Баронессу и нескольких ее слуг чуть ли не силком отогнали от кареты и отконвоировали в дом. Стоило закрыться дверям особняка, как стражники заторопились обратно к воротам. К этому времени карету уже обыскали и выгрузили роскошный ларец.
– Заперт, – сказал один из разбойников.
– Тяжелый, – уважительно добавил другой.
– Отставить разговоры!
Сомов быстро осмотрелся по сторонам. Вокруг вроде было спокойно, но любопытные горожане уже начинали скапливаться неподалеку, хотя и не смели приближаться. Все лжестражники были в сборе, и пора было уносить ноги.
– Построились. Ларец взяли и за мной марш, – прошипел Виктор.
Зеваки с недоумением наблюдали, как отряд стражников спешно загрузился в большой тюремный фургон и тот сразу же тронулся в путь, стремительно набирая скорость. Из произошедшего удивленная публика практически ничего не поняла и вскоре разошлась по своим делам.
Орк гнал, не обращая внимания ни на надрывный хрип лошадей, ни на перепуганных прохожих, едва успевающих отпрыгнуть в сторону, чтобы не попасть под колеса кареты, ни на глухой мат, доносившийся изнутри фургона. Сомова подбрасывало, кидало из стороны в сторону и переворачивало, словно он оказался в барабане стиральной машины. Фургон пронесся по улицам, вероятно поставив рекорд скорости перемещения по городу, опрокинув по пути не один лоток уличных торговцев и чудом не передавив массу народа. Когда добрались до вертепа, вскрыли ларец, высыпали наличность на стол и прикинули стоимость золота и драгоценностей у всех наступил легкий шок.
– Невероятно, – выдавил из себя Орк, не в силах оторвать глаз от груды золота, – никогда не видел такой кучи денег.
Вокруг него напирали разбойники, толкались и чуть ли не подпрыгивали от восторга.
– Дайте, дайте и мне глянуть.
– Великая Ура услышала мои молитвы.
– Вот это да! Этого же на всю жизнь хватит.
– Но‑но! – пришел в себя Орк, вспомнив, что главный здесь он и спуская на землю размечтавшихся бандитов, – Вы пальцы не растопыривайте. Половина пойдет на общее дело, часть уйдет Старому, нужным людям тоже придется отстегнуть, а вот остальное уже поделим по‑братски.
Но его слова не смогли унять ликование разбойников.
Сомов не принимал участие в общей давке вокруг ларца, а присел в стороне рядом с Вампиром, который также был далек от суеты и смотрел на происходящее с болезненной улыбкой.
– Это была отличная работа, старик, – похвалил его Виктор, – У тебя просто золотые руки.
– Это был отличный был план, – тихо отозвался Вампир, и по‑отечески посмотрел на Сомова, – Ты сумел удивить старого вора, а я много хитростей повидал на своем веку, но такую… С твоей головой, Музыкант, ты далеко пойдешь. Только береги ее, смотри, чтобы не отрезали. Лихих и завистливых людей хватает. Сейчас ты высоко взлетишь, и это точно кому‑то не понравится.
– Я смотрю, старик, – помрачнев, ответил Сомов, – я очень внимательно смотрю.
А потом был настоящий бандитский праздник. Сначала накачались вином в притоне, а под вечер большая разгульная компания направилась в портовую таверну, пугая на своем пути встречных прохожих. Выбранное заведение «Трюм» было самым большим в порту и достаточно дорогим для разбойников, но сегодня они могли себе позволить многое. Заказывали коллекционные вина и самые эксклюзивные блюда в огромных количествах. Шумная компания быстро разогнала остальных посетителей и к ночи разбойники остались в таверне практически одни. Хозяин заведения быстро сообразил, с кем имеет дело и ни в чем не перечил гостям, тем более что платили они не скупясь. К пирующим разбойникам вскоре присоединился Старый вместе с Вирой и со своей ближайшей свитой. Как Виктор не старался пить поменьше, поучалось это плохо, и постоянно находился кто‑то желающий выпить с ним вместе еще раз. В голове уже порядком шумело, и он не слишком отчетливо соображал, что происходит вокруг.
– Слово! – заорал Орк, требуя внимания, – Выпьем за моего друг Музыканта! Потому что он такой… Он один такой!
– За музыканта! – хором поддержали разбойники и, опрокинув в глотки кружки, заколотили ими по столу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Слово! – не унимался Орк, – Музыканту дадим две доли!
– Справедливо! – подхватывали разбойники, – За Музыканта!
– Слово! – встрепенулся Сомов, – Вампиру тоже две доли!
– Справедливо, – кивнул головой Орк, – Вампиру полторы доли.
– Справедливо! – восклицали разбойники.
– Слово! – Орка несло вовсю, – Музыкант отныне моя правая рука.
– За Музыканта, – подхватывали радостные бандиты.
Один лишь Старый слыша все это, не кричал и мертвел лицом. Распределять доли и назначать заместителей без его согласия, было нарушение воровской субординации. Молчал он и тогда, когда захмелевшая Вира полезла целовать Сомова.
В таверне была небольшая сцена с хорошей акустикой, где пела и аккомпанировала себе на расстроенном клавесине симпатичная, но какая‑то грустная певица. У нее и репертуар состоял сплошь из грустных и жалостливых песен, за которые ее вскоре достаточно грубо прогнали со сцены и стали требовать на ее место Музыканта.
Виктор не заставил себя долго упрашивать и исполнил несколько популярных среди бандитов песен под восторженный аккомпанемент ударов кружек по столу. Привлеченный необычными звуками гитары и удивительным голосом вышел посмотреть на исполнителя сам хозяин таверны. Он настолько оказался впечатлен оригинальными песнями, что пробился к Виктору и представился:
– Рук Карс, владелец этого скромного заведения. Вот моя визитная карточка, – он с достоинством поклонился, – Восхищен вашим виртуозным исполнением и готов предложить десять серебряных в день, если вы будете выступать у меня постоянно.
Разбойники услышавшее это предложение встретили его оглушительным хохотом. Карс недоуменно посмотрел на развеселившихся разбойников и поспешно добавил:
– Это не считая того, что вы сможете получать от посетителей, а это в разы увеличит заработок. Ваша игра, песни и голос феноменальны. Вы определенно будете иметь успех.
– Благодарю за столь щедрое предложение, – ответил Виктор, слегка поклонившись и с трудом удержав равновесие, – Я его непременно обдумаю, когда у меня кончатся деньги.
Шутка Сомова вызвала очередной взрыв хохота за столами.
А потом разбойники опять пили выдержанное вино и гоняли по кругу ароматные трубки, от которых Сомов уже не отказывался, и дальнейшие события представляли собой калейдоскоп отрывочных фраз и событий.
– Шлем на глаза сполз. Иду ничего не вижу, на пятки наступаю. Думаю, ну, все, сейчас грохнусь.
– Веду баронессу, а меня так и подмывает ее в задницу пикой кольнуть. Видали какая у нее задница?
– А я ей: «Уверен, что вы меня никогда не забудете».
– Наконец‑то сниму себе комнату с видом на бордель.
– Вампиру то говорят, два ребра сломали.
– Уеду завтра. К мамке уеду. Она моих пятерых братьев и сестренок одна тянет. Прямо завтра и уеду. Отпустишь меня, Орк?
– Капризка, все пропало! Меня идут арестовывать! Ха‑ха‑ха…
– А я ей: «Именем короля!»
– Слово! Слово! Ну почему меня никто не слушает?
– Дай‑ка я тебя еще раз поцелую, красавчик. Споешь для дамы?
– Вира уймись уже, отстань от парня. Дождешься ты у меня сегодня.
– Не стой за спиной! Не люблю!
– А спой‑ка, Музыкант, нашу любимую.
Сомов не понимал почему «наша любимая» – песня из детского мультфильма, так понравилась разбойникам. Но именно эту немудренную песенку просили исполнить чаще всего и знали наизусть все разбойники. Он нетвердой походкой опять взобрался на сцену и взялся за гитару. Можно было даже и не петь самому. Виктор знал, что песню сейчас подхватит хором вся таверна и таверна грянула:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Пусть нету ни кола и не двора,
Зато не платят королю налоги
Работники ножа и топора,
Романтики с большой дороги.
Глава 3. Средневековый паркур
