, - поначалу, заступив на должность, она пыталась кокетничать с моложавым сорокадвухлетним шефом. Увы, безуспешно!
Проводив ее оценивающим взглядом, Антон прошел в комнату отдыха, не глядя, натренированно пристукнул электрический чайник, достал чистую чашку.
Отсюда услышал, как с легким шуршанием приоткрылась дверь кабинета, - очевидно, секретарша тут же ушла, а нетерпеливый Мантуров не стал дожидаться оговоренного времени.
- Проходи в зад, Андрюша! - крикнул Антон, за шутливым тоном пряча раздражение, - бесцеремонности не терпел.
На пороге комнаты отдыха возник рано располневший двадцатипятилетний парень с редеющей курчавой шевелюрой и бойкими, шаркающими глазами, - начальник инвестиционного управления Андрей Мантуров.
На приглашение присоединиться к кофепитию он озабоченно мотнул головой:
- Да я как бы на минутку. Доверенность на подписание договора с америкосами подмахните. А то мне завтра в Киев вылетать. Минутка, что называется, дорога.
У Мантурова всегда минутка была дорога. Любые вопросы он решал на ходу, будто не в силах остановить собственный беспрерывный бег. Сначала Антон удивлялся, как можно работать в таком ритме. Потом разгадал, - спешащему, загруженному под завязку человеку редко в чем отказывают. Мантуров достал из пухлого, под стать себе, портфеля бланк доверенности. - Будьте добры, партайгеноссе, силь вы пле. Или - в переводе - не откажите в любезности...Президент в курсе сделки, - поспешно добавил он, заметив, что Негрустуев выжидательно прищурился. Для убедительности вытянул из кармана и поторапливающе возложил поверх доверенности золоченый "паркер". - Президент, может, и в курсе. Но за подписью-то ты пришел ко мне, - Негрустуев жестом усадил нетерпеливого инвестиционщика. - Так что не обессудь, введи в общих чертах.
- Просто время Ваше как бы хотел сэкономить, - Мантуров неохотно присел на край дивана, досадливо повел пухлым плечиком. - Короче, сделку мы вкусную замутили с америкосами. Почти год пасли. В Новороссийске, на косе, берем землю под строительство развлекательного центра. Условия - супер-люпер. Мэр ангажирован. Главный цимус - строим за американские "бабки", а пропорция фифти-фифти. И при этом рулим строительством. Минимальная маржа - от тридцати зеленых "лимонов". Да я говорю, - президент в курсе! - на всякий случай надавил он и для убедительности пододвинул "паркер" поближе к недоверчивому патрону. В осторожном мантуровском недовольстве Антону почудилось что-то знакомое, - так когда-то возмущался вор-рецидивист Феликс Торопин, если ему не удавалось сходу "развести лоха". А о мантуровских "боковичках" разговоры ходили. - Зачем же ехать в Киев, если речь идет о Новороссийске? - полюбопытствовал Антон. - Так америкосы тоже вроде как страхуются, - хотят подписать на нейтральной полосе. В Киеве ихнее представительство. Потом новороссийский мэр там как раз будет. Так что всё срастается. А нам по барабану где, главное - "сколько". Да не, Антон Викторович, даже в голову не принимайте, - для компании сделка чистая. Мантуров принял плутовской вид, означающий - "для компании чистая. А за остальных мы не в ответе. Проколются - их проблемы". Он даже собрался заговорщически подмигнуть, но растерянно сбился: приветливые морщинки возле глаз вице-президента разгладились, взгляд сделался жестким.
- Где документы?
- Так вот... Всё до пунктика обсосали. Даже юридические заключения получили.
- Мне на стол!
Мантуров заколебался. Он уже проклинал себя, что, желая сберечь время, сунулся именно к дотошному первому вице.
- Может, на словах, а? Чего Вам грузиться? Да и пачка больно объемная. А мне еще билеты заказывать, - протянул он.
- Вот когда через час зайдешь, какие вопросы у меня возникнут, на словах дополнишь, - оборвал Антон.
Неодобрительно вздыхая, Мантуров положил на край журнального стола пухлую папку бумаг.
- Не жалеете Вы себя, - укорил он, выходя. Антон подтянул к себе нежданную, добровольно взваленную работу.
Через десять минут мобильник заиграл гимн России, - на связь вышел президент компании.
- Здорово, старый. С приветом из Лондона, - пробасил Вайнштейн. - Как ты там на хозяйстве?
И в своей манере, не дав ответить, перешел к сути:
- У тебя сейчас инвестиционный материал по Новороссийску.
- Как раз изучаю, - подтвердил Антон, подивившись оперативности бойкого Андрюши.
- Срочное это дело. Проект очень заманчивый. И не только сам по себе. Важно ногою твёрдой встать на море. В Новороссийске закрепиться. Мне тут во время поездки шепнули: в правительстве всерьез обсуждаются перспективы строительства на побережье жилья для Черноморского флота. Представляешь, если такой заказ отхватим да отоварим? После этого первыми людьми не только на Черном море станем. Но и в Москве. Так что ты уж Мантурова не мурыжь. Антон слегка поморщился. В девяностых Вайнштейн был одним из тех олигархов, что запросто "рулили" правительством. Но после выборов двухтысячного года из коридоров власти он оказался вытеснен. Смириться с потерей прежнего влияния не мог и готов был на всё, чтоб вернуть себе благоволение Кремля.
Упорное молчание Антона шефа, похоже, слегка смутило.
