– Вот видишь, ты не был похож на бунтаря, у которого играют гормоны, Кира такая же. Она мыслит гораздо глубже, чем многие взрослые. Когда семья и школа атакуют с двух сторон, взросление происходит быстро, а на детские капризы не остается ни времени, ни ресурсов. Еще вопрос: помнишь фильм «Эквилибриум»?
– Конечно. Там в постапокалиптическом мире люди будущего пили специальные таблетки, чтобы не чувствовать эмоций, потом главный герой случайно начал чувствовать – и понеслось: борьба с системой и всякое такое.
– Ответь честно, что ты о нем думал, когда смотрел фильм?
– Думал, что главный герой дурак и что я бы хотел жить в таком будущем, где все четко и понятно, – ответил я после непродолжительного молчания.
– Вооот, – протянул Ренди. – Я дам Кире возможность понять, от чего она отказывается, но не собираюсь лишать ее права выбора. Кстати, ты знаешь, что на южном побережье Крита можно купаться уже с апреля?
– Мне-то с этого что? – Я не понял смысл неожиданного вопроса.
– На выходных мы втроем туда едем.
– Ренди, ты серьезно?! Кто тебе сделает шенгенскую визу за один день? К тому же у Киры нет загранпаспорта, и вообще, чтобы вывезти ребенка за границу, нужно разрешение родителей.
– Ты, видно, забыл, с кем говоришь. – Ренди положил ладони мне на плечи. – Бюрократия – изобретение человечества, которое на меня не действует.
Слова моего любимого не были пустым бахвальством. Утром он дал Кире хорошенько отоспаться, а потом мы поехали по магазинам. Я поразился тому, как преобразилась племянница, когда началась примерка юбок, платьев, туфель и прочих женских вещей. От цен меня бросало в дрожь, но за все платил Ренди, и продавцы неизменно окружали нас заботой. Кире особенно понравилось выбирать первый бюстгальтер, она выглядела тогда такой счастливой и гордой. А еще я поразился тому, что Ренди мог без тени пошлости, смущения или презрения говорить с девочкой о ее месячных. За один день племянница из угрюмой девочки-подростка превратилась в красивую девчушку-хохотушку.
После рейда по магазинам мы отправились в спа-салон, чтобы насладиться успокаивающими процедурами. Пока Кире делали прическу, мы с Ренди валялись в ванне с какой-то особенной водой – кажется, такая процедура называется талассотерапией.
– Ты потрясающий! – восхищался я. – Никогда раньше не видел племянницу такой радостной!
– Вообще период, когда девочка постепенно превращается в девушку, один из самых приятных и волнительных, – отозвался Ренди. – Правда, в случае Киры родители по каким-то причинам решили лишить дочь юности. За что такая месть, только они могут ответить. Я всего лишь привел внешние обстоятельства в соответствие с возрастом девочки.
Так в покупках и спа-процедурах прошел четверг. В пятницу мы встали рано, но при этом совсем не чувствовали усталости. Ренди вручил Кире загранпаспорт с визой, что еще больше укрепило мою мысль о том, что я влюбился в демона. Как истинная женщина, племянница собрала в дорогу тяжелый чемодан, который таскал Ренди, а мы с ним уложились в одну сумку.
В аэропорту все было как обычно и в то же время по-другому: никакого волнения или дорожных споров. Рейс задержали на час, и все это время мы спокойно провели в уютном баре за игрой в карты. Сам полет также прошел незаметно – в шутках, играх и разговорах. На Крите в аэропорту нас уже ждала машина. Ренди выбрал великолепный отель на южном побережье, оформленный в лучших традициях пяти звезд.
Людей было не очень много, так как купальный сезон только начался. Наш распорядок дня включал: теннис – утром, свежие морепродукты, купание и коктейли с музыкой – вечером. Прошлое потерялось в звуках сиртаки, а будущее растворилось в безмятежности качающихся пальм. Существовало только прекрасное настоящее, где я, Ренди и Кира были одной семьей, а самое главное, счастливой семьей.
Многие, чтобы осмотреть остров, брали напрокат машину, но Ренди предпочел небольшую яхту. Захватывающая рыбалка и живописные пейзажи вызвали у нас с Кирой нескончаемую волну энтузиазма, а капитан яхты, довольно сносно говоривший по-английски, с удовольствием рассказывал о тонкостях морского дела и даже разрешил племяннице на некоторое время взять штурвал.
После обеда мы лениво расположились на палубе, подставив лица критскому солнцу.
– Все волшебно! Я как будто попала в сказку! – Кира лениво поправила солнечные очки.
– Это волшебство эмоций, – сказал в ответ Ренди.
– Наверное, – нехотя согласилась моя племянница. – Расскажи что-нибудь.
– Да, самое время, – поддержал я Киру.
– Сначала скажите, – начал Ренди, – задумывались ли вы когда-нибудь над тем, что чувство привязанности порой не позволяет нам отпустить человека, даже если он стремится к собственному счастью, и тогда человек вместо помощи получает от близких палки в колеса с аргументом…
–…для твоего же блага! – хором произнесли я и Кира.
– Идеологию привязанности под названием «Вход – рубль, выход – два» в полной мере ощутил на себе Эдгар.
– Когда родители умерли, – начал Ренди, – Эдгару было всего семь лет. Мальчика взяли на воспитание соседи-фермеры, являвшиеся крестными сироты. Они были любящими и разумными людьми и хорошо относились к маленькому Эдгару, а их старшая дочь Феми очень привязалась к мальчику, они стали неразлейвода. Игра в мяч, плавание в горной речке и даже драки… Феми разделяла все интересы своего названного брата, и только одно из его увлечений она считала ненормальным и даже страшным.
Все началось, когда Эдгару исполнилось тринадцать лет. На краю ущелья много лет стоял полуразрушенный замок, но внезапно за одну ночь руины обрели прежнее величие. Поползли слухи о том, что там поселился ужасный колдун. Люди боялись подходить к восстановленному замку и скоро начали обвинять таинственного жителя во всех неприятностях: перестала доиться корова – точно проделки колдуна, муж изменил – это колдун его сглазил, вскочил прыщ на подбородке – без колдуна не обошлось. Сидя за прялками, деревенские кумушки сходились во мнении, что их жизнь могла бы быть гораздо лучше без обитателя замка, а в трактирах местные пьяницы в один голос утверждали, что это колдун внушил им непреодолимую тягу к спиртному.
Конечно, находились храбрецы, желающие вытравить хозяина из замка; одни из самопровозглашенных героев надеялись на свой крепкий кулак, другие – на молитвы и распятия. Местный верзила Грем похвалялся перед девушками, что притащит колдуна в клетке, как зверя. Два дня спустя парень стал тише воды ниже травы, а на все расспросы о своем несовершенном подвиге отговаривался тем, что наткнулся на целую армию чертей и призраков. Пастор Йозеф, еще молодой человек, также решил попробовать себя в роли воителя. Он отправился поджигать злосчастный замок очистительным огнем, но в результате в прямом смысле позеленел. Через день кожа пастора снова стала обычного цвета, но желание бороться с нечистой силой пропало.
После всех таинственных происшествий и пересудов замок и его обитатель стали вызывать у тринадцатилетнего Эдгара глубочайший интерес. Мальчику казалось странным, что, когда сварливая молочница обвинила колдуна в своей бездетности, все сразу с ней согласились. И никого не смущал тот факт, что женщине исполнилось уже пятьдесят шесть лет, а колдун поселился рядом с деревней только год назад. Много раз Эдгар подходил к воротам замка, но зайти не решался. По привычке мальчик пробовал поделиться своими мыслями с названой сестрой Феми, но та всякий раз просила его бросить глупую затею и не подвергать себя опасности лишний раз.
Внимательный человек сразу заметил бы, что Эдгар отличается от других деревенских мальчишек: с детства он был очарован Красотой, мог часами рассматривать прожилки на цветке или слушать бьющиеся о камень капли дождя. Еще он любил рисовать, а также играл на самодельной дудочке. Эдгар был искренне благодарен своим крестным за заботу, но бесконечные разговоры о кукурузе и удобрениях действовали на него как снотворное, не вызывая никакого интереса. Мальчику-подростку хотелось волшебства, приключений, чудес.
Как-то раз, поссорившись с Феми, Эдгар, назло ей, отправился в замок колдуна и впервые перелез через ограду. Стоило нарушителю границ спрыгнуть по другую сторону забора, как вьющийся плющ ожил и, крепко схватив мальчика за ноги, оставил его висеть вниз головой. Едва Эдгар успел прийти в себя, как из кустов с малиновыми цветами выбежало странное существо ростом не выше метра с львиной головой, кошачьим туловищем и крыльями за спиной. Необычное создание остановилось около висящего Эдгара и звонко залаяло. Вскоре дверь замка сама открылась, и оттуда вышел темноволосый господин, которому на вид было не больше сорока лет. Поняв, что перед ним тот самый колдун, висящий нарушитель границ замер – мальчик к тому времени серьезно испугался и несколько раз отругал себя за неосмотрительность.
