— Выключи, — сказал Фуриа. — Кому интересна эта чепуха?
— Мне, — отозвался Хинч, не двигаясь с места.
«А теперь дополнение к истории о человеке с чулком на голове, про которого мы рассказывали в шестичасовых новостях», — объявил баритон.
— Теперь понял, что я имел в виду? — сказал Хинч. — Интересных новостей нужно подождать… В чем дело, Фур, ты нервничаешь?
— Слушай, ты…
— Заткнись, — спокойно прервал его Хинч. — Я хочу послушать.
Уши Фуриа начали краснеть, но он промолчал.
«Похоже, Уилли оказался упорным мальчуганом, — с усмешкой продолжал голос. — Когда шеф Секко отослал его домой, он вернулся на Олд-Брэдфорд-роуд. «Они не поверили мне, — сказал Уилли нашему корреспонденту, — но я им докажу, что говорил правду. Я видел, как он выбросил чулок». Ко всеобщему удивлению, Уилли своего добился. Он снова пришел в полицейское управление Нью-Брэдфорда с нейлоновым женским чулком, который, по его словам, нашел под изгородью из бирючины перед домом полицейского Уэсли Мелоуна, где предполагаемая кража имела место. Шеф Секко послал в дом Мелоуна полицейского с чулком, в котором миссис Мелоун опознала свой чулок, повешенный ею сушиться на веревку для белья и исчезнувший несколько дней назад. «Должно быть, это сделала собака Каннингемов — она постоянно крадет белье с моей веревки», — сказала полицейскому миссис Мелоун. Уилли отправили домой с персональным эскортом в лице патрульного Мерта Пека, который посоветовал отцу Уилли хорошенько выпороть сына, что тот пообещал сделать. Если услышите вопли в этом районе Нью-Брэдфорда, не обращайте внимания. Таким образом Уилли усваивает, что свободное предпринимательство не всегда вознаграждается.
Через минуту — музыка в исполнении рок-ансамбля Тогаса. Но сначала сообщение от…»
Выключив радио, Хинч повернулся и окинул взглядом Фуриа, чья рука глубже зарылась под пиджак.
— Честное слово, Хинч, я не знаю ни о каком чулке, — сказал Фуриа.
— Раз ты так говоришь, Фур… — Хинч протянул бутылку «Смирнова». — Может, тебе не помешает выпить?
— Да иди ты!.. — огрызнулся Фуриа и вышел, пятясь задом.
Фуриа нашел в телефонном справочнике номер Мелоуна и набрал его.
— Да? — послышался хриплый голос Мелоуна.
— Это я, — сказал Фуриа. — Не пытайся отследить звонок, легавый. Я звоню из будки неподалеку от тебя. Ну?
— Я не нашел деньги, — сказал Мелоун. — Один парнишка здесь видел, как вор выходил из моего дома с черной сумкой…
— Знаю, слышали по радио, — прервал его Фуриа. — Ты и твоя миссис были правы. Но мне плевать, кто взял деньги. Я хочу их вернуть.
— Я же говорил вам… Как моя девочка?
— С ней все о'кей — пока что. Ты думал, я шутки шучу, Мелоун? Если я не получу бабки, ты больше не увидишь свою девчонку.
— Как, по-вашему, я могу это сделать? Почему бы вам не понять, что это дело у вас не выгорело, и не отпустить Барбару?
— Не пойдет. Слушай, это не обязательно должно быть жалованье. Меня устроят любые двадцать четыре штуки. Так что подумай, Мелоун. Я тебе перезвоню.
— Черт бы вас побрал, где я возьму…
Фуриа повесил трубку и вышел из будки у железнодорожной станции. Было воскресное утро, и Фрейт-стрит выглядела как город Гэри Купера ровно в полдень.[96] Повернувшись, он увидел Хинча.
— Что ты тут делаешь? — проворчал Фуриа. — Я же велел тебе оставаться в доме.
— У меня кра… клаустрофобия, — сказал Хинч.
Фуриа двинулся по тротуару. Хинч зашагал рядом. Складка между его розоватыми глазами разгладилась.
— Я взял машину и подвезу тебя, — предложил он, — если ты скажешь «пожалуйста».
— Я не должен был тебя слушаться! — бушевал Мелоун. — Мне следовало сказать Фуриа, что деньги взяла Голди, и сообщить ему о сейфе.
— Это испортило бы все дело, Уэс, — возразил Джон Секко. — Ты же слышал Фуриа. Они проглотили наживку Радда. Значит, это застряло у Хинча в голове, как бы он ни был туп. Дай ему время. Когда он наконец решит, что Фуриа его обманывает, с ним можно будет договориться.
— Но Голди…
— Ты сам сказал, что она обведет Фуриа вокруг пальца, если ты обвинишь ее. Не усложняй ситуацию, Уэс. Имей немного терпения.
— Но я могу все доказать Фуриа!
— Как?
— Я забыл о ключах. Арендующему сейф выдают ключ с дубликатом. Значит, у Голди есть два ключа от сейфа в Национальном банке Тогаса. Фуриа должен только обыскать ее…
— Думаешь, эта женщина настолько глупа, чтобы носить ключи при себе, Уэс? Она наверняка спрятала их где-то. О ключах я подумал в первую очередь. — Секко покачал головой. — Иди к Эллен.
Мелоун поднялся в спальню. Эллен лежала в кровати с закрытыми глазами и пузырем со льдом на лбу. У нее поднялась температура.
Мелоун сел, думая о Барбаре.
Шеф Секко посасывал трубку около телефона.
«Слава богу, что я сын фермера, — думал он. — Фермер выращивает терпение, как траву».
Телефон затрезвонил ночью во вторник, за два часа до рассвета. Секко спал на раскладушке возле параллельного аппарата на кухне, а Мелоун — на диване в гостиной у телефона. Он схватил трубку после первого же звонка. Секко тут же снял трубку кухонного аппарата.
— Алло!
— Это Мелоун? — осведомился голос, похожий на урчание пумы.
— Да.
— Это Хинч. Я не могу говорить долго. Мне пришлось ждать, пока они не отрубятся окончательно, прежде чем подойти к телефону. Предлагаю сделку.
— Да?
— Я хочу выйти из игры и готов стать свидетелем. Договорились?
— Да, — ответил Мелоун.
Секко бесшумно подошел сзади, приложил губы к уху Мелоуна и шепнул:
— Спроси его, где они.
— Где вы находитесь? — спросил Мелоун.
— Не знаю. Дом на какой-то проселочной дороге. Это недалеко.
— Телефонный номер, — прошептал Секко.
— Какой там номер телефона?
— 7420.
— 7420, — повторил Мелоун.
Секко записал номер.
— Ты можешь забрать мою девочку, Хинч?
— У Фура вся артиллерия. Голди спит с ней в одной комнате и заперла дверь.
— Тогда лучше не рисковать. Оставайся в доме. Мы будем поблизости. Если после нашего прибытия у тебя появится шанс, постарайся убежать с Барбарой. Но если с моей дочерью что-нибудь случится, Хинч, дело не выгорит, и ты отправишься за решетку. Понял?
— Да. — Хинч положил трубку.
Мелоун сел и посмотрел на шефа.
— Дай мне телефон, — велел Секко.
Мелоун повиновался.
Секко набрал 411. Прошло некоторое время, прежде чем отозвалась местная служба информации.
— Это Джон Секко. Кто у телефона — Маргарет?
— Салли, шеф.
— Слушай, Салли, это срочно. У кого в городе телефонный номер 7420? — Он снова ждал ответа. — Спасибо, Салли. И никому ни слова. — Секко положил трубку. — Дом Тэтчеров на Маккэби-роуд. Они закрыли его на зиму… Уэс!
— Я слушаю, Джон, — сказал Мелоун.
— Почему бы тебе не подняться и не сообщить об этом Эллен? Я должен позвонить в управление.
— Джон…
Секко уже протянул руку к трубке.
— Что, Уэс?
— Может быть, один человек сумеет пробраться в дом и схватить Фуриа, прежде чем он проснется?
— Ты имеешь в виду себя?
— Дай мне револьвер.
Секко покачал головой:
— Ты сам говорил, что Фуриа спит чутко, как кот, так что в кровати его не застигнуть врасплох. К тому же, Уэс, ты слишком возбужден и все испортишь. Это непростое дело даже для бригады. Позволь этим заняться мне.
— Но она мой ребенок…
— А ты один из моих подчиненных, Уэс. Один из них.
— Хорошо, — кивнул Мелоун. — Но клянусь тебе, Джон, если что-нибудь пойдет не так…
— А ты уверен, что сам сделаешь все как надо? — осведомился Секко.
Они посмотрели друг на друга.
— Лоуни, что там происходит?
Мелоун побежал наверх.
Вторник
Сделка
Мелоун покидал дом с чувством обреченности. «Я не имею права в этом участвовать, — думал он. — У меня нет ни униформы, ни оружия. Джон мне не доверяет. Эллен была права — мне не следовало обращаться к нему. Это не вина Джона — он выполняет свой долг. Я не должен был становиться копом. Из меня такой же коп, как и морской пехотинец. Нужно было действовать в одиночку — это не ухудшило бы ситуацию, поскольку она и так хуже некуда».
В отряде было двадцать два человека: восемь Нью-Брэдфордских полицейских, не считая шефа Секко и Мелоуна, и дюжина патрульных, вооруженных винтовками, карабинами, гранатами со слезоточивым газом и противогазами из казарм полиции штата в достаточном количестве, чтобы противостоять массовым уличным беспорядкам.
«Они не понимают, что имеют дело с психом, которому нравится убивать. Такая демонстрация силы заставит его выгнуть спину, как скунс, и выпустить струю зловонной жидкости. Он решит, что наконец сбылись его мечты о дурной славе, и отправится прямиком на тот свет, утащив с собой Бибби, а заодно и меня, так как я живым без нее не вернусь. А Эллен останутся две могилы на Нью-Брэдфордском кладбище. Бедняжка заслуживает лучшего… Если только Хинч не хочет жить сильнее, чем боится Фуриа. Жажда жизни снабдит его мозгами, с которыми ему не довелось родится, и он найдет способ одержать верх над Фуриа. Ты мой единственный козырь в этой игре, Хинч… Каждый избиратель голосует только один раз. Фуриа против меня. Фуриа против Хинча. Речь не идет о Фуриа против двадцати двух служителей закона с оружием в руках и горьким привкусом страха во рту…»
