— Их-то вы не будете обвинять в сговоре с пиратами, — осклабился Кристофер.
Эльза мягко улыбнулась и, опираясь на руку Габриеля, направилась к гроту, где ее ждали дамы. Эдуард наконец обрел способность мыслить и заплетающимся языком спросил:
— Это правда?
— Да, — утвердительно кивнул Патрик.
— Так вы согласны объединить силы ваших солдат и моих знакомых, чтобы захватить команду Яна? — деловито осведомилась Мэри.
— А кому достанется «Победа»? — упавшим голосом протянул Эдуард.
— Мне она не нужна. Забирайте.
— В сложившихся обстоятельствах…
— Помните, — сказал Кристофер, поблескивая стеклами очков, — пиратов больше, чем ваших солдат, в два раза, а на «Победе» много оружия.
— Я думаю, что мне придется…
— Вы, Эдуард, отпустите ваших пленных, — скомандовала Сесилия.
— Хорошо, — вздохнул он, — даже если я соглашусь, то не в моих силах дать вам бумагу, о которой вы просите.
— Вы приложите все усилия, чтобы ее достать, — угрожающе произнес милорд Вэндэр.
— Я…
— Вспомните, что еще никому не удавалось взять в плен Яна, — сверкнула глазами миледи Вэндэр. — Представьте, как щедро вас за это наградят!
— Я согласен, — подавленно отозвался тот, презирая себя в эту минуту.
Сесилия протянула ему правую руку. Эдуард бросил быстрый взгляд на буро-алый след на ее запястье. Такие следы он умел различать с первого взгляда и мгновенно определил, что он оставлен кандалами. Затем глаза его переместились на синюю татуировку — знак пиратского почета и позорную отметину для благородных людей. Нехотя, стыдясь своего поступка, сэр Левод вяло пожал протянутую руку.
— В той шлюпке около двадцати людей из высшего общества, — быстро заговорил милорд Вэндэр, кивая в сторону берега. — Я предлагаю, чтобы они вместе с дамами остались пока здесь. После сражения мы их заберем.
— Разумно, милорд. Я согласен с вами, — кивнул офицер.
— Крис, скажи им об этом, — попросила Сесилия. — Пусть идут в пещеры.
Доктор кивнул и быстро направился вдоль берега. Эдуард и Вэндэры остались наедине. После минуты неловкого молчания они направились к сотне нетерпеливо ожидающих решения людей. Зайдя в пещеру, временные союзники остановились, и офицер громко, но сдавленно и обреченно обратился к солдатам:
— Мы заключили временное перемирие. Сейчас же развяжите пленных.
Подчиненные начали перешептываться, но повиновались. Когда приказ был выполнен, слово взяла Рыжая Мэри.
— Друзья, вы помните Яна?
В ответ раздался гул утвердительных ответов и слова брани.
— «Победа» принадлежит мне! Ян и его команда находятся на разбитом фрегате! На нем сломаны мачты и пробита палуба.
Теперь из толпы слышались восхищенные крики. Выдержав паузу, она продолжила:
— Хотите ли вы отомстить Яну? Хотите ли вы избежать виселицы? Хотите ли вернуться на Тартугу как люди, пленившие самого Яна и забравшие богатство, что лежит в трюмах «Победы»?
Одобрительные голоса наполнили своды пещеры.
— Тогда мы дадим ему бой!
— Да!!! Мы с тобой, Рыжая Мэри!!! Да! — послышалось со всех сторон.
Эдуард хмыкнул и передернул плечами, от этих возгласов и речи авантюристки ему стало не по себе. Он был неглуп и сейчас прекрасно понимал, что известная пиратка хотела решить свои проблемы с его помощью. Обида и досада душили его. Сэр Левод не мог простить себе, что пошел на такую низость, как сделка с Рыжей Мэри. Кашлянув, он повелительно приказал:
— Все на «Победу»!
Повисла тишина. Пираты не шевелились, солдаты, не зная, что делать, тоже стояли на месте, озираясь на разбойников. Эдуард побелел от негодования и сжал кулаки.
— Мои люди не станут выполнять ваших приказов, — спокойно улыбнулась Мэри, смерив офицера насмешливым взглядом. — На «Победу»! — громко скомандовала она.
Глава 45
Эльза осторожно переступила порог пещеры, сэр Габриель, придерживая на поясе шпагу, последовал ее примеру Окинув глубокую выемку в скале быстрым взглядом, он удивленно посмотрел на девушку, не понимая, зачем она привела его в пустой грот.
— Они здесь, — шепотом пояснила она, — господа спрятались, увидев «Победу». Мы подумать не могли, что на корабле — вы.
Сэр Габриель откашлялся и громко крикнул:
— Это я, Габриель! Выходите, не бойтесь! Здесь только я и Эльза. Выходите!
Ждать долго не пришлось. Из тонкой, почти неразличимой расщелины стали быстро появляться дамы. Увидев кузину, Габриель радостно воскликнул и подбежал к ней. От счастья Кэти расплакалась и бросилась к родственнику на шею.
— Ты жив, Габриель, — она всхлипнула. — Я думала, что уже никогда не увижу тебя. Я думала, что мы уже не выберемся из этой дыры. Эти два дня были самые ужасные в моей жизни…
— Кэти заохала и, разжав руки, выпустила кузена из объятий. Утерев набежавшие слезы накрахмаленным платочком, она продолжила: — Ты не представляешь, что нам пришлось здесь пережить! Это место… голод… холодный ветер… Я начала бояться, что сойду с ума!
— Нам, Кэти, тоже было несладко, — слегка улыбнулся тот.
Тут взгляд Кэти упал на горничную, стоящую рядом с ее кузеном. Негодование, что эта особа стоит рядом с Габриелем, да еще в пещере, из которой ее изгнали, захлестнула Кэти. Уже не плачущим, но возмущенно-оскорбленным тоном она надменно произнесла:
— Эта прислуга отказывалась подчиняться моим требованиям. Мало того, эта чернь посмела поднять на меня руку. Но ей этого не хватило, она посмела перечить самому графу Улварду! А когда мы велели ей покинуть наше укрытие, она, пренебрегая нашим повелением, посмела сюда явиться! Габриель, ты посмотри на эту бесстыдницу, она ведь оголила свои щиколотки! Несмотря на то, что находится в лучшем из обществ Англии.
Габриель сдвинул темные широкие брови и перевел хмурый взгляд с дрожащей Эльзы на красную от возмущения Кэти. Негромким, но властным голосом, стараясь говорить спокойно, он произнес:
— Кэти, ты во многом не права.
— Но, Габриель…
— Я уверен, ты сама виновата в том, что произошло! А то, что ты выгнала ее на холодный берег, у меня вообще в голове не укладывается! Ты, дорогая кузина, бессердечная и жестокая!
Губы Кэти задрожали, на глазах появились слезы. Медленно и с отчуждением она перевела взгляд с кузена на горничную. Что-то изменилось в Габриеле. Она была уверена, что раньше он никогда бы не заговорил с ней так. Раньше он всегда был на ее стороне, что бы ни происходило. И тут новая догадка пронеслась у нее в голове: «В его перемене виновата миледи Вэндэр! Сначала она обманом увела у меня его светлость, а теперь хочет испортить Габриеля. Нет, это ей не удастся!»
