шла вперед уверенно, подгоняемая неприятным ощущением, словно в этот момент кто-то смотрит на нее сзади и готовится атаковать. Она видела, как некоторые картины бесшумно кричали, статуи пытались двигаться, некоторые из них даже старались колдовать. Еще пара шагов, и секретарь оказалась возле огромного грифа, связанного, как и все остальные, и покрывшегося вековой пылью.
Она подняла грифа в воздух, и уже собралась покинуть это место, как что-то вспомнила, оглянулась и, схватив большой кусок материи, которой была накрыта одна из статуй, накинула ее на чучело. Статуя открыла глаза и с ненависть посмотрела прямо на Навату, ее глаза засветились красным, но секретарь быстро отвернулась и пробежала мимо.
К большой радости путь к кабинету магистра ничего не омрачило. От одного только вида главного секретаря адепты поворачивали в другую сторону, освобождая ей коридор, и сейчас это было как нельзя кстати. Пришлось помучаться с входом в кабинет — отчего-то гриф не желал пролазить в двери, несмотря на то, что места для него оставалось еще много. Но на помощь вовремя пришел магистр, накинув еще одно лассо, и с усилием протащив животное. Теперь они стояли втроем в закрытом кабинете и смотрели друг на друга. А в том, что гриф внимательно смотрит на своих освободителей, у Наваты не было никаких сомнений.
— Эдуард, может не стоит?
Но магистр не слушал. Одним движением руки он снял лассо с крыльев, и, когда вековая пыль обсела на полу, маг достал из своего стола небольшой футляр с ярко-красной жидкостью. Он наклонил футляр так, что только одна капля упала на клюв птицы. Но даже эта капля сделала многое. Гриф неожиданно задвигал глазами, попытался повернуть голову, разинул клюв и заорал так, что в кабинете разбились стекла. Навата с криком закрыла себе уши, а магистр схватил птицу за клюв, сжимая его. Он не сомневался, что под окнами уже начали собираться адепты, вот только всем сейчас было не до учеников.
— Навата! Закройте окна!
Женщина незамедлительно подняла осколки в воздух и поставила их на место. Птица еще раз попыталась вырваться, пошевелила головой, но ничего не получилось.
— Все! Хватит!
Гриф успокоился, внимательно посмотрел на мага и наклонил голову вправо. А Эдуард стал отпускать его клюв. Плавно и под пристальным взглядом птицы он отошел на несколько шагов и стал ждать. Ждать пришлось недолго, птица поняла, что ее крылья все еще не двигаются и громко прокричала: «Еще!»
— Нет! Сначала я!
— Ееещееее!
— Что охраняют вещи, созданные Гериолтаномом?
Гриф внимательно посмотрел на магистра, отрыл было клюв, но вместо ответа вырвалось очередное «еще».
— Мы ничего не добьемся, Эдуард, уберите его!
— Значит, будем ждать, сурово сказал магистр и сел на свое кресло, смотря птице прямо в глаза.
Первая столица Сидар. Королевство Туремо.
Вся в пене лошадь упала прямо около дверей замка. С нее свалился Себиан, но, быстро отряхнувшись, и не теряя ни минуты, побежал к королю с докладом. Встречи он опасался, но теперь сделать ничего нельзя. Он пробежал по ступенькам, громко стуча каблуками, затем по длинному коридору, через галерею и прямо в покои правителя.
— Пропустите! К королю!
Дверь распахнулась, и Себиан увидел старого монарха за столом.
— Ваше Величество, у меня новости.
Все находившиеся в комнате люди и эльфы незамедлительно вышли, а Себиан налил себе воды, пытаясь отдышаться.
— Из Адарии едут послы, Ваше Величество, для обсуждения спорного вопроса о земле.
— Это не новость, Себиан. Ты не первый, кто мне это доложил. Я даже удивлен.
— А новость в том, что вместе с ними едут Алавир и Дарлан.
Себиан был под стать королевской семье. На него возлагали большие надежды, и он добился намного большего, поступив на службу к королю. Его жизнь обещала быть безбедной и увлекательной, а великое множество возможностей открывалось в ближайшем будущем. Но, отказавшись от других вариантов, он стал приближенным, поверенным и главным шпионом королевства. Благодаря своему статусу он был вхож в любой дом, как в Туремо, так и за его пределами. Благодаря своим талантам и связям, он получал всю необходимую информацию незамедлительно. Он был одним из лучших любовников, но, несмотря на все, умел легко скрываться и оставаться в тени при необходимости. Жизнь, намного длиннее, чем у обычных людей, дарила ему огромный опыт, которым могли похвастаться только маги, вот только его хромота иногда играла с ним злую шутку, как в этот раз. Но Себиан, как и раньше, оставался верен королю, но сейчас думал о том, как бы его жизнь могла измениться, если бы он не принял это предложения и держался подальше от королевской семьи.
— Что это значит? — спросил король, не теряя самообладания. — Они знают?
— Мой человек мертв, уже давно, его нашли в Сивалии, но мне понадобилось время, чтобы на него взглянуть. Возможно, нам всем грозит беда.
— Возможно это и к лучшему, Себиан, — неожиданно спокойно ответил король. — Мой сын остался жив благодаря Альтаме, мои мольбы были не напрасны, она остановила меня от ошибки и оставила мои руки чистыми. А мы, в отличие от остальных, ближе всего к ней и не будем еще раз испытывать ее терпение.
— Что вы намерены делать, Ваше Величество?
— Раз так решила судьба, то мы примем его назад и будем радоваться всей семьей его возвращению.
— Хочу также сказать, что за ними следит один… человек. Он точно маг, но не страж. Другой маг отдает ему приказы. Я видел, как он выходил из таверны и, спрятавшись за телегой, разговаривал сам с собой, словно там есть кто-то еще.
— Кристаллы?
— Думаю, да.
Король задумался.
— Еще не все потеряно, Ваше Величество. Мы можем осуществить ваш план, теперь я сделаю все сам.
— Что ты хочешь сказать?
— Я видел этого мага. Он умен, готов к бою, но я сделаю так, что он лично убьет вашего сына.
— К чему мне теперь смерть Алавира, я не уверен, что, после того, что произошло, Ковен открыто поддержит Аринкор. Теперь неизвестно, кто его поддерживает, и, главное, кто знает, наши планы. Смерть Алавира не принесет нам пользы. Никакая смерть теперь не принесет пользы. Не стоит гневить Альтаму.
— Я понимаю это, поэтому говорю про другого сына.
— Дарлана?
— Да.
— Нет! — король поднялся со своего кресла. — Никогда! Слышишь меня? Никогда даже думать об этом не смей!
— Я могу идти? — понял все Себиан.
— Да. И подготовь все к приезду моих детей. Честь и достоинство — вот наше основное отличие от Танара. И ум, который способен вовремя понять, когда нужно отступить.
