говоря, монумент Витториано, построенный в честь Виктора Иммануила, ему понравился значительно больше, чем развалины Форума, и плюгавенькие музеи на Капитолийском холме. Здесь чувствовалась и мощь, и стать, и величие. Но сейчас Макс внимательно смотрел на альфу ромео. С площади, она повернула направо вслед за такси. Пока Макс пытался придумать какое-то решение, такси остановилось. Прямо у львов у подножия лестницы. Альфа Ромео пронеслась мимо. Макс проводил ее взглядом, но машина скрылась за поворотом.
Барт припустил по лестнице Микеланджело.
– Не торопись, – крикнула ему вдогонку Марлен. – Ты разве знаешь, как пройти внутрь? Там двери закрыты, охрана.
Барт остановился и обескураженно посмотрел на девушку. Та улыбнулась и произнесла:
– У меня как раз есть план. Это Италия. Тут ничего нельзя, но если попросить очень хорошо, то можно абсолютно все. От вас требуется только молчать и глупо улыбаться. Макс, ты просто улыбайся.
Макс улыбнулся.
– Лучше спрячьтесь, – сказала Марлен.
Перед музеями никого не было. Тусклые фонари, направленные на здания дворцов скупо делились светом с площадью, туристы ночью не ходили, рестораны и клубы находились вдалеке от Капитолийского холма – кому нужны музеи ночью?
– Нам какой нужен? – спросила Марлен.
– Правый, дворец Консерваторов, – тихо ответил Барт.
Стеклянная дверь, разумеется, оказалась закрытой. Но Марлен, не смутилась, и стала стучать в стекло. Те две минуты, пока из полумрака музея не выплыл охранник, Максу показались часом как минимум. Он прислушивался к звукам на лестнице, примечал точки, откуда могли появится названные гости. Но никто не потревожил. Ночью Риму, казалось, нет дела до холма, где он был основан. Но Максу спокойней не становилось. Ангел еще не подключился к камерам, оказывается. Он объяснял очень запутано, но суть все равно одна. Здесь автономная система, замкнутая только на службу безопасности музеев. Чтобы получить к ней доступ, нужно взломать сервер, а доступ в интернет сейчас не работает. Ну не работает, такое часто бывает в Италии.
Молодой охранник, которого оторвали от iPada и комментирования ленты новостей друзей на facebook, прищурившись, всматривался во мрак площади. Через стекло он увидел, что из мрака на него смотрело узкое красивое лицо девушки обрамленное ореолом светлых волос.
– Сhe cosa è
– Извините, – смущенно начала Марлен по-английски, – мы сегодня посещали музей, и я забыла свою сумочку в туалете. А там документы, паспорт.
– Утром, – охранник попытался сказать это как можно суровее, пусть красотка знает, какой он крутой.
– Я не могу утром! – взмолилась девушка. – У меня самолет в 6 утра, в самолет не пускают без паспорта.
– Ничего не могу сделать, – голос охранника дрогнул. – Утром.
– Ну пожалуйста, – и Марлен чуть не заплакала, молельно сложив руки. – Я пропущу самолет, а денег на новый билет у меня нет, вы же знаете как они дороги. Я самый дешевый билет покупала, его нельзя сдавать.
– Ее, наверняка, нашел уже кто-нибудь, – не сдавался охранник. – В каком туалете вы его потеряли? Я бы сходил и посмотрел.
– М-м-м, – застонала Марлен, – мне так неловко. Там сумочка открытая, а там… Ну в общем мне будет крайне неловко, если вы ее найдете.
– Сеньорита, – строго сказал охранник, – я не могу вас пустить по причинам безопасности. Ваш единственный шанс улететь завтра – это сказать мне, в каком туалете вы забыли сумочку.
– По-моему, это было… нет постойте. Мне надо самой, я так не смогу.
– Но я не могу открыть вам дверь, по правилам это запрещено.
– Ну пожалуйста… – прошептала Марлен прямо смотря на охранника. – Я буду так вам признательна, – слегка смущенно проговорила она.
Замок щелкнул и дверь приоткрылась:
– Только очень быстро, сеньорита.
– Конечно, – Марлен лукаво улыбнулась, потянулась к его лицу и поцеловала с щеку.
Момент блаженства – последнее, что почувствовал охранник.
– Извини, друг, – сказал Макс, опуская руку, – будет небольшая шишка.
В момент поцелуя, Макс посодействовал хуком справа.
– Дикарь, – поморщилась Марлен, смотря как Макс связывает руки и ноги охранника лентой с ограждений. – Барт, куда …? – вопрос Марлен оборвался, поскольку Барт уже бежал по коридору в сторону зала Марка Аврелия.
Макс запер дверь, отметив, что если за ними, все-таки, придут, то взломать этот замок не составит труда даже любителю. Он посмотрел в стекло двери. Площадь по-прежнему была пуста. Что ж, может повезет в этот раз. Во музее вряд ли есть еще охрана, экспонаты, конечно, бесценны, но такого добра в Риме на каждом шагу, так что любители древности, наверняка могут отыскать более легкий путь чем грабить музей.
Он нагнал Марлен и Барта уже в зале, где сегодня утром он слушал про космогонические познания римлян. Барт и Марлен освещали патио дворца Консерваторов фонарями, на темном небе не было ни звезд ни луны. Честно говоря, то, что глобус такой огромный Макс и забыл. Видимо, такое впечатление у него возникло на фоне размеров частей другого колосса, каменного. Макс в тайне надеялся, унести глобус с собой. Но теперь, глядя на почти метровый бронзовый шар с длинный конусом, желание прихватить его с собой разом исчезло.
– Барт, а почему ты думаешь, что за 500 лет его этот глобус никто не обследовал, и никто не нашел перепрятанный там амулет, – Марлен одолевали сомнения. – Археологи, реставраторы, эти твои Бэконы. Как можно не найти? Ведь, если его откопали один раз, второй раз могли бы найти гораздо легче. Вот он, прямо на виду стоит.
– Я не знаю, но единственное место, куда реставраторы могли не заглянуть – это этот самый штырь. Скорее всего, при таком способе передачи тайны, какая-то информация может теряться. Возможно, Шекспир и не знал про этот глобус ничего. Он просто переписал имена героев и сюжет да Порто. Ведь, как я уже говорил, эти амулеты не связывали ни с Константином, ни с шумерами. А значит, догадаться об их местоположении было почти непосильно.
Марлен, тем временем, подошла к глобусу и внимательно его осматривала. На его поверхности было несколько незначительных дырок. Ни амулет, ни тем более, руку туда было не просунуть. Марлен посмотрела на стоящую рядом метровую руку Константина. В самом центре ее зияла огромная дыра.
– Барт, этот глобус стоял на левой руке?
– Да, глобус всегда в левой. Вот в этой, – и Барт направил луч фонаря на огромную руку, в которой зияла дыра.
– Это дыра образовалась не просто так. Она появилась, при падении статуи, наверное, тогда глобус и оторвался.
– Ну, наверняка, и в шаре есть такая же дыра, только снизу, – торжественно заключила Марлен. И, предположу, что через эту дырку штырь припаяли к глобусу.
– А чего предполагать, надо
