— Эйвс, скотина! — воскликнул Ингвар. — Эйвс же!
— Джо! Иди сюда! — Старик подал голос из зарослей.
Обретя свободу, конь не умчался прочь. Он наклонил голову и стал напирать на Великана. Никакой Эйвс на него не действовал. Взмахи руками его не пугали, а рун он попросту не признавал. Пёр на врага широкой грудью.
— Джо, да что там такое? — спрашивал обеспокоенный рыбак, по-прежнему оставаясь в зарослях.
Отступая под натиском клацающего зубами коня, Ингвар провалился по колено в воду. И сразу пришёл в себя.
Как искра, что превращает масло в огонь, холодная вода воспламенила усталость.
Секунду назад ему самому казалось, что он пуст — ничего в нём не осталось, всё отгорело. И тут выяснилось, что он полон. До краёв. Злостью, обидой, тоской.
Но, главное, не пуст. И они сейчас пожалеют.
Да что он им тут — шут гороховый, что ли? Да он этого конягу может и убить, и освежевать, и сожрать. Лягушек этих склеенных прямо так одним куском и сварит. В Навью лужу отольёт с шутками да прибаутками. А деда этого, которому всё лень свою жопу притащить…
Ингвар не дал ярости сбить себя с пути.
Выставил вперёд левую руку с раскрытой ладонью. Правую ладонь прижал к себе. Пальцы плотно сомкнуты. Большой палец у грудины. Левая ладонь медленно повернулась боком. Из открытого положения поднялась к конской морде ребром.
— Эйвс, — веско сказал Ингвар один раз.
Больше не понадобилось. Конь настороженно повернул голову вполоборота — так ему было удобнее смотреть перед собой. И сделал пару бойких шагов назад. Он отошёл, сохраняя своё конское достоинство. Но не желая более находиться так близко к колдуну.
Плечи Ингвара окаменели. Он не двигал руками, не двигал головой, а позвоночник застыл и так гудел от оргона, что самому казался единой и неподвижной конструкцией. Несмотря на то, что все позвонки превратились в спаявшийся раскалённый каркас, ноги Великан всё-таки мог переставлять.
Ингвар выбрался из воды.
Не глядя, протянул правую руку над брошенным оружием.
— Тива, — скомандовал он.
Копьё, заклятое руной Луга, мгновенно оказалось в ладони.
Да, так-то лучше, сам себе кивнул Нинсон.
Уголёк крутился поодаль, наблюдая за ним.
Ингвар улыбнулся и махнул, отпуская животное.
Заржав, Джо убежал к хозяину. Он прядал ушами, стараясь сбросить наведённое колдуном оцепенение. Ингвар собрал вещи из разорённой сумки. Отыскал наполовину утонувшее в камышах копьё.
Как оно здесь оказалось? Ведь было же в руке. Поднял мешочек с обслюнявленными апельсиновыми корками. И уже в полной уверенности в себе вышел к костру.
Над мостками, которых не было видно с того берега, торчали две удочки на подпорках. Притащенное много лет назад и наполовину вросшее в землю бревно в качестве стола валялось на утоптанной земляной площадке. Две скамейки из добротных досок. На одной разложены рыболовные снасти. Другая застелена одеялом.
На нём, подогнув под себя ногу, полулежал-полусидел старик в простой подбитой травой куртке и тёплых кожаных штанах с массивными наколенниками.
Он гладил склонившегося к нему Джо.
— Ну чего ты напугался? Не бойся ничего. Ничего нам не сделают.
Старик поднял глаза на Великана. Напрягся, оценив габариты и внешний вид чужака. Постарался не замечать копья. Вместо этого сначала уставился на видавший виды сапог, а потом твёрдо посмотрел в глаза колдуну.
— Я пришёл с миром, — сказал Ингвар. — Гэлхэф!
Перевернул копьё и воткнул его в землю.
Жест вышел таким театральным, что, кажется, только ещё больше насторожил старика. Тот отстранил голову Джо, который обиженно косился на Нинсона. Жаловался хозяину. Вот, мол, этот вот обидел.
— Здравствуй, — сказал старик мягко. — Поешь?
И приглашающе указал на котелок с жиденькой ухой над экономным огоньком, какой жгут степняки. У костра совсем немного хвороста. Горстка щепок и берестяной коры, оставшаяся с розжига. Несколько приготовленных полешек со следами топора. Но самого орудия не видно.
Ни у костра, ни в дровах, ни в бревнах, куда обычно втыкают топор, чтобы не потерять.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Вот что, дед! Хочешь меня зарубить? Давай.
Ингвар сделал ещё шаг. Старик сжался.
Не смог удержаться — зыркнул глазом. Сразу стало ясно, что топор у него там, спрятан за низенькой лавкой.
Великан навис над стариком.
Потом опустился перед ним на колени.
— Веришь, нет? У меня нет сил ни на вражду, ни на защиту. Будь я разбойник, я бы уже давно тебя убил. И бед бы не знал. Но я не разбойник. Отыгрываю добряка. Высокий уровень сложности. Чтобы Лоа мной гордились. Зачитывались Мактубом. Веришь? Мне нужна помощь. Нужно пожрать. Не поможешь — убьёшь. Уж лучше давай сразу. Топором.
Ингвар осел на пятки. Покорно склонил голову.
Тогда казалось, что сил у него и вправду не было.
И сказал, не глядя на старика:
— Бей или спасай.
Глава 56 Рирдановая Рунница
Глава 56
Рирдановая Рунница
Ингвар в ужасе отшатнулся.
Предполагалось, что доверие обезоружит старика.
Воззвание к помощи, склонённая голова и коленопреклонённая поза. Всё это вместе разве не должно было заставить его… ну… не бить?
Старик же видел перед собой разбойника. Он не поднимался на ноги, чтобы ударить. Ловко вытянул из-за лавки топор и одним плавным движением опустил его на Нинсона, рассчитывая рубануть прямо по хребтине.
Старик держался за самый конец длинной рукояти, чтобы оставаться подальше от Великана. Оказалось, загодя продел темляк, чтобы сподручнее выхватить оружие.
Ингвар выбросил вперёд руки и в последний момент подставил их под топорище, прямо под лезвием. Скрещённые предплечья приняли удар рукояти. Спасли плотные двойные обшлага поварской куртки, на кухне берегущие повара от ожогов. Вместе с толстовкой и сделанной для тепла обмоткой из бинтов, они смягчили удар достаточно, чтобы не хрустнули кости.
— Игн! — выдохнул Ингвар.
Пихнул старика, стараясь повалить с лавки, но тот вцепился ему в волосы.
Надо было подниматься. Стокилограммовый сказочник слишком долго был без еды и слишком натрудил ноги за последние дни. Сил встать не было. Так они и толкались. Один, сидя на лавке, полузавёрнутый в истлевшее одеяло, другой, стоя перед ним на коленях, равно не находивший сил ни сдаться, ни умереть.
Над Ингваром промелькнули копыта Джо. Вскочи он на ноги, и копыта проломили бы ему череп. Больше конь не атаковал, опасаясь задеть хозяина. Он только что чуть не проломил головы обоим. Сам заметил это. Заржал.
— Игн-Гигн! — то ли вырвался из глотки Ингвара Нинсона боевой клич, то ли высыпались из горла Таро Тайрэна покорёженные руны.
Ингвар наконец выдрал топор из рук старика, а самого попытался спихнуть с лавки. Забыл про темляк. Противник упал бы, не будь привязан к топору. Ингвар ударил его по ноге, вышибая опору. Старик вместе с одеялом съехал с лавки, цепляясь за воротник Нинсона, чтобы не упасть. Оказалось, у него нет ноги.
— Игн-Гигн-Агн! — закричал Таро, не в силах подобрать ни правильных слов, ни правильных рун.
Ингвар несколько раз пнул старика, повисшего на темляке. Рука застряла в перекрученной петле на топоре, другой Нинсон закрывался от ударов по рёбрам. Он ненавидел в этот момент клятскую конягу, клятского старика, клятское колдовство, но более всего ненавидел и презирал себя.
— Игн-Гигн-Агн-Гагн! — зарычал Ингвар на утробной ноте звериного рыка.
Конь отпрянул. Осел на задние копыта и испуганно заржал.
Нинсон достал сакс.
— Нет. Нет. Не надо, — прокашлял старик.
— Не надо было, — с нажимом произнеся последнее слово, ответил Великан.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Да. Да. Больше не буду.
Нинсон попытался убрать оружие. Но он так резко выхватил нож, что разрезал петельку, заменявшую ножны. Тогда просто отбросил сакс. Потом выпутал руку старика из темляка и забрал топор.
Старика он посадил на лавку. Наклонился к самому лицу.
