на Луну.
– Ну… Ну да, ты права, – поддакнул Тошка. – Но мы можем попробовать остановить стройку, когда выберемся, пойдем и расскажем все отцу Алины, моей соседки, она тоже где-то здесь. Ее папа – главный строитель, он должен будет нас послушать, если мы покажем ему это место.
– Нет! – грозно отрезала Саша. – Людям здесь не место! Смотрите, что они приносят сюда, – показала она на ржавый кинжал, недавно выброшенный Луной, – смерть и разрушения! Из года в год все повторяется. Они никогда не станут слушать. Увидев эти деревья, люди захотят их вырубить и пустить на столешницы. Одних животных разорвут на колбасу и стейки, других запихнут в зоопарки, а защитников Леса – убьют. Так было всегда, на протяжении тысяч лет, я видела это своими глазами!
– Точно. Зомби, – кивнул Фил и многозначительно присвистнул.
– Но ты ведь сама человек. Получается, что ты тоже живешь только ради уничтожения, – глядя, как на поверхности мутной воды лопаются пузырьки воздуха, выпускаемые легкими утонувшей девочки, произнес Тошка.
– Я больше не человек, – злобно отрезала Саша.
– Это точно! – раздался чей-то голос.
Из камышей на берег выскочили несколько вооруженных топорами мужчин. Они, как и Саша, с ног до головы были облеплены травой и ветками. Все они были немолоды, обросшие седыми волосами, с гнилыми заборами зубов или вообще без них. Мужчины быстро окружили компанию ребят и наставили на них свое заостренное оружие.
– Опа, – разинул рот Фил. – Ну вот и все, нас убьет стая бомжей…
– Значится, так. Молча и быстро идем вместе с нами. Услышу хоть писк, отрублю башку, – сказал тот, у кого была самая длинная и самая седая борода.
– Попробуй! – прошипела Саша. В ее руке что-то блеснуло. Она напружинилась и приготовилась прыгнуть на одного из мужчин, и тот, испугавшись, сделал шаг назад.
– Ярик, ты чего? Испугался? Сам же слышал, она тут недавно! От одного щелбана сложится, – посмеялся стоявший справа от него мужчина, единственный из всех, на ком сидели штаны, вернее, остатки штанов.
Ярик улыбнулся и сделал шаг вперед.
– Они здесь, мятежники зде!.. – закричала было во все горло Саша, но быстро замолчала и рухнула на землю, как мешок с картошкой. Ее вырубил один из мужчин ударом обуха по затылку.
– Мозги не вышиб ей? – посмеялся Ярик.
– Нет, хотя стоило.
– Ах ты сволочь! – бросился на него Тошка с кулаками, но не успел даже замахнуться. Его самого кто-то сбил с ног ударом в плечо. Упав на живот, Тошка обернулся. Над ним возвышался какой-то сказочный персонаж со вплетенными в волосы и бороду цветами и с ног до головы покрытый еловыми иголками.
– Успокойся, мы вам помогаем, – сказал седобородый.
– Тош, – кажется, это те самые мятежники, о которых нам рассказывала Роза, – промямлил Фил.
– Вы знаете Розу? – спросил тот, кого называли Яриком.
– Да-да, мы ее знаем! – радостно заголосил толстячок.
– Не ори ты, – шикнул на него седобородый. – Пошли скорее, мы вас спрячем, а там расскажете. Времени мало.
Луна молча стояла в стороне и еле держалась, чтобы не свалиться в обморок от страха.
– Не бойся, с твоей подругой ничего не случится, через пять минут будет как новенькая, – поднял с земли Сашу тот, кто только что ее ударил. Он подошел к воде и, зачерпнув со дна илистой земли, размазал ее по затылку Саши, а затем закинул девочку себе на плечо.
– Идемте, – повторил седобородый, и ребята, переглянувшись между собой, двинулись за ними.
– Что происходит? – спросила шепотом Луна, вцепившись в руку Тошки.
– Это свои, они помогут нам.
– Откуда ты знаешь? Видел, как он ударил Сашу? А если он ее убил?
– Не убил. Помнишь, Зуб говорил, что мы должны держаться мятежников?
Луна промолчала.
– Они когда-то попали сюда так же, как и Саша, когда сами были детьми, только не превратились в зомби, как она. Мятежники помогут нам выбраться всем вместе. Я надеюсь, что помогут.
Марк бежал, не оборачиваясь и не останавливаясь, хотя никакой погони за ним не было. Огромные деревья на его пути то произрастали в гордом одиночестве на расстоянии десятков метров друг от друга, словно незнакомцы, случайно оказавшиеся в одном месте и не желающие представляться друг другу, то группировались в целые неприступные банды, резко выросшие на пустом прямом пути и, как старые друзья, обнимались большими ветками. Марку приходилось огибать такие непроходимые скопища или менять направление.
Лес очень часто менялся. Иногда бежать было легко: упругая земля хорошо отталкивала, а преграды из торчащих корней не сильно останавливали, и Марк перепрыгивал или перелезал через них без особого труда. Солнце пробивалось сквозь свинцовые облака редкими лучами, света которых хватало, чтобы осветить все вокруг. Но спустя пять минут бега лес превратился в дремучую чащу, полную скрытых высокой травой и листьями папоротника ловушек. Ноги Марка застревали в корнях или проваливались в рыхлую землю. Острые, как иголки, ветки больно царапали лицо и шею, какая-то мошкара срывалась с листьев, залепляла глаза, лезла в нос и рот, а солнце не могло пробиться сквозь густую листву, ревниво прячущую небо от земли. Но стоило Марку обогнуть очередную группу гигантских колючих елок, как лес снова становился приветливым и открытым.
– Саша! Саша! – остановившись, закричал во всю глотку Марк. Его голос разлетелся эхом.
Он прислушался. Никто не ответил. Казалось, что вокруг на много километров нет ни души, не считая дятлов и кукушек. Остатки адреналина, выработавшегося после встречи с кабаном, выветрились; ему на смену пришли усталость и тревога. Марк решил, что пора возвращаться.
«Завтра продолжу поиски. Эти предатели наверняка уже дома, отогревают свои жопы», – оправдывал он себя, осматриваясь вокруг.
– Саша, это я, Марк! Ты слышишь меня?! Где ты?!
Снова тишина в ответ. «Все, точно возвращаюсь, завтра пойду в другую сторону».
Как следует отдышавшись, он развернулся и снова пустился бегом, чтобы успеть выбраться из леса до ночи. Марк был полон уверенности, что направление верное. Воздух резко стал свежеть, но парень решил, что это из-за приближающейся ночи. Он ускорился и в таком темпе пробежал еще минут пятнадцать.
В какой-то момент Марку начало казаться, что деревья не похожи на те, что он встречал раньше. Теперь лес не менялся совсем. Вокруг сплошь была густая неприветливая чаща. Над папоротником начал стелиться туман, вдалеке раздался плеск.
«Блин, только бы не потеряться, только бы не потеряться, – тревожные мысли разбухали, как дрожжевое тесто, и давили на голову изнутри, отчего та начинала болеть. – Наверное, я взял слишком сильно вправо у того куста, надо вернуться. Господи, как же я ненавижу природу, ненавижу эти проклятые леса!»
Поднявшийся ветер начал качать деревья. Древние стволы застонали. Все сильней играли свои брачные песни сверчки. На лес стремительно обрушивалась ночь. Кожа Марка покрывалась мурашками. Его одежда так и не высохла после дождя, а разгоряченное бегом тело быстро остывало.
– Саша! Саша! Тошка! Фил!
Марк сдался. Он больше не переживал за гордость и был готов на
