– Здравствуйте.
– Привет, доктор, – отвечает один за всех, тот, который с глазом.
– Ну как глаз? Покажи!
Сажусь рядом, смотрю. Глаз заметно лучше.
– Чешешь?
– Ты же обещал руки привязать, – ухмыляется он.
– И привязал бы… Не сомневайся! – подтверждаю я.
– Я понял, потому и не чесал! С тобой не пошутишь…
– Завтра, наверное, будет совсем всё хорошо. Надо ещё чаем… На, держи бинт!
– Спасибо.
Сажусь на топчан к Вовану.
– Здорово. Ну как ты сегодня?
– Здорово… Даже спал… – бурчит он.
– Вот и хорошо. Давай-ка я тебе повязку сменю. Мужики! Посветите кто-нибудь.
Один из братвы светит, а я пользую Вована. Он иногда ойкает, матерится, но терпит. Для ускорения процессов заживления применяю ещё и энерготерапию.
– Слышь, Саша, – подаёт голос Вован, – ты, говорят, из Питера?
– Угу…
– Земляк, значит… А где… Ой, бля!.. Где живёшь?
– Жил на Петроградке… Потом в Шувалово…
– А сейчас?
– Сейчас я тут живу.
– А чо уехал?
– Жизнь заставила, Вова…
Не буду же я всё ему объяснять!
– Жизнь… она… заставляет… – он вздыхает. – Я на Моховой жил… В огромной коммуналке.
– Ну вот, – удовлетворённо говорю я, собирая инструмент.
– Ну и руки у тебя… – бормочет Вован.
– Это тебе показалось, Вова. Они обычные, Я же ещё тебя и по-другому лечил. Чтобы всё быстрее заросло.
– Так, как про тебя рассказывают?
– Угу!
– Спасибо, Саша… – хрипло произносит Вован. – Я твой должник.
– Не бери в голову.
– Нет… Это правда. Жаль отплатить не могу…
– Ладно тебе… Всё хорошо. Хочешь, сейчас ещё часов восемь поспишь?
– Это как во время операции? Мужики рассказали, как ты меня усыпил, – Вован растягивает губы в улыбке.
– Точно. Ну, ты хочешь? А через восемь часов сам проснёшься. Это тебе даже полезно будет.
– Ладно… Давай, усыпляй! – разрешает он.
– Смотри мне в глаза. Ты сейчас заснёшь и будешь спать восемь часов… – тихо и медленно говорю я, глядя ему прямо в глаза. – Болеть у тебя ничего не будет… Будешь спокойно спать… Ну спи!
Глаза Вована закрываются, и он засыпает.
– Во даёшь, – обалдело произносит мужик, держащий – лампу.
– Ну ладно. Мне пора.
Я встаю и беру свою сумку.
– Пошли. Сумку давай! Я понесу, – мой провожатый поднимается.
* * *
Заканчиваю вечерний приём. Выхожу в коридор проводить последнего пациента. Около кабинета стоят два парня. От них прямо так и тянет неуверенностью и смущением. Чувствую это хорошо.
– Что у вас, парни? Случилось чего?
– Извините, Александр Николаевич… – один из них делает ко мне шаг. – Можно с вами поговорить?
– Ну заходите! Правда, я на сегодня уже приём закончил.
– Да мы не на приём… – парни мнутся, но в кабинет заходят.
– Тогда что у вас случилось? Помощь нужна? – угадываю я. – Садитесь!
– Ага! Помощь! – радостно соглашаются они.
– Давайте, выкладывайте!
– Александр Николаевич… Мы вот… хотели… тренажёрный зал открыть… – всё так же неуверенно произносит тот, который посмелее.
– Дело хорошее. Я бы и сам позанимался. Только я-то тут… – я пока не понимаю, хотя уже предполагаю, какая будет просьба.
– Ну нам этот… глава администрации… В общем, он нам отказал. Мы хотели там в одном подвале…
– То есть вы хотите, чтобы я к нему сходил? – догадываюсь я.
– Ага! – парни с облегчением кивают.
– А оборудование? Сами тренажёры? Это-то откуда?
– Да мы договоримся! В порту, в мастерских… Или ещё где…
– А какие тренажёры вы хотите? В Питере я долго ходил в такой зал и могу посоветовать, – предлагаю я.
– Правда? – радуется один из парней. – Давайте мы вам покажем? И подвал, и то, что у нас уже есть.
– Хорошо. Обязательно посмотрю, когда у меня будет время с вами встретиться. Сами понимаете… Работа!
Листаю свой поминальник, сделанный из обычной толстой тетради.
– Ну давайте… послезавтра…
Осмотр предполагаемого помещения и имеющихся возможностей меня впечатлил безысходностью. Короче – начать и кончить. Правда, парни оказались заводными и многое готовы делать сами.
Даже визит к главе администрации обошёлся без неожиданностей. Как он демонстрировал мне своё расположение! Подписал все бумаги, два раза звонил и давал поручения! Как он мне улыбался! А в конце попросил приглядывать за молодёжью, которая будет посещать новый спортзал. Во какое доверие! И всё это по единственной причине… Смешно! Короче, пришлось его пригласить на открытие. Теперь вечерами дома как профессионал-механик рисую эскизы для изготовления тренажёров. Кирилл Сергеевич одобрительно посмеивается и говорит, что даже от медицины надо иногда отдыхать.
Кабинет у меня теперь другой, но зато постоянный и на одного. То есть я могу здесь вести приём и днём, если, конечно, свободен от дел больничных. Благодарен я за это Николаю Фёдоровичу, который сам решил, что так будет лучше, и уговорил Кирилла Сергеевича. До этого Кирилл Сергеевич как-то по-свойски считал, что я могу обойтись совместным владением с местным неврологом. Честно говоря, и я тоже так считал, не желая кого-то теснить, но Николай Фёдорович развил бурную деятельность. Сегодня, пока нет никого, пытаюсь привести своё теперешнее обиталище в порядок.
Стук в дверь.
– Войдите!
Входит… Таня.
– Здравствуй, Таня. Что-нибудь случилось?
– Здравствуйте, Александр Николаевич! – она смущённо улыбается. – А посмотрите мне ногу ещё, пожалуйста… Боюсь наступать…
Господи! Ну не знает она, с кем разговаривает! Я же прекрасно вижу, что с ногой у неё всё в порядке. Просто… она пришла ко мне! Да и взгляд у неё простовато-хитренький.
– Ну ладно, – уступаю я. – Садись!
Снова ощупываю её худенькую ногу.
– Так больно?
– Нет…
– А так?
– Не-а!
– Ну и в чём же дело? – я поднимаю на неё глаза.
– Возьмите меня к себе на работу! – бухает она.
Повисает пауза. Я обалдело молчу. Уж очень неожиданно!
– Ну я не знаю… Надо с Кириллом Сергеевичем поговорить, – оставляю я себе возможность отступления.
Вообще-то Николай Фёдорович как-то сказал, что мне на моих вечерних приёмах хорошо бы иметь при себе медсестру. Да я и сам об этом думал, поскольку моя работа начала обрастать всякими дополнительными занятиями, в том числе и формальными, то есть записью принимаемых больных и прочей лабудой. Естественно, делать всё самому – это тратить время впустую. Но предложение этой девочки… Посёлок маленький, сплетни всякие пойдут…
– Я всё могу делать! – прерывает ход моих мыслей Таня. – И полы мыть… Халат вам постираю… Вот, в кабинете порядок наведу…
– Ну работа медсестры не только в этом заключается, – строго объясняю я.
– Я буду учиться! – с жаром говорит она. – Я же на медицинский собираюсь! Я же говорила вам…
– Ну ладно, – сдаюсь я, – поговорю.
Мне действительно не найти другого варианта, потому что все медсёстры заняты днём либо на приёмах в поликлинике, либо в больнице. Так что на вечер практически никого нет, кроме двух дежурных сестёр в больнице.
За ужином рассказываю Кириллу Сергеевичу о неожиданном предложении своей бывшей пациентки.
– Это, наверное, неплохо, – одобряет он.
– Только вот вдруг эта девочка влюбится в меня как в начальника, а может, и уже влюбилась. Посёлок маленький. Сплетни пойдут…
– Ну, я тебе скажу, это и немудрено предположить. Парень ты видный! – Кирилл Сергеевич смеётся. – А насчёт сплетен – это, Сашенька, зависит от тебя, от твоего поведения. Ты меня понимаешь?
– Понимаю, – я киваю. – Только мне не хватало ещё думать над каждым словом и поступком…
– Как-то мне Ваня рассказывал, как его брат ему сказал, что думать вообще полезно. Не помнишь?
– Помню. Только это было по другому случаю.
– Знаешь, если внимательно посмотреть, то все случаи в конечном итоге одинаковы. Согласен?
– Возможно…
* * *
А парни-то оказались деловые!
Прошла всего неделя, а они уже и порядок в подвале навели. Подвал вообще-то даже не подвал, а почти первый этаж. Здесь вообще подвалов нет – вечная мерзлота! Хорошо, что в помещении проходит теплотрасса, поэтому тепло. Парни и побелку сделали, и двери отремонтировали. Даже для переодевания крючков набили и скамейки поставили. Молодцы! Появилась и старая штанга с блинами различного веса. Подозреваю, что из воинской части позаимствовали. Теперь ждём первых тренажёров по моим эскизам. Как ребята договаривались с мастерами, я не знаю, и вообще – это мне знать не положено. Теперь они просят меня составить комплексы упражнений. Придётся озадачиться.
Вован, слегка переваливаясь и припадая на больную ногу, ходит по избе.
– Ну что, как ты? – спрашиваю я его, наблюдая за этим действом, сидя на топчане.
– Нормально, – хрипит он. – Отвык только…
– Ничего, это дело наживное.
– Точно.
– Я ещё через два дня зайду. Посмотрю, как у тебя дела.
