борьбы. От тренировочного манекена осталась лишь грудка щепок. Неподалёку валялась сломанная рука одного из стальных противников, а рядом — расколотая деревянная голова. Этот зал был больше похож на поле боя, чем на место для тренировок.
Он провёл рукой по свежему шраму, тянущемуся через левое плечо, и его губы дрогнули в слабой ухмылке. Эти дни изменили его не только внешне, но и внутренне. Его голубые глаза уже не выражали сомнения или страх, только сосредоточенность и готовность.
— Я более-менее готов, — пробормотал он, сжимая кулак. Голос прозвучал спокойно, но внутри бушевала буря.
Вокруг царила тишина, нарушаемая лишь каплями пота, падающими на пол, и редкими потрескиваниями повреждённых механизмов. Альберт снова окинул взглядом разрушенный зал. Этот хаос был результатом его упорства и жажды доказать, что он способен выжить и победить.
«Более-менее готов» — сказал он это с долей самокритики, но внутри чувствовал, что сделал всё возможное. Теперь оставалось проверить себя там, где результат уже не зависит от тренировок — в реальном бою.
Эти двести восемьдесят восемь дней были адом. Но именно этот ад выковал его. Каждая минута, прожитая в боли и борьбе, каждый шрам на теле и душе стали звеньями цепи, которая скрепляла его решимость. Он стал сильнее. Он стал другим.
Теперь Альберт был готов к тому, что ждёт впереди — к испытаниям, от которых зависят не только его жизнь, но и судьбы тех, кого он поклялся защитить.
Альберт вытер пот с лица тыльной стороной руки, стараясь привести дыхание в порядок. Его взгляд упал на очередной механизм — стальной, с раздробленным корпусом и разорванными проводами. Эта машина стала его последним противником на сегодня.
— Хорошо, — тихо произнёс он, поднимая обломок металлической пластины. В отражении погнутой поверхности он увидел своё лицо. Чужое лицо. Лицо воина, которого он не узнал бы ещё триста дней назад.
Раздался тихий скрип, когда он отбросил пластину в сторону. Эхо прокатилось по пустому залу, будто само пространство отзывалось на его усталость. Альберт огляделся, замечая детали, которые в другое время упустил бы из виду: вмятины в стенах, следы копоти на потолке, остатки оружия, которые больше нельзя использовать. Всё это напоминало о том, какой ценой он приобрёл эту силу.
Но времени на размышления не было. Вспыхнул слабый голубоватый свет, и в воздухе возник Висп, его бесформенный спутник, облако с яркими глазами, как звёзды в ночи.
— Ты снова перетрудился, — раздался мягкий голос Виспа, в котором, однако, звучала укоризна. — Ты не железный.
— Никто не говорил, что это будет легко, — ответил Альберт, поднимая с пола нож и аккуратно вставляя его в ножны. — Если я остановлюсь, я проиграю. А проигрыш — это не вариант.
— В таком случае, пришло время экзамена, — проговорил Висп, его свет на мгновение стал ярче, как бы подчеркивая важность момента.
Альберт посмотрел на своего спутника, его взгляд был твёрд и сосредоточен. Внутри что-то шевельнулось, но это был не страх. Это была решимость. Он знал, что экзамен, о котором говорил Висп, не будет простым. Это не будет ни тестом силы, ни проверкой выносливости. Это будет проверка на выживание, где ставка — не только его жизнь, но и жизнь тех, кто ему дорог.
— Ты уверен, что готов? — спросил Висп, его голос как будто проникал в самые глубины разума Альберта.
— Я не могу быть уверен в победе, но я точно готов к битве, — ответил тот. Его пальцы заскользили по рукояти ножа, и он ощутил знакомое чувство уверенности. Сталь, с которой он сливался за все эти месяцы, была частью него.
Висп замер, и на его «лице» появилось нечто вроде одобрения, хотя его форма была далека от человеческой.
— Хорошо. Помни, ты не один. — С этими словами Висп растворился в воздухе, оставив только слабое свечение, что вскоре исчезло.
Альберт, ощущая тяжесть своего выбора, сделал ещё шаг. Перед ним распахивались новые горизонты. Теперь он не мог остановиться. Каждое движение, каждый выбор, каждый шаг, который он сделает, будет частью того, что определит его судьбу.
Он не сдавался. Он не мог.
— Твоя задача, — начал Висп, его голос стал заметно серьёзнее, — очистить одну деревушку, кишащую монстрами. Реальными монстрами.
Альберт замер, его взгляд стал холодным и решительным. Он знал, что это не обычная задача, это не просто зачистка территории или уничтожение несколько агрессивных существ. Это было что-то более опасное, что-то, что требовало не только силы, но и умения принимать мгновенные решения, оставаться живым в условиях, где исход битвы мог быть решён в доли секунды.
— Ты говоришь о настоящих чудовищах? — спросил он, скользнув взглядом по пустому горизонту, как будто проверяя, не возникнут ли они прямо перед ним.
— Я не могу быть более точным, — ответил Висп. — Эти твари не просто уничтожают всё на своём пути, они оставляют за собой смерть, разрушение и страх. Они научились скрываться, и ты должен быть готов к тому, что встретишь не только физическую угрозу, но и психологическую. Ты будешь один, меня рядом не будет.
Альберт кивнул, чувствуя, как в груди что-то сжалось. Он знал, что каждый шаг будет иметь последствия. В этом мире не было места для слабых, и ему нужно было стать сильнее, чем он есть, если он хотел выжить, если он хотел выполнить свою миссию.
— А какие это монстры-то? — Альберт не смог сдержать любопытства, даже несмотря на всю серьёзность момента.
Висп сузил глаза, его свет стал тусклее, словно он обдумывал ответ, а затем произнёс, почти шепча:
— С чего бы мне тебе рассказывать?
Альберт ощутил, как напряжение в воздухе сразу возросло. Его инстинкты сразу насторожились. Он знал, что Висп редко оставлял что-то без объяснений, но теперь явно что-то скрывал. Он шагнул вперёд, вглядываясь в невидимое лицо спутника.
— Я в эту дыру без информации не полезу, понял? — Альберт произнёс эти слова твёрдо, не скрывая раздражения. Он не собирался бросаться в бой вслепую, не зная, с чем ему предстоит столкнуться. Он знал, что любое недооценивание противника — это шаг к гибели.
Висп молча наблюдал за ним, его свет всё тускнел и мерцал, будто пытаясь понять, насколько серьёзно Альберт настроен. Затем он заговорил, его голос стал чуть мягче, но не потерял своей тяжести.
— Ладно, ладно, — повторил Висп, его свет теперь немного ярче, как
