– Доктор, можно провести генную экспертизу тела Адама Бейкера?
– Увы, – ответил мне он. – Пять дней назад его брат подал прошение о похоронах и забрал тело. Его кремировали. Остался только чип – по закону, для суда достаточно.
Я выругалась и бессильно осела на стул. Доктор Моррис предложил чаю, я отказалась. Тогда он положил руку мне на плечо:
– Пойдемте. У меня кое-что есть для вас.
Мы спустились в лабораторию. Доктор вынул из сейфа-холодильника пробирку.
– Здесь его волосы и немного крови. Я брал для исследования на содержание психоактивных веществ и не все израсходовал. Что вы хотите узнать?
Я посмотрела ему в глаза:
– Я хочу установить его личность.
Доктор Моррис прищурился, но не возразил. Крохотные частицы были загружены в аппарат, доктор задал программу автоматического распознавания.
– Здесь не нужен ручной режим, – пояснил он. – Рутинная процедура. Вы ожидаете какого-то конкретного результата?
– Да.
– Что ж, подождем. Через тридцать секунд вы получите ответ.
Я едва сидела от нетерпения. И когда на большой монитор пошли данные, вскочила. Доктор выждал, пока завершится рапорт, и приказал компьютеру провести идентификацию.
Ну, вот и все.
На мониторе было лицо, очень похожее на Адама Бейкера. Бернард Бейкер, гражданин, место проживания – Земля. Очень симпатичное, с легкой грустью в глазах лицо. С той самой грустью, которая, наверное, была в глазах Авеля.
– Вы ожидали увидеть именно это?
– Да.
– Тогда давайте поднимемся ко мне. Выпьете чаю, расскажете, как пришли к своему открытию, и мы подумаем, что предпринять. Ваш шеф ведь еще не вернулся? Не беспокойтесь, смею надеяться, что не уступаю ему в силе интеллекта.
Чай был прекрасен. Я с удовольствием выложила Моррису свою цепочку рассуждений и фактов. С удовольствием – потому что это была безобидная и полезная репетиция перед моим отчетом Августу.
Эльф Джон Смит погиб из-за того, что опознал в живом убитого. Человека, который выдавал себя за своего брата-близнеца. Окружающие верили человеку, поскольку никогда не видели его брата, а он еще сменил прическу и отпустил бородку. А эльф не ошибся. И Бейкер приказал убить его, покуда эльф не поделился своим открытием еще с кем-нибудь.
– Прекрасно, – удовлетворенно сказал Моррис. – Жаль, что я не могу прямо сейчас подать официальный рапорт. Образцы, которые мы исследовали, оформлены недостаточно жестко для формальной полицейской экспертизы.
– Но у нас есть живой человек, который выдает себя за Бернарда, будучи Адамом.
– Нужен лишь повод, чтобы провести экспертизу. У вас есть такой повод?
– Самое простое – устроить встречу с кем-то, кого Бернард должен знать, но Адам знать не может.
– Можно с родной матерью. Она тоже не перепутает. Мать еще тем лучше, что Бейкер – хладнокровный убийца, но не тронет же он родную маму!
– Придумать, как выманить ее сюда, не составит труда. Спасибо, доктор Моррис.
– Да-да. Не стесняйтесь обращаться за помощью.
Без Крюгера в этом сложном деле обойтись было нельзя. Забежав по пути в булочную миссис Кавендиш, я через час уже была в кабинете старшего эксперта. Естественно, мне сказали, что он занят, но я пропустила это мимо ушей. Без слов выложила на стол ватрушки. Крюгер оживился.
– У меня есть кое-что для вас, – сказала я. – Недостаточно для ареста, но достаточно для подозрения.
Крюгер велел подать кофе. Я изложила ему свою версию. Крюгер обрадовался и насупился:
– Значит, подонок убил брата. То-то он так торопился с кремацией… А выходит, мы его тем обыском спугнули. Потому что он буквально на следующий день забрал тело, а в крематории устроил истерику, его еле успокоили. Каков лицемер, надо же. – Крюгер покачал головой и выпалил: – Не понимаю. Я сорок лет служу в полиции. Всякого повидал. Но одного не могу понять – как можно убить родного брата?! Поймите, я – немец. Традиционалист. Для меня чисто по-человечески это такая дикость, что я даже… Бывают разные бытовые убийства. Бывает, муж колотит жену, она не выдерживает. Бывает, убивают из ревности, за измену. Тут хоть что-то понять можно. От меня это далеко, но все-таки – можно. Но брата?! По-моему, на такое способны только русские и евреи. Русские потому, что вообще на все способны, а у евреев братоубийство даже в Ветхом Завете описано. Прямо с самого начала, я читал.
– Ну, немцам тоже есть что сказать. «Кольцо Нибелунгов», например, – возразила я.
– Ай, – отмахнулся Крюгер, – это выдумка. Литература всякая. Вот вечно эти писаки навыдумывают черт знает чего, а из-за них потом порядочных людей обвиняют. И вообще это не немецкая культура. Взяли какие-то саги, не помню, шведские или исландские…
– Отто, – я подалась вперед, едва ли не впервые назвав Крюгера по имени, – а точно нет никакой возможности отправить Бейкера на экспертизу?
Он отрицательно покачал круглой головой и уточнил словами:
– Абсолютно никакой. Вы же еще не знаете: паршивец вчера пытался наложить на себя руки. Вздумал спьяну повеситься на заднем дворе, а сосед заметил. Думаю, инсценировка. Готов поспорить, он там битый час стоял на табуретке с бутылкой в руке и петлей на шее. Но у Бейкера в досье – длительные курсы лечения у психолога, так что его тут же положили в клинику. Я узнавал – он же свидетель! – мне его врач запретил даже появляться. Психическая дестабилизация и так далее.
– Договориться с врачами никак?
– А что это нам даст? Ничего. Ну, получим мы из медицинских анализов каплю. Ну, установим. А потом нам его адвокат влепит иск за нарушение закона о частной жизни.
– Но самим-то нам надо убедиться? Перекрестная проверка.
Крюгеру идея не нравилась.
– Ладно, я вызову его мать. Как важную свидетельницу. Раз у нас есть запись, на которой свидетель, позднее убитый, опознал именно Адама, а не Бернарда – надо вызывать того, кто видел обоих и точно сумеет отличить их друг от друга.
– Еще одна зацепка, – вспомнила я. – Чисто медицинская, что интересно. Бернард переболел паротитом. Адам не болел. Я узнавала, паротит дает иммунитет на всю жизнь, то есть в крови должны быть антитела. Если у нашего подозреваемого нет таких антител, то пусть объяснит, почему.
– Не обязан, – парировал Крюгер. – Это не преступление. Эх, – он вздохнул, – ничего не поделаешь, придется по старинке. Свидетели, свидетели, еще раз свидетели. Он же не своими руками убил? Не своими.
– Руками Пола Даймона, – напомнила я. – Проще посадить Бейкера, чем поймать Даймона.
– Почему? – искренне удивился Крюгер.
– Потому что этого наемного убийцу обучали за государственный счет.
– Что вы имеете в виду? – спросил Крюгер и зачем-то посмотрел на мои коленки. Коленки были в брюках, но Крюгер все равно смутился.
– Он диверсант. И нельзя исключать, что с опытом работы в глубоком тылу. Тогда он не по зубам не только вам, но и федералам. Если он до сих пор жив, значит, умеет не делать ошибок.
– Ну-у… вам виднее. Вы в этой братии разбираетесь.
– Да, мне доводилось с ними работать.
Крюгер смутился окончательно и уставился в окно – лишь бы не пялиться на мои колени.
– Ну хорошо, – буркнул он. – Допустим, Даймона мы не поймаем. Но он же не все делал. Набегает очень много мелочей, которые Адам в одиночку не потянет. Вплоть до того, что кто-то должен был его постричь, у него же довольно длинные волосы были. Кто-то ему переставил чип брата…
– Во-первых, мог помочь Даймон. Диверсантов этому учат. А во-вторых, мог и сам. Снять чип вообще не проблема, если знать, как это делается, трудно его поставить, нужна очень высокая точность и хороший инструмент.
– Персонал еще, – продолжал Крюгер. – Диспетчер этот его, грузовые операторы – пока никого не нашли. Разбежались, словно за каждым персональный Даймон гонится. Я еще с коллегами свяжусь… тут придется хитро, чтобы не всполошить федералов, а то завопят, что раз у меня дело выплеснулось за пределы штата, это уже их юрисдикция. А мне делиться не хочется. В конце концов, что они тут узнают, чего не узнаю я? Мне добиться результата проще и легче, лишь бы не мешали. У меня следователь – уж точно не хуже их агентов… Но я вот что думаю: у Бернарда наверняка были такие друзья, о которых не знал Адам. И вот если бы устроить, чтоб друзья приехали сюда, а он их не узнал бы…
Он с надеждой уставился на меня.
– Думаете, что провокацию легче провернуть через нас с Августом, чем через коллег?
– В общем, да.
– Я передам ему ваше предложение, когда он вернется.
– А его нет, что ли?
– Нет, он как раз на Земле. Сестру замуж выдавал. Завтра должен прилететь.
– А позвонить никак? Пока он на Земле?
– М-м, посмотрю по обстановке.
– Спасибо, – кажется, впервые поблагодарил меня Крюгер.
Я собралась уходить, когда вспомнила важное:
– Отто, еще одно. Я визитку оставила, но мало ли, орки же растеряхи. Если вдруг сюда припрется орк с вопросом, как бы ему найти меня, вы ведь полиция, вы все знаете, – не ругайтесь на него и не гоните. Спросите, из какой он трибы. Если ответит, что из трибы Та, или по просьбе друга из трибы Та, – это нужный орк.
