– Ну, что? – спросил Нокс.
– Лю Цзянь не обнаружил ничего относящегося к сделкам с землей, как крупным, так и мелким. Ничего, что выходило бы за рамки проектов по седьмому городу; проектов, которые уже оглашены и начаты. Ни Чунъаньцунь, ни Ваньбэйцунь нигде не упоминаются.
– Скверно.
– Не очень. Потому что в процессе поисков Лю Цзянь выяснил кое-что для нас интересное.
– И что же это?
– Убийство госслужащего, геодезиста по имени Яо Сюйлун. В прошлом месяце. Погиб возле деревни Юань Лю Цидуй. Водитель скрылся с места происшествия.
– И что это значит?
– Юань Лю Цидуй – это деревня, окруженная полями! – Грейс выхватила у Нокса карту и показала деревню. – Вот она, видите?
Нокс заметил: если соединить линиями две деревни, в которых они только что побывали, и эту третью деревню, получится прямоугольный треугольник – или часть квадрата. Впрочем, такую симметрию разве что слепой не разглядел бы.
– Изрядная территория, Грейс.
– Лю Цзянь сообщил адрес этого геодезиста.
– Ну, вы сильны, – протянул Нокс.
– Может, это обычное ДТП. Ехать минут двадцать. Только время потеряем.
– Все равно отсюда нужно выбираться, – напомнил Нокс. – Не доверяю я этому водиле.
– Вы же поменяли номера.
– Поменял, – согласился Нокс. – Только в полиции далеко не идиоты работают.
33
12:30
Хуасинь Чжэнь
В крохотном офисном «аквариуме», которых здание на северо-западе Шанхая вмещало не меньше сотни, сидела за работой женщина. Занятие у нее было важное – она сверяла автомобильные номера.
Женщина включила видеозапись, сделанную менее шести часов назад. Так и есть: номер принадлежит угнанной «Тойоте», которая проехала по тоннелю, соединяющему Шанхай с Чунминдао. В кадре мелькнуло лицо чужеземца, прятавшегося на заднем сиденье. Сердце женщины забилось сильнее. Она позвонила начальнику, и тот выделил ей помощника, чтобы изучить видеозапись кадр за кадром.
Через двадцать минут информация была передана на телефоны всех офицеров полиции, в том числе на телефон инспектора Шеня, как раз ехавшего на Чунминдао по наводке монгола. У Шеня появился повод наведаться в местное полицейское отделение и потребовать как помощников, так и сведений.
Если в процессе ареста, препровождения в тюрьму или допроса вайгожень случайно погибнет, это сочтут обычной издержкой. Может, даже свалят на полицию Чунминдао, а не на Шеня.
34
12:35
Чунминдао
Нокс и Грейс доехали до указателя, представлявшего собой пару изъеденных временем каменных столбов. Здесь дорога, пусть узкая и замусоренная, зато накатанная, трансформировалась в разбитый колесами проселок, ведший к пяти деревянным домам с облупленной краской. Из труб поднимался дым, пахло кипящим растительным маслом. Нокс и Грейс выбрались из машины и пошли пешком.
Им открыла сморщенная старуха в просторной белой блузе и широких штанах из грубой ткани. Штаны едва доходили до лодыжек, на ногах были черные тапки, в незапамятные времена расшитые пестрыми птицами и пионами.
– Это его бабушка, – пояснила Грейс. – Дочь с зятем живут в ее доме. А белый цвет блузы – знак траура.
Появилась женщина лет сорока; горе застило ее некогда живые, веселые глаза. Нокса и Грейс провели в полутемную комнату и усадили на низкие табуреты вокруг очага. На огне булькал закопченный чайник.
Джон понял все, что сообщила женщина, несмотря на ее выговор. Дед погибшего был гончаром; отец погибшего, ее муж, – учеником гончара, а сам погибший, Яо Сюйлун, ходил в местную школу, а потом выучился на геодезиста. Грейс объяснила, что она и ее друг-чужеземец слышали о Яо Сюйлуне, участвовавшем в проекте величайшей важности; проекте, который прославит всю семью; роль самого Яо Сюйлуна трудно переоценить. Они приехали, чтобы подробнее узнать о его заслугах.
Мать достала фотографию сына и минут пятнадцать, пока гости пили зеленый чай, распространялась о добродетелях покойного. Грейс не перебивала, демонстрируя нехарактерное для себя терпение; Нокс едва сдерживался.
– Я ничего не понимаю! – воскликнула мать, и глаза ее наполнились слезами бессильного гнева.
– В чем ничего не понимаете? Объясните, пожалуйста, – попросила Грейс.
– Они ничего не знают о моем сыне! Я сто раз говорила полицейским, а они меня за дверь выставляют, словно мусорное ведро.
– Что же они должны знать о вашем сыне?
– Во-первых, его одежда! Он погиб в лучшем костюме, который берег для вечера. Для города. Для свиданий. Для деловых встреч. Моего сына нашли на обочине в лучшей одежде, но зато с полным набором инструментов. Причем чужих инструментов! Разве это не подозрительно? Очень подозрительно! Не знаю, кому понадобилось лгать о моем сыне, да только ложь – она ложь и есть! – По щекам несчастной матери покатились слезы. Она быстро отерла их.
– А фотография давно сделана? – спросил Нокс.
– Да, довольно давно.
– Ваш сын в последнее время носил такую же прическу?
– Нет, он стриг волосы покороче. Вы же знаете нынешних молодых людей.
Нокс попытался вообразить юношу на фотографии с более короткой стрижкой и сопоставить его с молодым человеком, переступающим порог фабрики и зафиксированным видео. Это было нетрудно.
– Какого роста был ваш сын? – снова спросил Нокс.
– Метр шестьдесят сантиметров. Может, чуть больше.
Метр шестьдесят – это примерно пять футов и четыре-пять дюймов, прикинул Нокс. Опять сходится. Он выпрямился на табуретке. В висках стучала кровь.
– Вы сказали, инструменты, найденные при вашем сыне, принадлежали не ему, – мягко произнес Джон. – Что вы имели в виду?
– То и имела! Это были чужие инструменты! – Женщина сделала знак своему мужу, который до сих пор держался в тени. Тот немедленно пошел на второй этаж.
Пока он отсутствовал, женщина рассказала, что ее отец подарил внуку новейшие геодезические приборы по случаю поступления на государственную службу. Очень дорогие, стоившие деду нескольких лет экономии. Яо Сюйлун берег их как зеницу ока. Но был найден на обочине с другими инструментами – казенными. И полиция отказывается объяснять этот факт.
Вернулся отец покойного. В одной руке он нес пластиковый пакет, в другой – пластиковый же кейс. В пакете была одежда, в которой обнаружили Яо Сюйлуна. Внимание Нокса привлекли вечерние туфли, почему-то приклеившиеся к пакету. Отлепив подошвы от пластика, Нокс вместе с Грейс занялся костюмом.
Несчастная мать, всхлипывая, все повторяла: ни часы, ни эти туфли ее сын никогда – никогда! – не надел бы на работу.
Изучая туфли, Нокс вымазался некоей похожей на смолу субстанцией. Отец покойного протянул ему засаленную тряпку, Джон вытер руки. Открыл пластиковый кейс, извлек чистенький треножник ярко-оранжевого цвета, а также секстант последней модели. Уставился на приборы.
– Это секстант, – сказал он Грейс. – Причем оснащенный системой глобального позиционирования. Хитрая штуковина. Наверняка стоит кучу денег.
Нокс попросил разрешения подробнее изучить прибор. Осиротевшие родители любезно согласились.
Джон включил прибор. Загорелся зеленый экранчик, открылось меню на китайском языке. Нокс «листал», остальные неотрывно смотрели.
– В памяти сохранены последние десять мест, где проводились геодезические измерения, – по-английски сообщил Джон.
– Что-то не так? – забеспокоилась мать.
– Все хорошо, – по-английски заверил Нокс и перешел на путунхуа: – Предоставленная вами информация очень нам помогла.
Указательный палец Джона меж тем коснулся второго в списке названия. Поняла ли Грейс, насколько эта деревня близко от той, что Нокс выудил из водительского навигатора; поняла ли, что она буквально в двух шагах?
Грейс переписала координаты всех десяти деревень.
– А сотовый телефон вашего сына сохранился? – спросил Джон.
Отец покойного снова пошел наверх, но скоро вернулся с недоуменным взглядом. Между супругами произошла короткая перепалка.
– Нет, не сохранился, – отвечала женщина.
– Что и требовалось доказать, – констатировал Нокс.
Он хотел дать несчастным родителям денег, но Грейс отговорила его. Зато они купили несколько глиняных изделий. Каждое было заботливо завернуто в газету. Процесс занял немало времени, Нокс едва сдерживал досаду.
Они еще не приблизились к «Тойоте», а Джон уже вытащил iPhone. Ввел первый набор координат – самый последний в списке, там совершали измерения позже других. На карте появилась синяя точка. Потом вторая. Третья. Образовалась линия, ведущая к деревне Ваньбэйцунь.
– Геодезист был маленького роста – совсем как тот субъект на видео, – заметил Нокс.
– Да.
– И субъект на видео тоже в хорошем костюме.
– Совершенно верно, – откликнулась Грейс.
