Немного подумав, я попытался пройтись на четырех конечностях. Такое положение оказалось крайне неудобным, возможно, главную партию в этой увертюре снова играло мое человеческое сознание. Добравшись до подушки, я уселся на нее и, поворочавшись, все же принял полулежачее положение римского патриция. Теребя руками кончик хвоста, я в легкой расслабленной неге-полудреме продолжил осмотр помещения.
Вокруг на небольших подставках находилось огромное количество разных мелких предметов. В одних вполне угадывались различные щетки, щеточки и кисточки, другие с натяжкой можно было отнести к пузырькам или емкостям для каких-то жидкостей. Нашлись и вовсе непонятные штучки, назначение которых я так и не смог определить. Например: сантиметров двадцать набранная из маленьких каменных или костяных пластинок цепочка, каждое звено которой имело веревочки или эластичные колечки. Повертев в руках этот предмет, я оставил его в покое, вернувшись к тереблению хвоста. А ведь приятно!
Внезапно руки совершенно без моего ведома резко отбросили кончик хвоста, голова немного поменяла угол наклона. Мое сознание начало окутываться туманом, зрение потеряло четкость, звуки удалились.
— О, ужас! — пронеслись в моей голове мысли, — заниматься этим посреди ночи?! Я же помню, что ложилась в спальной комнате. Что я тут делаю? Неужели меня так сильно контузило? Ужас! Ужас… Меня же теперь могут исключить из программы.
Чужие мысли уступили место чувству какой-то потерянности и всеобъемлющей безнадежности. Я расслабился, попытался раствориться в потоке чувств и мыслей, стать его частью, затем плавно собрать сознание обратно, оставшись одновременно частью потока. Зрение вернулось, звук покорился значительно позднее, но вот контроль над телом совершенно пропал. Я не мог даже открыть или закрыть глаза по своему желанию. Всеобъемлющая безнадежность сменилось чувством глубокого уныния.
— Я ведь уже три кольца в этом проекте, — проскользнула мысль, — до окончания оставалось совсем чуть-чуть… И что? Мне теперь отказаться от всего и остаться техником подхвата? Или подождать несколько смещений и попробовать все сначала? Но сколько на это уйдет времени? Может четыре кольца, а может и все семь?
— Откуда столько горя? — удивился я, — вроде все в порядке с телом. Хотя, я тут, похоже, в гостях…
— Ну нет, только еще этого не хватало! Это точно погружение в подличность, — расстроилась еще больше хозяйка тела, — а я смеялась над страхами Лиу.
— Нужно думать очень тихо, — опешил я от того, что меня услышали, — только вот рано или поздно в любом случае придется знакомиться, если, конечно, сон этот не закончится в ближайшее время. Может, лучше сразу расставить все скелеты по шкафам?
— Наверное, стоит взять себе каникулы? — предположила хозяйка, — говорят, что погружения или всплытия сами возвращаются на прежние места, если вести спокойную жизнь.
— Нет, надо сразу, — подумал я, добавив «вслух», — здравствуй, красавица. Извини за вторжение, сам не знаю, как тут очутился. Может, я ненадолго, тогда давай хоть пообщаемся.
— Ладно, говорят, что иногда можно узнать что-то полезное или даже приобрести какие-то способности, — подумала хозяйка, обратившись уже ко мне, — ты кто?
— Трудно тебе объяснить, кто я, могу определенно сказать, что я есть представитель другого разума, — ответил я, четко думая, — а ты не удивилась, неужели это у вас тут запросто? Такое впечатление, что ты кого-то ждала, только не совсем меня.
По моему сознанию пробежали волны испуга. Тело дернулось, но на том все реакции и ограничились. Потом в сознании появились отголоски эмоций и чувств. Очень походило на то, что хозяйка тела думала, как и я «потихоньку», и такие мысли мне оказались недоступны. Я терпеливо ждал к чему придет собственница моего временного общежития.
— Обычно приходят тени предков, — пришла ясная мысль, — бывает, что их трудно, а иногда и совершенно невозможно понять. Но иные разумы? Это может быть только шуткой. Я тебя понимаю, значит, ты — мой предок. Странно, только, что ты иного диполя.
— Диполя? — переспросил я, — это что такое?
— Ты не знаешь что это? — удивилась хозяйка, — этого невозможно не знать! Ты меня разыгрываешь?
— Нисколько, — ответил я, — у нас нет полярности, мы же — другой разум. Да и предки к нам не всплывают из глубин. Так что такое диполь?
— Ну… Как-то странно объяснять такие вещи, — смутилась хозяйка, — их знают с самого детства.
— Попробуй, — предложил я, — кстати, давай по именам, тебя, ведь Луара зовут?
— Не совсем так, но это, скорее всего, мое имя, — ответила хозяйка, — откуда ты его можешь знать?
— Твои подруги говорили о тебе, пока ты лежала на лечении, — ответил я. — Я слушал, но ничего не говорил им.
— Ясно, — облегченно вздохнула Луара, — попробую объяснить. У нашего народа четыре различных типа особей. Они все относятся к одному виду, но немного различаются внутри него. Понимаешь?
— Похоже, ты говоришь о половом различии? — уточнил я, вкладывая в мысль понятие различия человеческих полов, — ты уловила?
— Да, уловила, — ответила Луара, — ты правильно понял. Странно, только, что у вас их всего два. Ладно, постараюсь объяснить подробнее. Четыре, как ты сказал, «пола» разделяются по возможности соотноситься друг с другом для получения потомства, а вот диполи разделяют особей по внешним признакам и возможностям тела. Мы их называем гибкий и сильный. Тебе понятно?
— В общих чертах, похоже на наших мужчин и женщин, — ответил я, опять наполнив образ своим смыслом, — ты улавливаешь мои образы?
— Да, очень интересно, — ответила Луара, — у меня так не получается. В общем-то, правильно, если судить по меркам твоего вида, то один диполь — это мужчины, другой — женщины.
— Похоже, что ты относишься к женскому диполю, — утвердительно сказал я, — а чем отличаются разные особи женского диполя и мужского диполя?
— Тут объяснить не очень просто, — замешкалась Луара. — Мне кажется, тебе будет легче представить, если мы окрасим это дело толикой переменных. Назовем наши внутривидовые группы так: женщины, мужчины, двуполые и бесполые. В гибкий диполь входят женщины и бесполые, в сильный диполь — мужчины и двуполые.
— Я так понимаю, что это как-то связано с продлением рода? — уточнил я.
— Конечно, — смущение Луары залило мой разум. — Ты хочешь пояснений?
— Обязательно, — серьезно ответил я, — у нас значительно проще система. Хотелось бы знать ради научного интереса.
— Хорошо, попробую, — немного взяла себя в руки Луара. — При спаривании мужчины и женщины может получиться любая из четырех особей. При спаривании внутри гибкого диполя, то есть женщин с бесполыми или женщинами получатся только особи этого диполя, то же самое и у сильного диполя. Спаривание женщин с двуполыми чаще дает рождение женщине, реже — двуполому, аналогичны результаты спаривания мужчин с бесполыми. Спаривание же бесполых и двуполых ведет к рождению приблизительно в равных пропорциях этих же двух видов.
— Во как! — искренне удивился я, — похоже, ваш вид куда более устойчив от вымирания.
— Да, в истории нашего народа были случаи, когда при долгом скрещивании бесполых и двуполых начинали рождаться и представители других полов, — ответила Луара. — Ученые рассматривают эту закономерность как механизм восстановления вида.
— Крайне интересно, — ответил я, — я не выйду за рамки дозволенного, спросив, к какому виду женского диполя ты относишься?
— Обычно это и так видно, — смущение Луары, казалось, перехлестнуло за край, — думаю, безобразнее этого будет, к примеру, спросить у кого-нибудь, рожал он уже или нет. У вас это нормально спрашивать?
— Правильнее будет сказать, что нет, — подумал я, — можешь не отвечать. Кстати, а мужские особи тоже рожают?
— Да, — удивилась Луара, — просто от того какая особь носит ребенка больше вероятность родить ту или иную особь. У вас по-другому?
— Ну, скажем так, у нас прерогатива рожать отведена исключительно женщинам, — ответил я.
— Удивительно! — воскликнула Луара, — но как же вы вообще умудряетесь выживать?!
— Сам задаю себе этот вопрос, — усмехнулся я, — видимо из-за того, что собственно процесс воспроизведения жизни очень приятен. У вас не так?
— Так, — Луара опять залила мое сознание смущением.
— Спасибо, что просветила, — я толкнул в сознание Луары волну благодарности.
— Ой, как необычно! — воскликнула она. — Меня как будто кто-то погладил изнутри. Ладно, я — женщина, «гибкая гибкость» в нашем понимании.
— Выходит, как ни крути, я — твоя полная противоположность, то есть «сильная сила».
— Это и удивило меня изначально.
