конюшню. Пикап Дани припаркован между подъездной дорожкой и передней дверью, которая стоит открытой.
Нам обеим никак не оторвать глаз от костра, который горит в середине парковочной зоны. Деревянные обеденные стулья свалены в кучу, и слабое оранжевое пламя лижет их ножки под солнцем. Под ними чадит груда почерневших книг, а вокруг по голой земле ветер разносит пепел сгоревших журналов.
Мы опоздали.
– Ты не видишь машины Ская? – спрашиваю я.
– Я не знаю, какая у него машина, – говорит Стеф и вытаскивает.22. Она профессионально проверяет, заслан ли патрон в патронник. Нужно было мне самой перезарядить его.
– Сомневаюсь, что он все еще здесь, – говорю я. – Но давай проверим.
Мы выходим на горячий ветерок. Я заглядываю в кузов, вижу там уцененный домкрат из прессованного алюминия в замасленной картонной коробке. Это хоть чуточку лучше, чем ничего. Я беру его в правую руку, и мы вдвоем направляемся к дому, инстинктивно заходя с разных сторон.
Внутри какое-то движение, я упираюсь ногами в землю, привожу себя в состояние готовности. Стеф фиксирует взгляд на входной двери, поднимает пистолет и принимает стойку Вивера. Умница. Из дома появляется фигура – тащит громадный свернутый ковер. Тяжелыми шагами двигается по двору, ковер волочится сзади, как хвост динозавра, и я узнаю квадратные плечи, крепкую форму, отсутствие изгибов. Дани поднимает голову, чтобы убедиться, что все еще идет в нужном направлении – к костру, и видит нас, отирает пот с лица, потом опять опускает голову и продолжает движение к костру.
– Дани? – окликаю я.
Она роняет ковер на землю рядом с костром и переводит дыхание. Даже с расстояния в тридцать футов я чувствую жар, ударяющий мне в лицо.
– Дани? – Я предпринимаю вторую попытку.
Она наклоняется, берет ковер за середину, поднимает его и одним движением бросает вперед. Ковер падает на горящие стулья, груда которых рушится на землю прямо передо мной, расцветая тысячью бледных под лучами солнца искр, одна из которых попадает мне на запястье с тыльной стороны.
– Дани! – говорю я. – Что случилось?
Она останавливается, не закончив разворот в сторону дома. Ее рука падает к кобуре с «Глоком» на ее бедре, когда она видит Стеф, приближающуюся с другой стороны.
– Это Стефани, – говорю я Дани. – Лагерь «Красное озеро». Это она встретила Кристофа Волкера. – Дани делает несколько шагов назад, чтобы мы со Стефани обе находились в поле ее зрения.
– Что вам надо? – спрашивает она.
– Кто-то сорвал твой щиток, – говорю я.
– Все это должно исчезнуть, – говорит она и, ссутулившись, убирает руку от кобуры и бредет к входной двери дома. Стефани с пистолетом в опущенной руке смотрит на меня недоумевающим взглядом, а я пожимаю плечами. На полпути к двери Дани резко разворачивается и несется ко мне, ее руки висят по бокам, сжатые в кулаки.
– Что… – это все, что мне удается произнести, прежде чем она бьет меня в живот.
Я сгибаюсь пополам, упираю руки в колени, и меня рвет на мои туфли, домкрат выпадает из моей руки на землю. Дани стоит передо мной без движения, смотрит, как я выблевываю желчь, а когда я выпрямляюсь, она отвешивает мне пощечину с такой силой, что голова чуть не срывается у меня с шеи, а затем бьет меня еще раз в живот, и я падаю на колени в собственные нечистоты.
– Не надо, Стеф! – говорю я, поднимая руку, чтобы она не набросилась на Дани.
Это не помогает – в ней просыпается какой-то инстинкт.
– Эй, – пищит Стефани. – Не трогайте ее.
Дани даже головы не поворачивает, она просто отпихивает Стефани в грудь, отбрасывая ее назад. Стефани автоматически взмахивает руками, разжимая пальцы, и.22 летит, описывая дугу в воздухе, а сама Стефани приземляется на задницу.
Я пытаюсь подняться, но Дани поднимает ногу и глубоко вонзает ее носок мне в живот. Я остаюсь на земле.
– Ты написала эту книгу, – говорит она, стоя надо мной. – Эту чертову книгу. Что происходило в твоей дурацкой голове, что могло подвигнуть тебя на написание такой мерзости? Ты считаешь, что я нахожусь во взаимозависимых отношениях с моей Мишель? Которая для меня все? Что я пользовалась ею, чтобы изолировать себя от группы? Ты так думаешь?
Она еще раз бьет меня ногой. Я не сопротивляюсь. Я кладу свою распухшую щеку на землю. Я это заслуживаю. Она хватает меня за воротник, ставит на ноги. Я слышу, как рвется на мне рубашка. Я вижу ее серые глаза. Ее зрачки размером с булавочную головку.
– Ты думаешь, что чувство вины за убийство брата сожрало меня заживо? – спрашивает она и отвешивает мне еще одну пощечину. – Что я из-за этого свихнулась в политическом смысле? – Еще одна пощечина. – Ты думаешь, что я намеренно затмеваю собой Мишель?
Еще одна пощечина. Я ощущаю вкус крови у себя во рту.
– Мне жаль, – говорю я распухшими губами, капли влаги стекают по моему подбородку. – Это не предназначалось для чьих-либо глаз. Я сделала все, что было в моих силах, чтобы привезти Мишель перед смертью сюда.
– Не смей называть ее имя, – рычит она, чуть не вплотную приближая свое морщинистое лицо к моему. – Не имеешь права.
Она отвешивает мне еще одну пощечину, а потом сбоку от нее возникает какое-то движение. Стеф подняла.22 и теперь приближается с пистолетом в вытянутой руке. Дани роняет меня на землю, словно я мешок с мусором, и хватает запястье Стеф, выкручивает его, потом вышибает из-под нее ноги, а когда Стефани падает, вытаскивает свой «Глок» и прицеливается ей в шею. Я должна остановить это. Немедленно. Я с земли показываю Дани свои пустые руки.
– Это был мой дневник, частные записи, а этот тип украл файл из моего компьютера, – говорю я. – Тот самый тип, который манипулировал всеми нами. Это он подговорил Волкера напасть на Стефани и убить Адриенн. Он сжег диспансер Хизер. Он ранил Джулию. Он заплатил Гарри Питеру Уардену, чтобы тот сообщил копам, что убийства, приписываемые Нику, совершил он сам. Это он старался убедить тебя, что ты беспричинно убила своего брата, Дани. Я видела Крисси. Она рассказала мне все это. Он с помощью шифра переписывался с Уолкером. Он пытается дискредитировать нас в глазах общества, а потом убить одну за другой.
Дани склоняет голову набок, словно взвешивая мою теорию. Стеф начинает подниматься с земли, готовясь снова броситься на Дани. Они смотрят в глаза друг другу. Дани крепче сжимает «Глок» в руке.
– А-а, кого это волнует, – говорит Дани, отрывая глаза от Стеф. Потом она разворачивается и продолжает движение к дому. Пистолет
