— Разумеется, — смущённо улыбнулась госпожа. — Я бы не возражала, даже если бы она взяла стул и села позади нас.
— Так она ничего не увидит. Это для вас театр не в новинку, а она наверняка в нём впервые.
— Не впервые, хозяин, — подала голос я и тут же извинилась, что прервала их разговор.
Норн отмахнулся, бросив: 'Пустое!', и встал, давая мне возможность пройти.
Сидеть на выступе оказалось не слишком удобно, но намного лучше, чем стоять. Да и видно так же, как норнам.
В антракте в ложу зашли Шоанез и Абердин, чтобы ещё раз принести свои поздравления молодожёнам, на этот раз в приватной обстановке.
При виде Шоанеза я сжалась, непроизвольно постаравшись оказаться рядом с хозяином. Тот молча успокоил взглядом и на пару мгновений сжал мою ладонь.
— Приобщаешь рабынь к искусству? — усмехнулся Шоанез. — Пусть принесёт нам чего-нибудь из буфета.
Я сделала шаг к выходу, но норн остановил меня.
— Шоанез, если тебе что-то нужно, попроси свою торху, а мою оставь в покое. Лей ничего тебе носить не будет. Разве что Мирабель что-то нужно, — он вопросительно посмотрел на супругу.
— Я бы хотела сладкой воды и мороженного.
Протянув кошелёк, хозяин разрешил мне побаловать чем-то и себя.
Когда я вернулась, норнов в ложе уже не было, хозяина, впрочем, тоже. Госпожа сидела одна и очень обрадовалась, когда я вернулась. Выпила воду, взяла вазочку с мороженным и попросила проводить её до ложи Ларели.
Туда я, разумеется, не вошла, терпеливо дожидаясь норину снаружи, в фойе. По одному доставала из баночки леденцы и отправляла за щёку.
Я не заметила, как он подошёл, и чуть не подавилась, когда услышала:
— До чего же ты везучая и счастливая, тварь! И хозяин, и хозяйка любят… Хорошо устроилась, подстилка?
Я испуганно попятилась, а Шоанез, упиваясь своей безнаказанностью, усмехался, будто невзначай постукивая пальцами по рукояти небольшой плети. Когда он заходил в ложу, её не было.
— Помнишь, как Сашер, твой хозяин, из-за тебя меня продырявил? Как ты думаешь, зелёноглазая, кровь норна стоит крови торхи?
Ответить он мне не дал, да и не ждал ответа, просто сажал рот рукой, потащил куда-то и втолкнул в подсобное помещение.
Я отчаянно брыкалась, даже укусила его, но заработала лишь оплеуху, да такую сильную, что свело скулы.
— Как бы тебя избить, чтобы следов не осталось? — задумчиво протянул Шоанез, отпустив меня и позволив забиться в дальний угол коморки. — Кричать, кстати, можешь, — вряд ли кто внимание обратит. И услышит — тут стены толстые. Дверь тоже. Или мне тебя не избить?
Его улыбка мне не понравилась, даже то, что он убрал плеть, тоже.
Норн сделал шаг ко мне — я от него. Только долго не побегаешь, если с двух сторон стена. Результат был закономерен — я оказалась в его руках.
— Ну как, сама? Не будешь трепыхаться, понравится больше. Нет, так тебе же хуже, миндальничать не стану.
— Я не хыра, вы не имеете права, — я отчаянно попыталась оттолкнуть его и изо всех сил закричала: — Виконт Тиадей!
Шоан, как я хотела, чтобы он сейчас оказался рядом, всё, что угодно бы сделала! Почему, почему именно сейчас он оставил меня одну, когда был так мне нужен?
— Что, шавка, хозяина зовёшь? — его пальцы, легко развязав шнуровку, скользнули под платье. — А тебе, видимо, не рассказывали, что хозяева своими вещами с друзьями делятся? Да, ты не хыра, о хыру я бы не стал руки марать. Для норнов только чистые девочки, вроде тебя. Пора, пора спустить тебя с небес на землю, показать, каково твоё истинное предназначение.
Похоже, Шоанез был прав, утверждая, что меня не услышат, да и крик мой быстро перешёл в писк, когда норн слегка сжал моё горло пальцами. Пальцы второй похотливо сжали грудь, с наслаждением задрав кверху бюстье.
Я вцепилась в его запястье зубами и получила болезненный удар коленом в живот.
— Ну, сучка, ты сейчас получишь! — процедил норн, расстегивая штаны.
Я отчаянно сопротивлялась, когда он заломил мне руки над головой. Слава всем богам подлунного мира, на мне были ботинки с небольшим каблучком, который я умело использовала вместо оружия.
Долго, разумеется, это продолжаться не могло, Шоанез был изначально сильнее. Оставалось только надеяться, что я выживу после близкого знакомства с разъярённым норном, в чём я сомневалась.
Резким движением он задрал мне юбки и грубо коленом раздвинул бёдра.
Шоан, как же это было мерзко, противно! Его ладони, похотливо шарящие по моему телу, его дыхание, запах его кожи. Меня едва не тошнило от этого, липкого, грязного…Моя первая ночь по сравнению с этим казалась верхом блаженства.
Довольно ухмыляясь, норн потерял бдительность, ослабил хватку, полагая, что жертва уже смирилась со своей участью. Но он глубоко ошибался: я одновременно постаралась ударить его коленом в живот и чиркнула ногтями по лицу, метя в глаза.
Так что удовольствие норна оказалось недолгим — меньше минуты.
Не теряя времени, я метнулась мимо него к выходу, не заботясь о том, как выгляжу, — не до того. Лишь бы больше никогда в жизни не повторились эти мерзкие ощущения!
— Убью, тварь! — проревел с пола Шоанез и, ухватив за лодыжку, повалил на пол. Рука метнулась к плети, но нанести удар не успела.
— Ещё одно движение — и ты покойник, Шоанез. Впрочем, если ты её тронул, то уже мёртв.
Хозяин! Как же я была рада его видеть! Вернее, слышать, потому что лежала лицом вниз.
Шоанез выругался и отпустил меня. Я тут же вскочила на ноги и испуганно прижалась к хозяину. Тому одного взгляда хватило, чтобы определить степень виновности друга.
— Тебе одного раза было мало, Шоанез? Я не достаточно ясно выразился? В этот раз будет суд, и ты сядешь в тюрьму. Если будет, кого сажать. Лей, он тебя изнасиловал? — спросил норн, встревожено заглядывая в глаза.
— А если да, то меня в хыры? — упавшим голосом поинтересовалась я, жалея, что не вонзила в этого араргца с чёрно-палевым хвостом своё тайное оружие.
— Нет, — мягко улыбнувшись и проведя ребром ладони по щеке, ответил хозяин. — Так он…?
Я опустила глаза, пробормотав:
— Чуть-чуть.
— Я сверну шею этому ублюдку! — в ярости прошипел мой норн. — Можешь начинать молиться, Шоанез! Молись, чтобы врач не сказал мне того, что мне не понравится, потому что иначе до суда ты не доживёшь. А даже если и доживёшь, то порог моего дома больше никогда не переступишь.
Шоанез начал что-то возражать, но не успел закончить предложения, получив кулаком в зубы.
Хозяин едва не сдержал обещания, едва не задушил бывшего друга его же собственной плетью — спасло появление перепуганной норины Мирабель. А так — ещё бы минута-другая, и рукоять сломала бы шею.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
