— Морду! — нервно передразнил Восолап, покусывая губу. — Коня еще в благодарность дали и немного золотца отсыпали.
— Ничего себе. — сообщил возница, которому помогал Вахтер по имени Куляш. — Это за какие такие услуги, подскажи, может и мы по коню заработаем?
Восолап вздохнул и рассказал, как все было. А было так, что привезли его в военный лагерь, прямо к великому князю. Тот построил всю свою рать и приказал благословить их на войну, а также заколдовать их оружие. Дескать, завелись у Орды некие зачарованные воители, коих зовут Сонмом Великих героев. И не берет их обычное оружие ну никак. Уже несколько отрядов младших князей были ими повержены. Обратился великий князь за советом к Светлым душам, как называли живущих в заповедных рощах мудрецов, что помогали советами, гаданием и врачеванием. Те и сказали — пошли людей к бродячим затевахам, что двигаются по тракту к Белоталу. Там среди них обретается некто, обладающей столь великой силой благословления и колдовства, что ее одной хватит для превращения простого оружия в силу против Сонма Великих героев. А иным и помочь не поможешь. Боярин Бруст не раз наблюдал выступления бродячих затевах, видел и Восолапа, как тот с помосток лихо показывал почтенной публике вещи забавные и немыслимые, доставая то кролика из пустой шапки, то хрустальные шарики из ушей ошарашенных зрителей. И как Брусту пришел от князя с нарочным человеком приказ отыскать человека колдовского, что благословлять оружие умеет, так он и понял — речь о Восолапе. Поднял своих ближних воев, да в путь. Остальное бродячие затевахи уже знают.
— Ну а ты? — спросили бродяги Восолапа. Тот лишь плечами пожал.
— А что я? Вышли перед строем, князь всем велел мечи обнажить и колена преклонить. Ну а я прошел по рядам да благословил. Мне жалко, что ли? И самого Косого трижды благословил. Напоследок поцеловал меня князь в лоб, отсыпал золота, подарил коня. И вот я тут. А они того — на битву с главными силами Ордена поскакали.
— Чует мое сердце, хана князю, — негромко сказал Вахтер.
— Какое чуткое у тебя сердце! — восхитился Синоптик. — Еще бы твой зад был таким чутким на опасности, когда тащил тебя по канализации из тюрьмы. Но тут все правильно. Князю хана, с мертвяками Ордена он не справится. Значит, скоро тут будет Орден и нам надо усиленно рвать когти. А то ведь повесят за компанию с этим народно-фольклорным хором, как пить дать, повесят!
Глава 53. Зрение
Трамвай медленно заворачивал по стальному кругу рельс, издавая тяжкий скрип. Две девушки смотрели на него из окна шестого этажа и вели мерную беседу.
— Сестра в обмен на брата? Плохой размен, Карима.
— Чем же он плох?
— Приглядись к Эгирэ, ничего не смущает?
— Приглядеться в прямом смысле я вряд ли смогу. Но я не ощущаю ничего необычного.
Тейлитэ обернулась к сестре, что сидела с чашкой чая неподалеку.
— Ее жизнь не требуется спасать.
— Вернуть тебе Баа Ци? Я могу…
— Не можешь. Я тоже технически способна оказаться рядом с ним. Технически: когда я пытаюсь, на пути возникает какая-то аномалия. Я не могу этого сделать. И ты не сможешь. Единственное, что меня интересует — мой сын. Он там и он в опасности. Спаси его и тогда твой брат окажется под моей защитой.
Тейлитэ тяжело вздохнула, вновь поворачиваясь к сестре.
— У меня осталось совсем немного родных во Вселенной, чтобы вот так запросто терять еще одного.
— И все же ты не стала торговаться сестрой. — не преминула подметить Карима. Тейлитэ посмотрела на нее странно заблестевшими глазами.
— Ты действительно ничего не чувствуешь? Поясню: буквально за несколько дней до моего визита в эти места я получила печальное известие: Эгирэ арк Ци Бар, патрульная Первого во флоте, погибла во время атаки на вражескую станцию. Геройски, как водится у аграи куп пеле. То есть, по-дурацки.
Эгирэ зафыркала, обжегшись горячим чаем, замахала руками, потом громко чихнула, разбрызгивая кипяток по столу. Она возмущенно заголосила:
— Как вы это пьете! Тейли, есть вода нормальной температуры? Тейли?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Она протянула руку, чтобы коснуться руки сестры, та отстранилась с некоторым страхом. Истинные аграи куп пеле не боятся практически ничего во Вселенной. Ни злобных монстров, ни хитрых инопланетян, ни масштабных катаклизмов. Есть лишь одно средство вывести их из душевного равновесия. Встретить умершего родственника или знакомого. Конечно, возрожденная к жизни в новом цифровом пространстве Эгирэ этого не понимала и сама не догадалась, отчего, вызванная в иное измерение, так и не вернулась обратно в собственное тело. А все было просто. Ей некуда возвращаться.
— Что случилось, Тейли? — спросила с тревогой Эгирэ, поднимаясь со своего месте. — Я вижу боль в твоих глазах. Кто-то умер в дальнем походе? Я могу тебя утешить, разделить твою скорбь?
Тейли поначалу хотела что-то сказать, потом просто обняла сестру, всхлипнула. И они так застыли посреди комнаты. Карима некоторое время стояла спиной к ним, разглядывая город из окна. Тактично кашлянув, Темная душа произнесла:
— Пожалуй, мне пора.
***
— Поскольку я вам не трамвай, перетаскивать туда-сюда людей, из одного мира в другой по прихоти и в одиночку, — сказал Аня. — То вариант такой: вы сейчас все вместе возвращаетесь домой. Здесь ловить больше нечего.
Перед ним у разбитой кузницы стояли едва ли не правильным строем Герхард, Саша, а также ее родители. Неподалеку, но совершенно независимо от них находился магистр третьего отряда Ордена Золотых знамен господин Рубер.
— А ты? — спросил Мечтателя Герхардт. Тот в задумчивости почесал внезапно засвербивший живот и ответил:
— А я останусь еще немного. Прослежу, чтобы тут Темные души не шалили.
Потом Аня повернулся к родителям Саши.
— Вы двое. Формально вы мертвы, поэтому я даже не знаю, что с вами произойдет, когда окажетесь в реальном мире. Но попытка не пытка. Деньги я вам выдал, на билеты хватит…
— На билеты? — не поняла Саша. Но ей никто не ответил.
— И мне тут пациентов на местных коновалов оставить? — спросила с недовольством Света. Она тоже удивленно поглядывала на несколько монеток в своей ладони, что сунул ей предусмотрительный Мечтатель.
— А там ты на кого их оставила, в реальном мире? — также в упор спросил ее Аня. — Мне кажется, тебе, как врачу, хватит работы и в настоящем мире, и в этом цифровом… загробии. Ну все, можете не плакать и не машите платочком. Станцию свою знаете? Выходите за две остановки до конечной. Рубер? Выходи перед конечной станцией. Запомнили? Удачи!
— Чего? Перед конечной остановкой? — не понял народ, но переспрашивать уже было поздно. Их накрыла тьма и когда она прояснилась, вся пятерка оказалась в салоне трамвая. Обычного старого трамвая, что со скрипом заворачивал по широкой городской улице, мимо снующих легковушек, автобусов, грузовиков. Все гудело и обдавало выхлопами, слышались недовольные гудки. К новым пассажирам сразу заторопилась старенькая кондукторша.
Аня некоторое время постоял перед воронкой у кузни, стараясь уловить обостренными чувствами, удалось ли его посланцам миновать границу миров. Вроде все прошло благополучно.
Он слегка закашлялся, направляясь к полуразрушенной стене. Сейчас с той стороны слышался активный перестук топоров. Не теряя времени перемирия, защитники Краснотала начали быстро возводить новые укрепления взамен обрушенных пьяной Эгирэ. Осаждающим приходилось лишь в печали бездеятельно наблюдать, как стремительно растут новые стены грозной крепости, что уже стоила жизни многим фро. И сколько еще заберет?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Мимо Мечтателя, едва не сбив, пролетел вприпрыжку воевода Мараш. Совсем утратив последние остатки чиновничьей сановитости. Сейчас он больше напоминал ребенка, оставленного родителями на лето у бабушки в деревне и вот те наконец прикатили его забирать.
— Аааа!!!
— Что случилось, Мараш? — окрикнул его Аня.
— Баа Ци возвращается! — завопил на бегу Мараш, едва повернув голову к нему. Отчего тут же споткнулся, грянулся оземь, поднялся, не встряхиваясь бросился дальше по мостовой. — Баа Ци возвращается с огромной ратью! Мы спасены! Скорее надо предупредить его, чтобы тех задохликов у стен не трогал, перемирие как-никак. Догоняй! Баа Ци увидишь!
