Страшный удар режущей струи воды рассёк тело Зверя, лишив его таза, задних ног и хвоста. От утробного воя посыпались мелкие камни со свода. Отряд высыпал из коридоров, кромсая сопротивляющееся изувеченное тело. Свистели мечи, завывая плазмой, гулко щелкала тетива лука монгола.
Но это было временным преимуществом. Внезапно тело растеклось, собралось в тугой шар и взметнулось новой тварью. Существо выбросило две пары рук в стороны, и отряд разбросало ударной волной. Злорадный рёв наполнил пещеру и монстр, раскрыв веером стальные когти, накинулся на сбитых с ног бойцов.
Командоры и волхвы, прикрывая друг друга, едва успели забиться в коридоры. Старцы использовали последние жёлуди, прикрывая отход. Израненные, они повалились на пол, едва успев заблокировать входы защитой. Сильно досталось Пересвету и Трияну. Многочисленные раны сочились кровью. Прикрыв глаза, они медленно восстанавливались. Старые тела трясло на каменном полу.
Глядя на Ведагора, Николай потянул с шеи цепь и погладил последний луч. Волхв, молча, прикрыл усталые глаза, мол, тебе решать. Остальные старцы отрешённо смотрели на медальон.
Александр осторожно дотронулся до ладони Николая, сжимавшей медальон, заглянул в глаза.
– Пока последний из нас не умрёт – ты его не используешь! – твёрдо сказал он. – А мы будем побеждать! А если судьба будет против, то мы сделаем всё, чтобы ты погибал последним.
Николай благодарно кивнул и вернул тяжёлую цепь на шею. Волхвы с гордостью посмотрели на Горина и расправили плечи.
– Вот поэтому род людской и получил второй шанс, – шепнул Добровит Мельхиор.
Второй час продолжалась дикая битва. Сил не оставалось практически ни у кого. Обожжённые и израненные Горин, Чагатай и волхвы очередной раз оттеснили зверя обратно в центр пещеры. И остановились в равновесии сил. Александр лежал в узкой нише коридора, прижавшись спиной к монголу. Волхвы рассредоточились немного позади, за поворотом. Все лежали, тяжело дыша и собирая силы. Понимали: следующая атака будет последней. Для кого, пока неизвестно. На полу подземного зала ворочался зверь. Ему сильно досталось, но не смертельно. Горин слышал, как в редких вздохах нелюдя слышалась боль.
– Интересно, какой он сейчас? – тихо прошептал Чагатай.
– Какая разница? – сплёвывая кровь, просипел Александр. – Кошмар, он и есть кошмар. Нам нельзя долго лежать. Пока мы отдыхаем, он восстанавливается. Надо атаковать.
– Ещё минуту. – вздохнул Чагатай.
Александр отцепил с пояса флягу и слабо встряхнул ею. Внутри полновесно булькнуло.
– Берёг на этот случай, друг. – Горин открутил крышку, и, сделав два больших глотка, протянул товарищу. – Домашняя настойка.
– Спасибо, Саныч! – улыбнулся монгол, и, кряхтя, повернулся за флягой. – Вот это вещь! Даже настроение улучшилось!
– И мне! – улыбнулся спёкшимися от крови губами Матвей.
– Давай дружище, пей. Сил прибавится.
Только монгол сделал два глотка, как сбоку раздался шорох. Выхватив меч, Чагатай высунулся в тоннель и удивлённо замер. К нише, в которой они отлёживались, подползал Чахур, несколько секунд назад вывалившийся из наклонного тоннеля. Рывком, втянув его в нишу, император скрипнул зубами: болели сломанные ребра.
– Ты откуда, старик? – Удивился Горин. – Как нашёл нас?
– Не время, Александр, выяснять это. Следил за вами с самого вечера. Не знаю, как, но прошёл за вами всем этим странным путём. Теперь вижу и я, старый, пригожусь.
– Уходи, мой верный учитель и стратег, – тихо попросил его император. – Здесь смерть витает вокруг.
– Неужели ты думаешь, что старый твой Чахур пришёл умереть с тобой? – хитро улыбнулся старый монгол.
– Не томи, говори, что задумал, – торопил его Горин.
– Предки учили, что Ваш враг принимает образ ваших страхов. И пока вы его представляете в каком-то образе, он стабилен. И смертен, – не спросил, а утвердил он. И, вдруг крикнул – Вы крыс боитесь?! Крыс!
– Дааа! – обрадовано заорали Александр, Матвей и Чагатай, одновременно выскакивая из ниши. Они всё правильно поняли.
– Агний, жги! – крикнул Горин, и они с монголом присели.
Услышав крик, волхвы поняли, что их воспитанники пошли в последнюю атаку. Агний прыгнул вперёд по коридору, и, высыпав на ладони остатки порошка, приготовился. Его братья закрыли глаза, и их волосы затрещали от разрядов энергии. Чагатай выбросил с ладони под свод пещеры светящийся шар. Вернее шарик, который еле осветил цель – на полу трансформировалась какая-то тёмная масса. Но Агнию этого света хватило. Собрав энергию братьев, он выбросил руки вперёд. Кожа на его кистях задымилась и потрескалась. С пальцев сорвался тугой поток энергии и ударил зверя. Раздался низкий, полный боли и ненависти, рёв. Почти готовый к бою монстр рухнул на каменный пол, теряя конечности.
Агний упал на руки братьев. Волхвы подхватили бесчувственное тело, и с трудом отнесли за поворот. Упали без сил рядом. Они уже ничем не могли помочь: остатки энергии ушли на этот удар. Теперь было ясно видно, что они прожили шесть тысяч лет: дряхлые старцы лежали на влажном полу, с трудом дыша.
Командоры переглянулись, выпрямились и, подняв мечи, одновременно заорали, вспоминая все детские страхи про грызунов.
– Крыса! Ужасная крыса! – и бросились вперёд, на ходу бросив под свод осветительные шары.
Через несколько шагов они остановились, словно наткнувшись на стену. Перед ними готовилась к прыжку крыса. Большая крыса. Размером с корову! Но замешательство было секундным: Горин прыгнул влево, обходя зверя, а Чагатай нырнул к ногам, бешено вертя мечом. Матвей кинулся на врага с десантным ножом. Монстр быстро завертелся, уходя из-под ударов. Но пропустил. Много пропустил. Горин в нескольких местах повредил хребет зверю и проткнул почку. Матвей одним движением взлетел на спину зверю, перерезал яремную вену и несколько раз воткнул нож в основание черепа. Пока не был сброшен и придавлен мощной лапой. Чагатай, проскользнув под брюхом, рассёк горло и живот. Зато сам попал под удар жуткого длинного хвоста, напоминающего стальной трос. Монгола отбросило ударом на стену, содрав кожу со всего бока. Чагатай, почти в бессознательном состоянии пополз к выходу из пещеры, куда отлетела его сабля. Он хотел умереть воином. Хрипя раздавленными рёбрами, Матвей заползал в коридор, ища глазами пулемёт.
Александр стоял спиной к тоннелю. Гигантские зубы зверя разорвали ему бедро и ключицу. От потери крови шумело в ушах. Рука с трудом удерживала скользкую от крови рукоятку меча. Он видел, что зверь смертельно ранен. Яркая бирюзовая кровь фонтанами заливала пещеру. Слабая улыбка скользнула по его губам. Наконец-то! Упырь не трансформируется! Они выполнили своё предназначение, держа его в стабильном теле! «Жаль, сами погибнем», – скользнула мысль. Не увидеть больше жену, дочерей, родителей, друзей. Не узнать, как дальше жизнь потечёт на планете…
Зверь готовился к последнему прыжку, пытаясь трансформироваться. Но образ крысы был стабилен. Хоть с распоротым горлом, брюхом и перебитым хребтом, но он готовился. На это сил у него хватит. А вот Горину и Чагатаю уже не сдвинуться с места. Один потерял сознание, едва нащупав свой меч на полу, второй медленно оседал на подгибающихся коленях. Глаза монстра ярко вспыхнули, и гигантская крыса стремительно двинулась вперёд, готовая раздавить ненавистных погибающих врагов. И умереть рядом. Он шёл к последней цели.
Оглушительный рёв крупнокалиберного пулемёта «Корд» разорвал пространство. Казалось, обрушились многотонные своды пещеры. Длинная очередь крупнокалиберных пуль остановила монстра в прыжке и бросила на пол. У выхода из тупика-тоннеля стоял Котов, прижавшись спиной к выступу скалы, и не убирал палец с гашетки. Тяжёлый пулемёт прыгал в его руках, но все пули ложились в цель. Упавшего зверя рвало на части и разбрасывало по пещере. Матвей перенёс огонь на зубастую голову и разнёс её в клочья. В патронном цинке пусто заскребло, пулемёт дёрнулся и затих. Наступившая тишина давила, словно многотонный груз. Котов стоял, облокотившись на стену. Из ушей текла кровь. Он передёрнул затвор и нажал спуск. Пулемёт дёрнулся вхолостую. Матвей стоял и дёргал затвор, как автомат. Его взгляд оперся в серо-зелёное месиво на полу и не видел больше ничего.
Горина охватил ужас, когда он увидел, что месиво начало вновь собираться. Вот из зловонной жижи начала появляться морда, мощно бухнуло и ровно забилось в сгустке слизи сердце. Он беспомощно оглянулся на Матвея, который отбросил бесполезный «Корд», и обессиленный сполз на пол. Александр поднял глаза из-под набрякших век и посмотрел в вертикальные зрачки зверя. Тот, словно ухмыляясь, шевельнул сформировавшейся головой. Процесс шёл очень медленно, сил у твари уже не было.
Горин потерял контроль над собой. Дикая ярость, страх за родных, объединились в смертельный коктейль, и он ринулся на встречу. С двух шагов он набрал бешеную скорость. В голове плескался ураган. Время остановилось. Зверь недоуменно приостановился, словно поразившись человеческой наглости, и эти мгновения решили всё. Горин подпрыгнул и всей массой врезался в шею зверя. От его напора монстра размазало по полу. Александр одной рукой держа упыря за шею, другой рванул нижнюю челюсть. Он не видел, как метровая, оснащённая безжалостными зубами челюсть оторвалась от черепа. Он ударил головой в кадык и голыми руками, пробив неимоверно мощную шкуру, разорвал сонную артерию, напоминавшую садовый шланг. Бешенство полностью овладело им. Пока покалеченный зверь пытался подняться, Горин запрыгнул ему на брюхо, и, с одного сумасшедшего удара, пробил чешуйчатую грудину. Разорвав кольчужную плоть, наполовину просунувшись через искорёженные рёбра, двумя руками вырвал чёрное сердце. Огромное, словно прыгающая надувная лодка, но неимоверно тяжёлое сердце монстра было безжалостно разорвано пополам и выброшено на пол пещеры. Зверь, надсадно хрипя, попытался, агонизируя, подняться, но обезумевший Горин подпрыгнул и вновь впечатал ногами огромную искалеченную голову в пол пещеры. Рыча, Александр растоптал череп, разбрызгав мозг.
