внимательно взглянула на него.
– Что-нибудь сделать? – вяло повторил Мюллер. – Могу всех вас заковать в наручники и рассадить по комнатам, пока не закончится метель и о нас не вспомнят. Я давно помышляю об этом. Вам подойдет такой вариант? – Он приподнял бровь.
Штайнс подавился яичницей.
– Вы с ума сошли? – воскликнул он. – Хозяин говорит, у спасательных бригад сейчас полно забот. К нам приедут в лучшем случае через неделю. Я не собираюсь все это время сидеть в наручниках в своем номере! Не собираюсь.
Управляющий крякнул и замолчал.
Мари отодвинула от себя тарелку с нетронутым омлетом, одним глотком допила чай и встала из-за стола.
– Я, пожалуй, снова прогуляюсь, – сказала она.
Ветер стал еще холоднее и резче, но мороз, как ни странно, помогал ей яснее мыслить. Мари зашагала вокруг дома, высоко поднимая ноги, которые вязли в снежных сугробах.
Ледяной воздух дарил иллюзорное ощущение свободы. Можно было представить, что они вовсе не заперты в этом замке из фильмов ужасов, и в любой момент можно сесть в машину, завести мотор и вернуться в Блуденц, а потом купить билет на поезд и…
Она тряхнула головой. Хватит мечтать, времени нет!
Да, она уже три раза опоздала.
У нее в руках были нужные нити, но она все равно не успела. Слишком поздно свела концы с концами – и теперь уже ничего не изменишь. Слой свершившейся реальности высечен в камне, как сказал Ван Фу. Былого назад не воротишь, если только нет волшебных приспособлений, позволяющих запустить маятник часов вспять.
Но если прошлого не вернешь, то нужно хотя бы попробовать изменить зарождающийся поток событий, которые, как говорило ее сердце, с устрашающей скоростью несли их к новой трагедии. Грядущие события отбрасывают перед ними свои тени, и тени эти выглядят зловеще…
Она взглянула наверх. Из стены торчала новая антенна, сверкая, как боевой щит. Женька закончил возиться с проводами и сейчас, высунувшись по пояс из окна, что-то проверял. Несмотря на холод, на лбу его блестели капельки пота. Раскрасневшиеся щеки его яблоками алели на фоне снежного пространства.
– Все равно не работает! – крикнул он, завидев внизу Мари.
– У тебя что, шаманский бубен сломался? – пошутила она, стараясь не слишком огорчаться.
– Да пока что-то не так, – неопределенно отозвался тот. – То ли с антенной, то ли с кодами… Регистрация сети не проходит! О, коварное устройство!
– Можно попробовать переставить зоны, – предложил Леонид.
Мари вздохнула.
Она в очередной раз смерила глазом расстояние от окон библиотеки до земли и отмела эту мысль: библиотека была слишком, слишком высоко. Крыса может упасть с такой высоты без каких-либо повреждений. Человек на подобные подвиги не способен.
И на крышу из библиотеки не перебраться, разве что из окна в соседнее окно. Все это они уже обсуждали. Все окна на этой стороне дома – окна библиотеки. Уйти преступнику некуда.
Эх, ни одной зацепки!
Она в очередной раз раскрыла блокнот и уставилась на таблицу, пытаясь сложить роящиеся обрывки мыслей воедино.
Ладно, логика – лишь инструмент, а не основа основ. Таблица показывает лишь то, как выглядит ситуация со стороны – или как преступник желал, чтобы она выглядела. Здесь наверняка притаилась ошибка, и не одна.
Мари потерла виски. Круговерть мыслей не давала сосредоточиться. В голове вертелись строки из назойливой песенки о Бостоне, которую постоянно напевал хозяин: «I took a trip to Boston…»
Мари снова посмотрела на таблицу.
Женька высунул голову из окна и закричал:
– Работает, Мари, работает!
Не веря удаче, она побежала в дом.
…Женька скакал по библиотеке, как кот, налакавшийся валерьянки.
– Сигнал очень слабый, но его хватает, чтобы подключиться к интернету! Так что можно вызывать спасательную группу и полицию! Господи, я того и гляди упаду в обморок от радости…
Он сиял, как новорожденный ангел, и блестел разрумянившимися щеками.
– Главное, чтобы ничего не случилось, пока не приедет полиция, – покачала головой Мари.
Леонид кивнул.
– Я уже сообщил Мюллеру, что мы подключили интернет, – сказал он.
В ту же секунду двери распахнулись, и в библиотеку вошел сыщик.
– Слава богу! – Он провел рукой по лбу. – Хоть какой-то луч света в этой тьме средневековья! Dankeschön94, Евгений!
Он быстро раскрыл ноутбук, взял листок с паролем и склонился над экраном.
– Я сейчас свяжусь с полицией.
Все затихли. Мюллер застучал по клавишам.
Через несколько минут он крякнул и вздохнул. Плечи его поникли, радостное выражение исчезло с его лица.
– Скоро к нам помощь, увы, не пришлют, – сказал он, хмурясь. – Еще несколько дней нужно как-то переждать… Вернее, пережить, – поправил он себя.
– Как? – закричал Женька. – А почему они не могут выслать за нами вертолет прямо сейчас? У нас же тут три убийства! Три! Вы это им, надеюсь, сообщили?
– Да, конечно. Но вы понимаете – бюрократия, иные приоритеты, экономический кризис…
Женька в немом возмущении взмахнул руками и надул щеки, не в силах подобрать слов, достойных его чувств.
– Неужели ничего нельзя поделать? За это время нас тут и в самом деле перебьют, как подопытных мышей, – сказал Леонид.
Сыщик развел руками.
– Если повезет, они прибудут раньше. Но лучше ни на что не надеяться. – Он вздохнул. – Да, кстати, я отправил запрос, чтобы в полиции покопались в прошлом Феликса, доктора Косты и Рона, подняли архивы. Но это тоже займет время. – Он встал, держась рукой за поясницу. – Я снова пойду в холл. Не хочу надолго оставлять гостей в одиночестве…
– Бюрократы! – Женька в негодовании топнул ногой.
– Я уже не способен на возмущение, – вздохнул Леонид. – Но у нас хотя бы есть интернет. Давайте думать, чем еще он может нам сейчас помочь.
– Можно самим поискать информацию о Феликсе, о его прошлом, – предложила Мари.
Она достала из кармана мобильный телефон, ввела пароль и подключилась к сети. В правом углу экрана появились спасительные полоски сигнала. Телефон завибрировал, радостно докладывая о ворохе СМС и пропущенных вызовов.
– Лучше я этим займусь. Так будет быстрее! – сказал Женька.
Мари потерла переносицу.
– Слушай, ты не мог бы еще постараться как-нибудь проверить финансовое положение Рона?
– Тебе что, хочется узнать, сколько миллионов было на счету у этого Креза?
– Скорее, как далеко он ушел в минус по своим кредитным картам, – хмыкнула Мари.
– Ты, наверное, шутишь? – Женька вытаращил глаза.
– Нисколько.
Приятель непонимающе посмотрел на Мари. Видя, что та не торопится с объяснениями, он махнул рукой.
– Так и быть, потом объяснишь, как всегда… А я сейчас пошуршу по своим каналам. Только тсс, сыщику ни слова! – Он поднес палец к губам.
– Ты и это умеешь? – удивился Леонид.
– Умею я все. Но делаю только тогда, когда дело касается преступлений, – важно ответил Женька. – Или еды, – добавил он, подумав. – В остальных случаях мои принципы морали и этики тверды как гранит.
Он повернулся к компьютеру и, смешно посапывая, принялся стучать по клавишам.
Мари раскрыла блокнот.
– Итак, Рон – нежелательный свидетель, которого устранили, чтобы он не проговорился. Единственный человек, который видел стрелявшего в меня преступника. В семь часов вечера он был еще жив. В девять мы нашли тело. Но вот не пойму, зачем он пошел в крыло хозяина?.. – Мари наморщила лоб.
– Может быть, он не доверял сыщику и решил сначала посоветоваться с Зиггером? Это объяснило бы, почему он сразу не сообщил нам о том, что видел.
– Что же, возможно… Но вот что странно: как преступник смог заметить Рона в сумраке библиотеки? Услышать – да, но увидеть и распознать… Из того угла, где он прятался, совсем не видно входную дверь! Как же он узнал, что именно Рон – нежелательный свидетель?..
Женька присвистнул.
– Чумазая чечевица! Мари, ты была права! Идите скорее сюда. У Рона, оказывается, действительно были серьезные финансовые неприятности. Да не просто неприятности! Он банкрот! Полный ноль! А как нос задирал, как петушился! – Он покачал головой. – Мари, но как ты догадалась?
– Когда я заходила к Рону в номер, он корпел над деловыми бумагами и счетами. Кое-что я успела подсмотреть.
– Интересно, а знает ли о его
