— Моя дочь, — Джону не нравилось быть в центре такого внимания. На этот раз воскликнул Бальтасар и поперхнулась Стеф.
— Джованни, ты меня хочешь догнать по количеству детей? — лихо задал вопрос Бальтасар. — Кто мать?
— Моя жена.
— Джованни, ну это перебор. Ты был женат? Кто она? Мы ее знаем? — воскликнула Клаудиа.
— Надеюсь, ты успел развестись? — Джеймс тут же напрягся. Бабушка Катарина попивала белое вино вместо воды, откинувшись на стуле. Довольно интересный вечер получился.
— Моей женой была Джессика Палмер, и она скончалась три года назад, — Джон отвечал довольно холодно, но честно и терпеливо. Просто не понимал, зачем им всем понадобилась его личная жизнь.
Натали готова провалиться сквозь землю, понимая, через какое унижение проходит ее любимый. Он столько лет скрывал свою личность, свою семью, а тут вынь да положь, раскройся перед всеми. Ради чего? Чтобы быть с ней? Довольно высокая цена.
От нее не укрылось то, как Мишель смотрит на него. Сочувственно, доброжелательно, поглаживая его по плечу, а он улыбается ей мягко и с благодарностью.
Ревность душила Натали. Та неуверенная девчонка, подвергшаяся насилию, настойчиво возвращалась, царапая в ней все хорошее. Тяжело сохранять спокойствие, когда Джона всю жизнь окружали красивые женщины и они же рожали ему детей.
Мишель явно знает о Джоне многое. Новость о Дейзи не стала для нее сюрпризом, кроме их кровного родства. Конечно, провели вместе четыре года, хоть и не были любовниками. Натали за полгода знакомства с ним, если посчитать все время, провела рядом меньше трех месяцев.
Так глупо было соглашаться на брак. Слишком рано. Они ничего не знают друг о друге, хоть и любили до безумия. Джон, кажется, тоже разочарован.
— Натали, можешь объяснить, почему ты согласилась стать женой Джона Ноулза? — Джейкоб, ее кузен, долго молчал, но чувствовал братскую ответственность за нее. Он единственный в семье, кто никогда сразу не потакал ей и пытался вразумить.
Джон оторвался от Мишель и взглянул на Натали. Довольно равнодушно и отстраненно.
— Ты так спрашиваешь, будто Джованни недостоин вашей Натали, — фыркнула Стефания.
— Ну вообще-то Джон похитил ее. Выкрал из города и вывез из страны. И не отрицай, Натали, все твои вещи и документы остались не тронуты, а ты не выходила на связь больше суток.
— Так все и было, — ехидно поддержал Джон. — Поделись, Натали, может у тебя Стокгольмский синдром, или как там называется, когда влюбляются в похитителя? Ты же у нас специальный агент и как раз отвечаешь за такие дела. Верно?
Больно это все выслушивать. Но, наверное, она это заслужила. Ее родственники устроили весь этот фарс, абсолютно не заботясь о чувствах других.
— Джон, твой сарказм безусловно уместен, но полюбила я тебя до того, как ты решил устроить нам райский отпуск. А учитывая твой богатый жизненный опыт, думаю, можешь отличить настоящие чувства от подделки, — Натали не в силах больше оставаться здесь. Нужно где-то спрятаться и поплакать.
— Ты не ответила на вопрос своего кузена, Нэтти, — голос Джона холодно прошелестел, вызвав у нее тревогу. — Почему ты согласилась стать моей женой?
— Потому что люблю тебя и хочу прожить с тобой жизнь. А ты? Почему сделал мне предложение?
Джон ответил не сразу, молчал. Никто из присутствующих не посмел нарушить возникшую паузу, давая возможность двоим влюбленным разобраться, пускай и не в очень подходящий момент.
— Я не могу назвать себя счастливым с тобой. Напротив, моя жизнь с тобой похожа на прыжки с тарзанки. Вот вроде стоишь на месте, а потом летишь куда-то вниз и не знаешь, сработает страховочный трос или нет. Хотя, вынужден признать, что ты всегда прыгаешь в пропасть вместе со мной. Не оставляешь одного. Знаешь, это натолкнуло меня на мысль, — Джон встряхнул вино в бокале и залпом осушил остатки. Натали едва дышала, не могла понять, к чему он клонит. И очень боялась, что он бросит ее. — Жизнь ведь не состоит сплошь из счастливых моментов, тогда бы мы, наверное, не научились определять радость и любовь. Я понял, что мне не нужна та, кто приносит счастье. Нет. Мне нужна ты, Натали, потому что ты разделяешь все мои проблемы и сложные моменты. Взамен я попытаюсь сделать тебя счастливой. Чтобы такой вечер, как сегодня, был первым и последним, и ты чаще улыбалась, а не плакала. Ты принимаешь меня таким, какой я есть. Я становлюсь с тобой полноценным, как будто ты моя часть.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Натали хоть и приказывала себе успокоиться, но слезы остановить не могла. Сальваторе изящным жестом предложил ей платок. Она поблагодарила и промокнула лицо под проникновенным взглядом Джона.
— Твои родственники в шоке с моей прямолинейности, — усмехнулся он.
— Они привыкнут, — промолвила Натали. — И полюбят тебя также, как и я. В тысячный раз тебе это говорю.
— Мадам Катарина, Джеймс. Я благодарю вас за Натали и за то, каким человеком она стала. Да, пожалуй, вы воспринимаете сейчас меня как волка, внезапно нагрянувшего в ваш дом, но поверьте, это Натали ворвалась в мою жизнь. Не я. Я боялся ее, как огня, но она все равно околдовала меня, — Джон обратился к бабушке и ее отцу. — Я прошу у вас руки Натали и надеюсь, вы благословите нас. Для Натали это очень важно. Она в прошлый раз не согласилась выйти за меня только по этой причине.
— Я после свадьбы Арианы и Джеймса очень переживала. И вот теперь узнаю, что Натали не родня для Конте. Но появляешься ты со своими корнями и я снова переживаю.
— Почему, бабушка? — для Натали никогда не была понятна враждебность бабушки к Конте.
— А ты читала историю нашей семьи? Я хоть по крови не Лагранж, но очень прониклась интересными фактами. Один из них — Конте довольно долго враждовали с Лагранжами, до эмиграции последних в США. И клан Конте очень воинственный.
— Мама, это было пару сотен лет назад, — Джеймс закатил глаза.
— Ты прав, что это я прошлое ворошу, — махнула рукой бабушка.
— Нет уж, интересно, — зацепилась Натали.
— Мадам хочет сказать, что мы в некоторой очень отдаленной степени родня, — рассмеялся Алекс, оглянувшись на Джона. — Первый граф Сандро Конте родился с такой фамилией не просто так. Он был внебрачным сыном графа Жана Лагранжа. Титул заслужил уже после войны с Испанией.
— Как ты это все раскопал? — удивился Сальваторе.
— Выиграл тендер на восстановление исторических памятников в городах Италии, взамен получил доступ к архиву и вернул поместье. Лучано привез летом мне из Тосканы интересные документы, с которыми я поделился с мадам Катариной. Вот недавно только получили все подтверждения.
Натали пребывала в легком в шоке от услышанного. Сколько лет их общему предку? Лет пятьсот? Она озадачилась, уставившись на Джона.
— Я же говорил. Одного поля ягодки, — рассмеялся он. От его пошлых намеков у нее снова зарделись щеки. Становилось очень жарко.
— Думаю, это не является препятствием, чтобы вы поженились, — успокоил Джеймс. — Джон, ты вообще никак не тот самый мужчина, которого отец видит в будущем со своей дочерью. Но я и Натали очень хорошо знаю. Это далеко не подарочек. Вижу, как вы счастливы вместе. Я одобряю ваше желание создать семью.
— Папа! — возмутилась Натали. — Я всегда была примерной дочерью.
— Ага. Когда покрасила мне волосы в зеленый цвет? — припомнила ей Джулия, тряхнув своей темно-рыжей шевелюрой.
— Когда мне было двадцать, ты распустила слух среди девушек, что я сектант и сатанист, — добавил Алекс, смеясь. — Весь интерес у дам отбила.
— Заменила мне подушку на перьевую, хотя знала о моей аллергии. Тебе не понравилось, что я отказался учить тебя фехтовать, — поддержал Джейкоб.
— Отбирала мяч, когда мы играли в футбол с парнями и убегала. Каждый раз. Мы уже даже приплачивали мелким мальчишкам, чтобы они предупреждали, когда ты появляешься. — Майкл тоже тут как тут.
— Устроила бунт в Хэмптонсе. Взяла лодку с веслами и уплыла достаточно далеко, в надежде, что мы тебя схватимся и остановим твой побег из дома. При этом очень плохо плавала. А все потому, что я не отпустил тебя гулять с каким-то хлюпиком. Когда начался шторм, ты чуть не утонула. Тебя спасатели обнаружили и привели домой. Я потом долго еще доказывал в судах, что я нормальный отец, а не тиран и изверг, — Джеймс добавил вишенки на торт.
