статью. Несчастная «Мацония» вышла из Белфаста 15 декабря. Злосчастное воскресенье. Последнее судно из Белфаста, надо полагать. Вчера Дику позвонили старые друзья, сказали, что на борту лайнера плыли последние коминтерновцы. Нет, не высшее командование, не актив, второй эшелон прикрывавший эвакуацию организации. Тот же товарищ Ульмер уходил с последним транспортом.
Списки погибших нигде не публиковались. Сейчас даже в Штатах очень многое секретится как представляющее военную тайну. Дик не поленился, заглянул в справочник, получалось 500 погибших это почти все пассажиры лайнера. Спастись повезло весьма немногим.
Алкоголь хорошо стимулирует работу мозга, будит воображение, помогает генерировать идеи и смыслы. Бользен человек хоть и сухопутный, но военный, волей не волей интересовался реалиями войны на море. Сейчас из глубин памяти всплыл интересный фактик — подводники континенталов не работали у берегов Канады, они вообще не заходили западнее Гренландии.
Дик еще раз поблагодарил Мигеля Перейру, если бы не щедрое предложение амиго, Бользен вполне мог оказаться в числе пассажиров «Мацонии», если бы не остался лежать в южной Англии. Именно туда и бросали добровольцев из мигрантов.
— Все хватит, — Дик решительно отодвинул полупустую бутылку.
Брать недопитое с собой он даже и не думал. Завтра последний рабочий день в этом году, наступает светлый праздник. Религия религией, материализм материализмом, но работа требует к себе серьезного отношения. Сегодня Дик хорошо поговорил со своими учениками, заронил в юные души нужные зерна. Все как говорил Герберт Маркузе, бороться надо здесь и сейчас, а драться за души и умы следующего поколения правильно будет с перспективой на завтра.
«Мы придем в школы и университеты. Мы перехватим контроль за молодежью, вольем им в головы наши идеи. Мы воспитаем из детей капиталистов могильщиков старого мира. Революции совершаются не оружием, а идеями. Только начав с малого, с воспитания будущих коммунистических поколений мы сможем покончить с эксплуатацией, разрушить крепость консерваторов изнутри».
— Я работаю в школе, — Дик улыбнулся своему отражению в зеркале. — Со сбором камней на полях сражений и баррикадах ничего не получилось. Настало время раскидывать камни. Пора сеять, а не жать.
Глава 36
Борт лайнера императорского авиаотряда
3 января 1941. Князь Дмитрий.
Раньше не принято было начинать новое дело в пятницу, да еще после разгульных праздников. Предки отличались мудростью. Увы, на дворе скоростной двадцатый век. Дурная и суматошная эпоха.
Только вчера Дмитрий Александрович с супругой и детьми гостили в Царском Селе у венценосного родственника, а сегодня они смотрели на облака за окном могучего четырехмоторного «Форпоста». Где-то за кормой крылатой машины шел второй лайнер, тоже с императорским штандартом на фюзеляже и доброй половиной людей князя в салоне.
К командировке Дмитрий Александрович отнесся со всей серьезностью. Увы, пока все добрые люди праздновали Рождество и Новый год, отдыхали и гуляли, министр трудился, вырывая время на официальные мероприятия и приемы. Фамилия обязывала.
— Дима, мы действительно увидим Гроб Господень?
— Конечно. Уверяю, Марина, ты еще устанешь от всех достопримечательностей и святых мест Иерусалима. Но зато мы с тобой отдохнем от Петербурга.
— Скажи лучше, ты отдохнешь от Алексея, — заметила княгиня. — А я по прилету займусь обустройством твоего дома и быта.
— Верно. Надо купить дом, пока не подорожало.
— Значит, я этим и займусь. Романовы не могут жить в гостинице, — иногда апломб Марины звучал забавно. Впрочем, в девичестве супруга носила фамилию Голенищева-Кутузова, за ее спиной стояла вереница славных предков ничуть не хуже и не меньше, чем у Романовых и доброй половины европейских монархов.
— А гостиница «Царь Давид» в Иерусалиме замечательная. Постараюсь выяснить, кому она сейчас принадлежит.
— Дело стоящее, если все так, как ты рассказывал, — глаза Марины на секунду сузились. — Если Иерусалим останется за нами, то недвижимость сильно подорожает.
— Не для себя. Думаю, купить и подарить.
— Ему?
— Нет. Его родителям.
— Не старайся, за «Андрея Первозванного» в жизнь не откупишься. Он тебя ценит и любит, не опошляй дружбу мелкими подарками.
— Может быть. Но не так все плохо. Даже если не оценят, дом в святом городе им пригодится.
— Вот и купи им уютный особняк, а не кричащее здание в центре с плебейским прошлым.
В креслах напротив дети княжеской четы играли с оловянными солдатиками. Сережа сосредоточенно сопя разглядывал со всех сторон фигурку рыцаря. На щите металлического воина выделялся красный крест.
— Крестоносец?
— Да, папа. Раз наши взяли Иерусалим, значит мы крестоносцы. И у меня крестоносец. Вот!
— Кто тебе рассказал про крестоносцев?
— Все говорят. Дядя Алексей рассказывал. Папа, а почему его все боятся? Он хороший. Совсем не страшный. Он сам боится на санках кататься.
— Я знаю, — улыбнулся князь и пригладил волосы сынишки.
Полет долгий. Впереди промежуточные посадки в Чернигове и Константинополе. Времени много. Оставив семью, князь прошел в хвост салона где в одиночестве смотрел в окно мужчина в очках.
— Не помешаю, Зеэв Евнович?
— Конечно нет, Дмитрий Александрович. С момента нашей последней встречи у меня накопились вопросы.
— Как у вас самочувствие? Может, стоило все же поездом и морем ехать?
— Спасибо, все хорошо, — господин Жаботинский рефлекторно прижал руку к груди. — Благодаря врачам, обошлось. Сейчас уже ничего не беспокоит, даже бегать разрешили. А уж в Палестине вообще все само должно пройти.
— Это хорошо. Только смотрите, не увлекайтесь работой во вред делу. Я настаиваю, чтоб вы раз в неделю навещали врача. Мне рекомендовали старшего военврача Сыромятина, он заведует госпиталем при иерусалимском гарнизоне.
— Воспользуюсь. Дмитрий Александрович, раз уж мы летим одним бортом, поинтересуюсь: почему вы именно мне предлагаете сформировать правительство и возглавить еврейскую самооборону?
— Наверное, вы наиболее адекватный и реалист из всех возможных кандидатур. К этому, за вас замолвил слово генерал-полковник Быкадоров. Наши армейцы оценили помощь от ваших подпольщиков из «Иргуна». Если вы помогли нашим людям в Палестине из России, то на месте у вас еще лучше получится.
— Почему вы думаете, что я буду помогать России?
— Потому-что вы умный человек, Зеэв Евнович, настоящий националист. Вы любите свой народ, желаете ему самостоятельно строить свое государство на своей земле, а не загонять евреев в рай ради никому неведомых великих целей.
Князь не стал говорить, что при необходимости нет особой проблемы еще раз заселить Палестину заново. По лицу Зеэва Жаботинского читалось, что он все прекрасно понимает, и сказанное, и
