Еще одно направление научного исследования – анализ «обратного» отражения: влияния особенностей функционирования экономических систем предприятия на содержание преступной деятельности, осуществляемой как на самом предприятии, так и вне его пределов. В этом случае, как пишет Е.С. Леханова, ссылаясь на работы И.В. Ильина, Н.В. Исаева, имеется в виду деятельность «внешних» преступных группировок, которые путем интеллектуального или физического насилия превращают данное предприятие в «жертву» собственного корыстного интереса. Данную отрасль знаний ученые обозначили как «Криминалистическая виктимология экономических преступлений»[88].
Таким образом, совокупность знаний в области судебной бухгалтерии и других смежных экономико-правовых наук можно определить как судебно-экономические знания. Только владение совокупностью экономических и судебно-экономических знаний может определять профессиональную компетенцию субъекта специальных экономических знаний.
Таким образом, завершая рассмотрение отдельной составляющей понятия «специальные экономические знания» – отрасль науки, определим понятие «специальные экономические знания в уголовном судопроизводстве» следующим образом: это относящийся к отрасли экономических и судебно-экономических знаний профессиональный опыт[89] сведущих лиц, используемый в уголовном судопроизводстве в установленных законом формах с целью получения новой информации на основе выявления особо специфических или скрытых свойств и взаимосвязей объектов (явлений).
1.2. Субъекты специальных
экономических знаний
Рассматривая вопрос о субъектах специальных знаний, В.Н. Махов подчеркивает особое значение таких исследований: «О недооценке значения исследований о субъектах специальных знаний свидетельствует, в частности, то, что в уголовном процессе нашей страны нет единого мнения, как именовать субъектов специальных знаний – специалистами или сведущими лицами. Подмена понятия в данном случае имеет не только теоретическое, но и практическое значение; ведет к неправильному представлению о сведущих лицах и специалистах, об их соотношении»[90].
Мы разделяем точку зрения В.Н. Махова о том, что термин «сведущие лица» является наиболее точным для обозначения всех лиц, обладающих специальными знаниями, оказывающих содействие следователю и суду. Вместе с тем полагаем, что с учетом положений УПК РФ (п. 2, 3 ч. 1 ст. 53 УПК РФ) вполне уместно указание на то, что сведущие лица оказывают содействие и другим участникам уголовного судопроизводства. Авторы Энциклопедии судебной экспертизы определяют сведущее лицо как «лицо, обладающее специальными знаниями и вызываемое следователем (судом) для участия в уголовном (гражданском) процессе в качестве специалиста или эксперта, а также дающее консультацию или осуществляющее справочную деятельность в стадиях кассационного или надзорного производства по делу»[91]. На наш взгляд, перечисление конкретных функций сведущих лиц в данном определении излишне, т. к. они (функции) для каждого из этих субъектов (специалист или эксперт) конкретизированы в процессуальном законодательстве. Понятие «сведущее лицо» предлагает включить в ст. 5 УПК РФ Л.Г. Шапиро[92].
С учетом изложенного полагаем, что сведущие лица в уголовном судопроизводстве – это лица, обладающие специальными знаниями, не заинтересованные в исходе дела, призванные участниками уголовного судопроизводства (следователем, судом, защитником) для оказания содействия в установлении истины по делу в случаях и формах, установленных законом.
В ряде научных работ высказывается мнение, что носителем специальных знаний может являться следователь, судья или защитник. Так, В.Д. Арсеньев и В.Г. Заблоцкий считают, что это тоже сведущие лица[93]. В.И. Шиканов[94] и В.К. Лисиченко[95], полагая, что непосредственное применение специальных познаний следователем, прокурором, составом суда относится к формам использования специальных познаний, видимо, тоже относят этих лиц к сведущим. Вместе с тем наша позиция такова, что тот объем знаний, которыми обладают эти лица, является частью их профессиональной компетенции, используется ими только для выполнения своих профессиональных обязанностей, предписанных уголовно-процессуальным законом. Владение такими знаниями необходимо следователю, прокурору, суду для оценки имеющихся в деле доказательств, в том числе полученных с применением специальных знаний. В.Н. Махов по этому поводу пишет: «Наличие у следователя сведений из области медицины, психиатрии, бухгалтерского учета и других специальных знаний полезно при выдвижении версий, отыскании доказательств и их оценке…Следователь, впрочем, как и люди других специальностей, несет ответственность за полное и правильное использование своих профессиональных знаний»[96].
На необходимость владения следователем, судьей специальными экономическими знаниями обращает внимание И.Н. Сорокотягин. В своей работе[97] автор справедливо и, что особенно важно, актуально для сегодняшнего времени подчеркивает значение для всестороннего и объективного расследования экономических преступлений владения следователем бухгалтерскими и экономическими знаниями.
Как уже было отмечено, субъектами специальных, в том числе экономических, знаний являются эксперт и специалист.
1. Эксперт. В соответствии с нормами УПК РФ эксперт приглашается для производства судебной экспертизы и дачи заключения. Вызов эксперта, назначение и производство экспертизы осуществляются в соответствии со ст. 195–207, 269, 282, 283 УПК РФ. Наряду с заключением эксперта, составленным по результатам экспертизы, доказательственное значение имеют показания эксперта (ст. 74 УПК РФ), полученные в ходе его допроса (ст. 205 УПК РФ). Права и обязанности эксперта закреплены в ст. 57 УПК РФ, а также в ст. 16, 17 Федерального закона «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации».
Существенное значение для судебно-следственной практики имеет понятие «компетенция эксперта». Р.С. Белкин определил компетенцию эксперта как «комплекс знаний в области теории, методики и практики судебной экспертизы определенного рода, вида»[98]. И.А. Журавлева и В.Е. Корноухов в содержание специальных знаний эксперта включили:
1) знание процессуальных норм, регламентирующих проведение экспертизы;
2) знания из соответствующей судебно-экспертной отрасли;
3) владение одной или несколькими методиками экспертного исследования в пределах той или иной судебно-экспертной отрасли[99].
В.В. Зырянов включает в объем специальных знаний эксперта «знания определенной отрасли (объекта и его закономерностей) и методов исследования этих объектов»[100]. Т.В. Аверьянова так же, как и И.А. Журавлева и В.Е. Корноухов, считает необходимым элементом компетенции эксперта знания уголовно-процессуального законодательства по вопросам, касающимся института судебных экспертиз в целом и прав и обязанностей эксперта в частности[101].
Авторы Энциклопедии судебной экспертизы[102], Р.С. Белкин[103], Т.В. Аверьянова[104] рассматривают понятия «объективная компетенция эксперта» как объем знаний, которым должен владеть эксперт, и «субъективная компетенция эксперта» как степень владения конкретным экспертом этими знаниями. Такое разграничение имеет существенное значение для анализа соотношения объективной и субъективной компетенции эксперта-экономиста. Оно касается таких элементов компетенции, как комплекс знаний в области теории и владение методиками судебной экспертизы определенного рода, вида.
Исследование вопросов истории становления судебно-бухгалтерской экспертизы, закономерностей возникновения других экономических экспертиз и подходов к их классификации, представленное во второй главе, показало, что в настоящее время фактически отсутствует единый подход к понятиям предмета, объектов, методов судебно-экономических экспертиз. Различные точки зрения высказываются относительно классификации судебных экономических экспертиз. То есть фактически реальность такова, что современная экспертная практика пока только формирует виды экспертиз, решаемые ими задачи и исходя из этого каждый эксперт сам создает свои «личные» методики, анализ и обобщение которых в последние 15 лет на уровне государственных судебно-экспертных учреждений фактически не проводятся, что подтверждается следующими данными.
Анкетный опрос экспертов-бухгалтеров, экспертов-экономистов, а также следователей показал, что эксперт не всегда на практике может руководствоваться соответствующей экспертной методикой по той причине, что ее нет. Так, опрос следователей в 1997–2001 гг. показал, что каждый одиннадцатый случай отказа от производства судебноэкономических экспертиз был вызван тем, что по поставленным на экспертизу вопросам отсутствует методика экспертного исследования. Ответы судебных экспертов показали, что при выполнении примерно каждой шестой СЭЭ экспертом используется только личный опыт. На наличие указанной проблемы и в настоящее время обращают внимание в своих публикациях И.Н. Ишенина[105], А.А. Питеров[106].
