позвонить тебе, но передумала, ведь ты принял решение, и я не могла бы заставить тебя передумать.
– Тут ты ошибаешься. Тебе следовало позвонить.
– Ну, мы не можем повернуть часы вспять. Что будем делать теперь?
– Ты приедешь сегодня?
– С ночевкой?
– Да.
– Я подумаю.
Он слышал улыбку в ее голосе.
– Ну, не думай слишком долго. Бринкли хочет знать, будет он спать в своей кровати или в нашей.
– Ты хочешь сказать, в твоей?
– Нет, вообще-то, не хочу.
– Если это и моя кровать тоже, почему я сплю в тесной квартире, похожей на шкаф?
– Не знаю. Почему?
– Это не я предложила себе спать там вчера вечером, знаешь ли.
– Да, полагаю, ты права. Итак… что будем делать с этим?
– Продолжим спрашивать друг друга, что делать. Одному из нас придет в голову план.
– Дженни?
– Да?
– Я думаю, нам надо поговорить сегодня вечером. Серьезно поговорить.
– Ладно.
– Увидимся после работы?
– Хочешь пообедать? – спросила она.
– Хочу, но я тут закрываю кое-какие рабочие вопросы перед поездкой в Джексонвиль и возможные неизвестные места.
– Понимаю. – Он услышал, как она вздохнула, но внезапно оживилась. – Ох! Ты слышал про братьев Хикс?
– Еще нет. Что случилось?
– Оказалось, у них там дым коромыслом. Проституция, наркотики, скупка краденого. Ты правда помог раскрутить громкое дело. Теперь к нему подключилось бюро штата. Хиксы сядут на некоторое время.
– Хорошо, – сказал Джек. – Так им и надо.
– Согласна.
– Что ж, позволь мне вернуться к работе или я не успею домой к ужину.
– Хорошо, – сказала она. – Я люблю тебя.
– Я тоже тебя люблю.
Тем вечером, когда он прибыл домой, в духовке уже стоял небольшой ростбиф из ребрышек.
– Ужин будет готов в семь, – сказала Дженни, когда он вошел в кухню.
– Пахнет аппетитно.
– Лучше бы так и было, – сказала она и шагнула к нему, чтобы поцеловать. Поцелуй был легким, но содержал тысячу обещаний.
– У тебя есть время поговорить сейчас?
– Не очень. Лучше бы за ужином. Мне надо порезать овощи, сварить картошку для домашнего пюре. Всякое такое.
– Хорошо, но давай сначала поедим.
– Джек?
– Да?
– Я посчитаю это хорошей новостью или плохой?
– Полагаю, зависит от тебя.
Она нахмурилась и вернулась к готовке.
После еды они взяли по бокалу вина в гостиную и сели рядышком на диван.
Джек глубоко вдохнул и сказал:
– Мы говорили о том, что будем делать, – начал он.
– Вообще-то, мы это спрашивали. Мы еще об этом не говорили.
– Верно подмечено. Я думаю, нам следует поговорить об этом.
– Хорошо, какие у тебя идеи?
– Пойми – если ты не согласна, я приму, – сказал он.
– Просто скажи, – сказала Дженни. – Я знаю, что ты справишься со всем, что бы ни случилось.
– Я много думал об этом, и мне бы хотелось, чтобы ты съехала из своей коробки и переехала ко мне.
– Правда?
– Да, правда.
– Ты уверен? Я имею в виду, ты же не попросишь меня переехать сюда, чтобы потом решить, что это, может быть, была ошибка?
– Я думаю, ошибкой будет, если ты не переедешь.
Дженни бросилась к нему, и их губы встретились.
– Конечно, перееду! Договор аренды заканчивается на следующей неделе, и я обдумывала, подписывать новый или нет. Не хотела оформлять новую аренду, и тут ты просишь меня переехать.
Они весь вечер строили планы ее переезда. Она попросит подруг помочь ей перевезти вещи в дом и сдаст мебель на склад, пока не решит, что с ней делать.
– Вы с подругами справитесь с мебелью?
– Это ужасный сексизм! Конечно, справимся. Нам же не по восемь лет.
Джек засмеялся.
– Я бы никогда не подумал.
– Мы прекрасно справимся.
– На самом деле, я думаю, даже если бы вам было по восемьдесят, вы бы справились.
– Так-то лучше, – улыбнулась Дженни.
Весь вечер они разговаривали на разнообразные темы: братья Хикс и Бреслин, Том и Рик, включая его планы на поездку. Когда он упомянул, что возьмет с собой Бринкли и будет останавливаться в мотелях, куда пускают с животными, она умоляла его оставить пса дома.
– Он будет составлять мне компанию по вечерам. В конце концов, кто будет греть твою половину кровати по ночам?
– А где он будет в течение дня?
– Готова спорить, миссис Доусон присмотрит за ним.
Он улыбнулся.
– Верно сказано.
Утром Джек встал, гораздо лучше выспавшись, позавтракал вместе с Дженни, поцеловал ее на прощание, подхватил чемоданы и уехал. Дорога до Джексонвиля займет несколько часов. Он включил диск с мягким джазом и направился в сторону Панама-Сити и шоссе 231, которое приведет его к федеральной трассе 10. Оттуда до Джексонвиля по прямой. Он приедет ранним вечером, с учетом коротких остановок и обеда.
В дороге он думал про Рика. У него точно было время получить письмо при условии, что он оставил адрес для пересылки. Теперь Джек гадал, что, возможно, Чак был прав, когда предположил, что Рик может не хотеть, чтобы его нашли.
Пока ехал, он беспокоился, что письмо могло вынудило Рика покинуть то место, где он оказался после Джексонвиля. Если брат снова подался в бега в поисках уголка, где его не найдут, Джеку будет проблематично найти его. В этот раз ему повезло – чрезвычайно повезло на самом деле. Если бы Том не сидел с Риком в Рейфорде, Джек сомневался, что у него получилось бы выйти на его след. Теперь, когда Рик больше не находился под присмотром инспектора по УДО, он может никогда не найтись.
Внезапно Джека затопило сожаление, лучше бы он никогда не отправлял это письмо. Он мог бы подождать до того, что делал сейчас – ехал в место, где, он знал, Рика видели в последний раз. Это не предупредило бы того о том, что его ищет брат.
Решив, что сделано – то сделано, и теперь ничего не изменишь, Джек прогнал эту мысль из своей головы. Если его письмо послужило скорее предупреждением, чем хорошей новостью, ему придется оставить поиски. Если Рик не хочет, чтобы его нашли, настолько сильно, что продолжает бежать вместо того, чтобы быть с братом, Джеку придется это принять.
Он остановился в Лейк-Сити и пообедал в «Ресторане Ширли», местной закусочной, в которой подавали южную еду. Однажды он ел там с Хэнком, когда они ездили в отпуск после того, как Джек переехал к нему, и он помнил, что ему понравилась тамошняя еда. Попробовав обед, он решил, что его память не ошиблась.
Выйдя из «Ширли» он проехал остаток пути до Джексонвиля. Пользуясь картой, которую взял с собой, он нашел дом, где еще совсем недавно жил
