Я не гипнотизирую её. Сейчас это опасно. А что, если опять давление подскочит, а она будет спать и не сможет позвать на помощь?
– Александр Николаевич, – окликает меня Таня, когда я прохожу мимо поста. – Кофе хотите? Чайник вскипел.
– С удовольствием! Давай попьём.
– У меня ещё пирожки есть, – хвастается помощница.
– Бабушка пекла?
– Я сама! – обиженно заявляет она. – Попробуйте!
Пирожки действительно отличные. Мы с Таней сидим у её стола на посту и пьём кофе с пирожками.
– Александр Николаевич, а почему вы не дали мне сделать укол?
– Понимаешь, Таня… В общем, я делаю уколы гарантированно безболезненно. Сама знаешь. Сейчас для нашей пациентки главное, чтобы не было стресса. А боль – это стресс. Вот я и не стал рисковать. Ты не обиделась?
– Нет, что вы! Но я ведь тоже стараюсь, чтобы больно не было…
– Не сомневаюсь, только ты же понимаешь, у меня рука уже опытная. Правильно?
– Но я научусь! Честное слово!
– Конечно, научишься! Ты те две книги, что я тебе дал, читаешь?
Я действительно предложил Тане почитать медицинскую литературу с азов. Начал с обычной анатомии. Я тоже с этого начинал.
– Конечно! Первую уже заканчиваю.
Говоря всё это, Таня так восторженно смотрит на меня своими карими глазами! Всё-таки симпатичная девчонка! На какой-то момент встречаемся взглядами… Ох-х… Держись, Елизов!
– Александр Николаевич, а почему вас некоторые называют ненастоящим врачом?
Хороший вопрос. А не значит ли это, что у меня здесь появились такие же доброжелатели, как и в академии?
– Понимаешь, Таня, у меня пока нет диплома. Я же ещё студент! А так я – инженер-механик. Если хочешь, то я – автослесарь! – смеюсь я.
– Не-ет, – тянет она и произносит так же восторженно: – Вы врач! Вы, наверно, самый лучший врач! И красивый мужчина! Вами увлечься можно.
– Самых лучших врачей не бывает, Таня. Разве что Кирилл Сергеевич.
– А для меня – вы самый лучший… врач, – даже с некоторым вызовом говорит она, и я снова нарываюсь на её прямой взгляд в упор.
– Ладно, Таня, – бормочу я, – пойду-ка я покурю…
Стоя на лестнице у приоткрытой форточки, курю и думаю. Мне предельно ясно: то, чего я опасался, случилось. Эта девочка в меня влюбилась. Так же ясно и то, что она даже не намерена этого скрывать от меня. А чего ей скрывать, если она, как говорит Анна Степановна, беспутная.
Может, то, что она в меня влюбилась, и не так плохо? Если я решил начать в Булуне новую жизнь, порвав с прежней, питерской, то я – свободный мужчина! Даже могу жениться! А уж если не жениться…
А как быть с тем, что, по словам Ваньки, Даша меня любит? Ловлю себя на мысли о том, что про самого Ваньку я в данный момент не думаю. Похоже, здесь я уже всё для себя решил. Решил, что Ванька был, есть и будет моим дорогим, родным и самым тёплым человеком, перед которым я не побоюсь быть нагим душой, которого я никогда не дам в обиду и за которого перегрызу глотку любому. Но у него должна быть своя жизнь. И я этому поспособствовал, уехав из Питера. И у меня тоже должна быть своя жизнь здесь, в Булуне, в том месте, которое я сам избрал для своего проживания.
А Таня… Бог с ней, с Таней! Девчонки – влюбчивая публика. Сегодня одного, завтра другого…
Возвращаюсь на пост. Таня сидит и читает.
– Что читаешь? – спрашиваю я, садясь рядом.
Она молча показывает обложку. «Анатомия человека»…
– Молодец. Это правильно. Если возникнут вопросы, то я готов ответить. Договорились?
Её улыбка служит ответом.
– Ладно. Схожу на первый этаж. А ты тут присматривай.
Просыпаюсь в ординаторской от того, что кто-то меня гладит по волосам. Поднимаю голову. Таня отдёргивает руку.
– Простите, Александр Николаевич… – бормочет она и неожиданно краснеет.
– Ничего, – я смущённо покашливаю. – Только плохо, что я заснул прямо в ординаторской за столом. Это – как на посту заснуть. Не для этого мы дежурим здесь.
Потом мне становится жалко Таню, которая впервые на сутках.
– Таня, а вот ты, пожалуй, пойди, поспи часок, я подежурю на посту. Идёт?
– Нет. Не идёт! – она трясёт головой. – Мы не для этого дежурим здесь.
– Да нет… Я серьёзно. Ляг и отдохни. До утра ещё три часа! Ты же, небось, с непривычки устала.
– Ну и что! Я лучше почитаю ещё.
– Ну смотри. Моё дело предложить…
– А моё – отказаться! – и снова озорная улыбка.
* * *
Иду на вечерний приём. Интересно, придёт ли Таня? Я ей вообще-то дал день отдыха после суток. Так полагается. Сам я этого не соблюдаю, поскольку больные не могут ждать.
Открываю дверь в свой кабинет…
– Добрый вечер, Александр Николаевич! – приветствует меня Таня. – Чайник уже согрелся. Хотите, я вам кофе сделаю?
– Хочу. Только зачем ты пришла? Я ведь тебе сказал, что ты можешь отдыхать.
– Медсестра должна делить со своим врачом все трудности! – весело отвечает она и начинает делать мне кофе.
– Спасибо… Это приятно, – признаюсь я, потому что такая преданность мне действительно приятна.
В это время раздаётся стук в дверь. Так… Попил я, кажется, кофе…
– Войдите!
Началось…
…Последний на сегодня пациент закрыл за собой дверь. Последний, потому что уже четверть восьмого вечера, а у меня приём номинально до семи. Это уже все знают, да и на дверях кабинета Таня такое объявление сделала.
– Устали, Александр Николаевич? – почему-то спрашивает она, ставя передо мной кружку с кофе.
– Немножко… Всё-таки после суток тяжеловато.
– А я вот – нет! – весело говорит она. – Мне даже очень нравится, когда у нас много людей. Когда я вам помогаю, то чувствую себя нужной…
Делаю для себя заметку, что эта девочка, не знаю, сознательно или нет, но тоже умеет говорить двусмысленностями. Нужной для дела или нужной мне как человеку? Стараюсь второго смысла не замечать.
– А тебе где интереснее – в больнице или здесь, на приёме? – зачем-то задаю я вопрос.
– С вами, конечно, интереснее! – достаточно пылко отвечает Таня и тихонько добавляет: – Мне вообще с вами… очень хорошо…
Понятно…
– Саша! Зайди ко мне, пожалуйста, – зовёт меня Кирилл Сергеевич, приоткрыв дверь кабинета.
Захожу. В кабинете сидят двое – женщина средних лет и молодой парень с палкой. Судя по одежде, явно не местные.
– Здравствуйте…
– Вот и доктор Елизов, – представляет меня главврач и, увидев моё непонимание, поясняет: – Люди с Большой земли к тебе приехали. Искали…
Моё недоумение от этого только растёт.
– Так что же у вас случилось, что в такую даль? – задаю вопрос женщине, которая, как я сразу понял, является матерью парня.
– Коленька, встань, покажись доктору, – просит она.
Парень с трудом, опираясь на палку, встаёт и делает несколько шагов. Шагами это назвать трудно, потому что правую ногу он сильно подволакивает.
– Понятно…
– Саша, ты пригласи в свой кабинет, а то я сейчас Петю сюда уже позвал, – как бы оправдываясь, говорит Кирилл Сергеевич.
– Конечно! Пойдёмте со мной.
В коридоре прошу медсестру найти и позвать ко мне Таню. Она тут же появляется.
– Таня, отведи, пожалуйста, вот этого молодого человека на снимок поясничного отдела позвоночника, а потом с ним и со снимком – в кабинет.
– Ага! Сейчас! – и, обращаясь к парню: – Пойдёмте!
Смотрю вслед. Похоже, я уже знаю, в чём там дело.
– Заходите, – приглашаю я мать. – Садитесь и рассказывайте.
Из рассказа я узнаю, что приехали они аж из Тамбова, что Коля, её сын, получил травму при падении около года назад. Хождения по местным врачам ничего не дали, все рекомендовали найти костоправа. Обратиться ко мне им посоветовал один из моих бывших пациентов, который теперь живет в Тамбове.
– Александр Николаевич, вот… – Таня протягивает мне снимок.
– Погоди, я сначала руками, – ворчу я и обращаюсь к парню: – Раздевайся и ложись на кушетку.
Осторожно вожу руками… Да! Абсолютно точно! Я даже определил выскочивший позвонок.
Пробую больную ногу на ощущения, водя по ней иглой от шприца.
– Больно?
– Нет…
– А здесь?
– Нет…
Пробую выше.
– Больно… немножко…
– Понятно… Таня, дай теперь снимок.
Изучаю снимок. Да. Я определил правильно. Снимок это подтверждает.
– Ну что, – бодро говорю я. – Будем вправлять.
Опять пальцы ищут нужные точки. Главное, не мешать им. Сами найдут…
– Коля… Сейчас будет немного больно… – предупреждаю я.
«Господи, помоги…» – проносится в голове, и…
– Ой!
– Отлично! Таня, проверь чувствительность в ноге иголочкой, – и сажусь на стул.
Таня, тихонько покалывая иголочкой, спрашивает Колю про ощущения.
– Чувствую… Чувствую…
Отлично!
– Так, Коля… Давай, вставай!
Коля хочет взять в руку палку.
– Нет-нет, Коля, оставь палку! Сам вставай! Смелее! Я буду стоять рядом, если что – помогу.
Коля осторожно встаёт… Я держу руки наготове. Встал!
– Вот видишь? Сам встал… Молодец!
