Элис закрыла папку и взглянула на часы. Минутная стрелка почти дошла до цифры двенадцать, и это означало, что через несколько секунд Сэди Спэрроу опоздает и Элис получит небольшое, но приятное преимущество. Станет хозяйкой положения, и все будет в порядке. Она вдруг поняла, что сдерживает дыхание, и покачала головой, удивляясь приступу суеверности. Вот ведь дурочка! Как будто если гостья опоздает, то встреча пройдет успешно!.. Элис собралась, взяла газету с кроссвордом, который пыталась закончить еще с завтрака, и бросила бесстрастный взгляд на секундную стрелку, приближающуюся к двенадцати. Минутная стрелка дернулась, когда в дверь постучали, и, как Элис ни успокаивала себя, ее сердце тоже подпрыгнуло.
Глава 24
Стоя на парадном крыльце, Сэди переводила дыхание. Всю дорогу от автобусной остановки она бежала, что весьма нелегко в туфлях, в последнюю минуту извлеченных из шкафа. Пыльные, они попахивали плесенью, и, как оказалось, один каблук держался только на полоске клея. Наклонившись, Сэди вытерла пятно, которое не заметила раньше. Ноги выглядели чужими, словно принадлежали другой женщине, и Сэди сомневалась, что эта особа ей нравится, но Э. С. Эдевейн славилась элегантностью, нельзя шокировать пожилую даму своим растрепанным видом. Опаздывать она тоже не хотела, хотя пробежка на неустойчивых каблуках далась нелегко. Элис Эдевейн ценила пунктуальность. Однажды она отказалась дать интервью опоздавшему журналисту, а в другой раз вынудила ведущего шоу на Би-би-си работать в прямом эфире без подготовки, и только потому, что он заставил себя ждать. Последние два с половиной дня Сэди провела в лихорадочных поисках информации об Элис Эдевейн, пересмотрела множество старых интервью и прочитала все, что только смогла найти, оттого и знала такие подробности. (Как ни странно, узнавать Элис Эдевейн оказалось делом приятным, было в ней что-то притягивающее, к тому же это занятие отвлекло Сэди от мыслей о втором письме Шарлотты Сазерленд.) Еще Сэди выяснила, что писательница предпочитает кустарниковые растения цветам, и удовлетворенно кивнула, заметив на подоконниках горшки с самшитом. Пока все идет хорошо. С вновь обретенной уверенностью Сэди поправила манжеты. Она возьмет разговор в свои руки и не уйдет, пока не получит нужные сведения.
Едва она собралась постучать второй раз, как вдруг дверь распахнулась, но за ней стояла не Элис Эдевейн, а молодой человек лет тридцати, с длинными ногами и клочковатой бородкой. Он выглядел как статист из фильма о группе «Роллинг Стоунз». Сэди почему-то сразу почувствовала к нему расположение.
– Питер? – спросила она.
– Детектив-инспектор Спэрроу! – улыбнулся молодой человек. – Заходите, Элис вас ждет.
Под ногами скрипели половицы, откуда-то доносилось тиканье часов. Питер привел Сэди в гостиную, тесно обставленную, элегантную и по ощущению больше подходящую для мужчины.
Сэди сразу узнала Элис Эдевейн, которая сидела в кресле у пустого камина. Как часто бывает, когда встречаешь известную личность, вдруг возникло чувство, что они знакомы. Не легкое дуновение дежа-вю, а искреннее убеждение, что хорошо знаешь этого человека. То, как Элис скрестила ноги в брюках, как держала газету, даже упрямо выдвинутый подбородок казались до боли знакомыми. Глупо, конечно, подумала Сэди, она знает Элис только по многочисленным интервью. В памяти всплыла строка: «Нет ничего более утомительного, чем человек, который принимает узнавание за дружбу», и Сэди покраснела, поняв, что это из книги про Диггори Брента, которую она прочитала неделю назад.
– Элис, детектив-инспектор Спэрроу хочет с вами поговорить, – сказал Питер, повернулся к Сэди и указал на зеленое кожаное кресло с пуговицами. – Ну, не буду вам мешать. Если понадоблюсь, я на кухне.
С его уходом тиканье часов стало как будто громче, и Сэди захотелось что-нибудь сказать, но она сдержалась, вспомнив презрительное замечание Элис в одном из интервью: мол, в наше время люди не способны выносить молчание.
Элис смотрела на гостью изучающим взглядом. Маленькие внимательные глаза словно светились на поблекшем лице. Сэди показалось, что эти глаза видят ее насквозь. Через несколько секунд пожилая женщина заговорила. У нее был хорошо поставленный голос театральной актрисы и дикция из другой эпохи.
– Вот мы и встретились, детектив Спэрроу.
– Пожалуйста, зовите меня Сэди. Я здесь не по долгу службы.
– Да, я знаю.
Сэди замерла. Не от слов Элис, а от того, как Элис их произнесла. А ее глаза… Она точно видит всех насквозь.
– Я наводила о вас справки, детектив Спэрроу. Думаю, вы согласитесь, что это оправданно. Вы попросили разрешения осмотреть дом моей семьи, ознакомиться с нашими архивами и выразили особое желание обсудить исчезновение моего младшего брата. Несмотря на свою профессию, я, как вы, наверное, уже догадались, человек достаточно скрытный и не согласилась бы обсуждать семейные дела с кем попало. Я должна была убедиться, что могу вам доверять, и для этого провела кое-какое расследование, чтобы получить более полную картину.
Пряча страх за спокойной улыбкой, Сэди представила, как выглядит эта картина.
– Я знаю о деле Бейли, – продолжила Элис. – А еще я знаю о вашем неофициальном разговоре с Дереком Мэйтлендом.
Сэди почувствовала, как кровь отхлынула от головы, прилила к кончикам пальцев и пульсировала там, как будто ища выход. Элис знает, что она, Сэди, слила информацию!.. Слова пылали яркой неоновой надписью, их тревожное сияние не давало собраться с мыслями. Постепенно рассудок вернулся. Элис знала, что она проболталась, и все равно пригласила ее к себе.
– Детектив-инспектор Спэрроу, я бы очень хотела узнать, почему вы были так уверены, что пропавшая женщина, Мэгги Бейли, стала жертвой преступления. Насколько мне известно, полиция не нашла ничего, что предполагало бы подобный сценарий.
Сэди не ожидала, что сегодня придется говорить о деле Бейли, однако наверняка Элис затронула эту тему неспроста. Она могла бы пожаловаться начальству Сэди и отказаться от встречи, но вместо этого позвала Сэди к себе домой. Хочет выпытать у нее всю подноготную? Сэди знала эту игру и любила. Внезапно она почувствовала коллегиальное уважение к пожилой даме.
– Трудно объяснить.
На лице Элис отразилось разочарование. Дурацкий ответ, Сэди знала, что могла бы придумать что-нибудь получше. Она торопливо продолжила:
– Для начала, внешний вид квартиры. Во внутреннем убранстве, пусть небогатом, было много деталей, свидетельствующих о том, что о ребенке заботятся: пианино солнечного ярко-желтого цвета, стена, на которой висели рисунки, все гордо подписанные ее именем. Женщина, которая так проявляет любовь, не может бросить своего ребенка. У меня это в голове не укладывалось, и когда мы стали опрашивать родственников и знакомых, они выразили то же мнение.
– Кто именно?
– Например, ее мать.
Элис подняла брови.
– Детектив Спэрроу, мать в такой ситуации всегда будет на стороне своего ребенка! С кем вы еще разговаривали? Бывший муж подтвердил слова матери Мэгги?
– Его отзыв был не столь однозначным.
– Неужели?
– Вряд ли стоит ожидать от мужчины, что он будет рассыпаться в похвалах бывшей супруге.
Легкая, слегка заинтересованная улыбка пробежала по губам Элис. Она откинулась на спинку кресла и посмотрела на Сэди над пальцами, сложенными «домиком».
– Порой показания людей не заслуживают доверия. Даже самый добросовестный свидетель, который охотно сотрудничает с полицией и не получает от лжи никакой выгоды, может наделать ошибок, неправильно что-то вспомнить или полагаться не на факты, а на собственное мнение и домыслы.
Сэди вспомнила, как Клайв отзывался об Элис. Тогда, в тысяча девятьсот тридцать третьем году, она неохотно давала показания и все время крутилась у дверей в библиотеку, как будто что-то скрывала и боялась признаться или хотела подслушать, что говорят другие.
– Мы все жертвы человеческого опыта, – продолжила Элис, – и смотрим на настоящее через линзу нашего прошлого.
У Сэди возникло ощущение, что они говорят о чем-то личном. Элис снова уставилась на нее внимательным птичьим взглядом.
– Вы правы, – согласилась Сэди.
– Детектив Спэрроу, давайте пока оставим свидетелей. Скажите, были ли какие-то фактические доказательства, подтверждающие ваше ощущение, что с молодой женщиной произошло несчастье?
– Нет, – призналась Сэди. – Собственно, там нашлось подписанное Мэгги письмо, которое говорило в пользу версии, что она сбежала.
– Да, помню, в газетах писали. Полиция обнаружила письмо через неделю после того, как нашли ребенка.
– К тому времени мы рассмотрели и другие версии. Письмо завалилось за холодильник.
– И даже тогда вы не согласились с тем, что Мэгги Бейли просто уехала.
– Я не могла отказаться от своей версии.
